Свет в окне напротив

— Ты… знаешь заклинание иллюзорного огня, Рон? — заговорила я, надеясь, что голос не дрожит.

— Нет, — улыбнулся Рон, и его взгляд заставил меня вспомнить о драконах. — Она знает.

Воздух всколыхнулся. Заклинание Снейпа разбилось о невидимую преграду, отделившую угол комнаты, где стоял Рон.

Это сон. Просто сон. Это не может быть правдой. Ноги стали ватными, и я прислонилась к стене, чтобы не упасть.

Рон удовлетворённо засмеялся.

— Ну и лица у вас! Решили, что бедняга Ронни опять влип? Дурачусь я, понятно? Когда ещё выпадет случай? Представляете, она говорит, что я мог бы стать великим, непобедимым, и… в общем всякую такую чушь.

— Она говорит? Рон, ты в своём уме? — Джинни метнулась к столу.

Рон покачал головой. В следующее мгновение две палочки оказались в его левой руке, а палочка Гарри вылетела из моих рук и упала куда-то за стол.

— Видишь, какая быстрая? — с гордостью произнёс Рон.

Джинни развернулась к нему:

— Рональд Уизли! Немедленно отдай мою палочку!

— Возьми, — он пожал плечами.

— Джинни, нет! — Гарри рванулся вперёд, но потерял равновесие и едва не рухнул лицом вниз на ровном месте. Косолап истошно заорал.

— Ты чего, друг? — Рон укоризненно посмотрел на Гарри. — Я же сказал, что шучу.

Джинни шагнула за переливчатый край, обозначающий барьер, и замерла в нерешительности, вглядываясь в лицо Рона.

— У меня никогда не было такой вещи, — продолжил Рон. — Гарри досталась Старшая палочка. А мне — она. Это справедливо, не так ли?

Джинни с шумом втянула воздух сквозь зубы.

Рон перевёл взгляд на левую руку.

— Джинни. Я тут подумал… Я верну тебе палочку чуть позже. Это в твоих же интересах. Видишь ли, она слишком обидчива. Если ты попытаешься напасть на меня — станешь сквибом. А ты ведь попытаешься, я знаю…

Он уронил наши палочки на пол и небрежным движением ноги отправил их под буфет.

Сердце пропустило удар.

«Говорите с ним», — напомнил Снейп.

— Разве это возможно, Рон? — спросила я. — Разве палочка способна забрать магию волшебника без непосредственного контакта?

Рон склонил голову набок, будто прислушиваясь.

— Она говорит, что палочки во время сражения вступают в сложное взаимодействие, и магия волшебников может течь по ним в любом направлении. Похоже на правду, а, Гарри?

Джинни в этот момент протянула руку, коснулась стены из воздушной ряби и вскрикнула от боли.

— Отойди-ка к стене, сестрёнка! — Рон поморщился, едва взглянув на неё. — Не мельтеши! Не хотелось бы тебе навредить.

Джинни взглянула на Гарри, сделала шаг назад и прислонилась к стене.

Происходящее напоминало странный, невыносимо медленный спектакль, где каждый персонаж произносит свою реплику с неподвижным лицом, а потом замирает в ожидании ответа. Проснуться. Хочу проснуться…

Стоп. Не ныть надо, а думать.

Очевидно, что Рон находится под воздействием палочки Беллатрисы, что бы это ни значило на самом деле. Если верить Олливандеру, палочка не может напрямую нарушать магию принадлежности и магию владения, поэтому она играет на болевых точках Рона. Ищет схожие мысли и мотивы. Власть? Сила? Уникальность? А что, если найти точку, где мотивы будут конфликтовать?

— Скажи, Рон, а как именно она с тобой разговаривает?

Рон прищурился.

— Думаешь, я тронулся? Нет. Просто знаю ответ. В этой голове достаточно места для двоих.

— Ты не можешь её спросить, почему она пыталась нас с тобой поссорить?

Глаза Рона на миг остекленели. Затем на лице проступило удивление. Он помолчал и неуверенно произнес:

— Она говорит, что это неправда. Она не может лгать своему хозяину.

«Хорошо, — одобрил Снейп, — продолжайте. Воздействие слабеет».

Краем глаза я увидела, что Гарри теперь в точности копирует позу Снейпа: стоит, опустив голову и прикрыв глаза. Почему-то это вселило в меня немного уверенности.

— Ты отдал её мне, но вместо того, чтобы подчиняться, она украла мою магию, влезла в мою голову и настраивала меня против тебя. Почему, Рон?

Рука Рона дрогнула, и мне показалось, что он вот-вот бросит палочку. Но вместо этого он заговорил незнакомым снисходительным тоном:

— Ошибаешься, Гермиона. Палочка перестала тебя слушаться только тогда, когда ты предала меня. Видишь ли, она поняла всё намного раньше, чем я, ведь ей были открыты твои мысли. Странно… — он опять склонил голову набок. — Не думал, что всё было настолько плохо.

Горло саднило. Пить… До чего же хочется пить…

— И ты поверишь ей, а не мне? Это уже было, Рон. Вспомни медальон, и то, что он с тобой сделал!

Рон нахмурился:

— Ещё одна история про предательство друга? Вот только — кто здесь предатель? — он нарисовал в воздухе вопросительный знак. — Рон опять стал обузой и больше не нужен?

— Нужен, — я обращалась сейчас не к незнакомцу с палочкой Лестрейндж, а к Рону: родному, смешному, доброму, обидчивому и отходчивому. — Рон, пожалуйста! Мне не справиться без тебя! Завтра мы собирались нарушить половину законов магической Австралии. Помнишь? Вместе, как раньше. Не бросай меня!

Он покачал головой.

— Я и не собирался. Ты просто ещё не поняла, как нам повезло. Твои родители… — Рон замолчал, неслышно шевеля губами, и продолжил другим тоном: — Вот как? Не справиться без меня? Возможно. А что потом? Стандартная схема — «Помоги и отвали»?

«Теперь — молчите», — от приказа Снейпа стало больно в висках. И страшно.

Рон снова поморщился.

— Да что вы все на меня уставились с таким видом, будто у меня Тёмный Лорд торчит из затылка? Смотреть противно.

Краем глаза я заметила, что Снейп пошевелился. Рон резко повернулся к нему. Снейп заговорил медленно, с паузами, растягивая слова:

— Мистер Уизли внезапно возомнил себя… наследником Лестрейндж? Чрезмерно общительная вещь… сумасшедшей мёртвой ведьмы нашёптывает… сказочные обещания? Как… мило.

Лицо Снейпа было сейчас даже не бледным, а грязно-серым. Он вышел на середину комнаты и отсалютовал Рону.

— Я полагаю, мистер Уизли не откажется продемонстрировать внезапно обретённые им мощь и мудрость?

Рон опять склонил голову к палочке.

— Нет… Пожалуй, нет, — протянул он. — Зачем мне это?

— Дайте подумать… — почти прошипел Снейп. — Чтобы никто не решил, что Уизли — трус и дешевый балабол?

— Не выйдет, — скривился Рон. — Дешёвый магловский приём.

— Позвольте, мистер Уизли! — профессор Дамблдор с добродушной улыбкой смотрел на Рона с портрета. — Простите, что вмешиваюсь в ваш небольшой конфликт, но мне кажется, что в этой комнате имеет место простое недопонимание.

— Да неужели? — фальшиво удивился Рон.

— Именно. Вы держите в руках несомненно интересный, но весьма опасный артефакт, о котором известно, что он способен влиять на сознание владельца. Ваше поведение в последние несколько минут выглядит необычным. Ваши друзья волнуются. А нужно всего лишь отложить палочку и подтвердить, что все ваши действия продиктованы собственной волей.

— Если я это сделаю, — хмуро возразил Рон, — они её уничтожат. Убьют мою палочку.

— Дорогой мистер Уизли! Не вы ли только что сказали, что при попытке уничтожения эта вещь способна отнять магию у того, кто на неё покусится? Насколько я понимаю, любое прикосновение к ней может быть опасным. Но если вы колеблетесь — я готов вновь взять её на хранение. Разумеется, вы сможете получить её назад по первому требованию!

Тиканье часов в тишине комнаты казалось невыносимо громким. Бедняга Косолап, похоже охрип и теперь демонстрировал свой страх только вздыбленной шерстью и дико сверкающими глазами.

— Почему я должен вам верить? — Рон смотрел на Дамблдора исподлобья и говорил довольно грубо, но мне вновь показалось, что он готов уступить.

— Так устроены тайники в портретах, — мягко пояснил директор. — Вещь может взять только тот, кто отдал её на хранение. Или тот, кому хранитель это доверил. Вам даже не придётся выходить за пределы этого великолепного защитного заклинания. Просто протяните руку и отдайте мне палочку. Никакого подвоха. Портреты не лгут.

Рон опустил голову.

Часы пробили семь.

Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста… Пусть он услышит! Сердце колотилось как безумное, в горле пересохло так, что больно было даже дышать.

Наконец, Рон заговорил:

— Ошибаетесь, профессор Дамблдор. Портреты — лгут. Человека нет, а его копия пытается подражать оригиналу. Это — мерзкая ложь.

Он взмахнул палочкой. Портрет вспыхнул. Джинни вскрикнула и зажала рот рукой. Гарри бросился вперёд, но Снейп перехватил его и оттолкнул к стене.

Пламя отнюдь не иллюзорного огня мгновенно сожрало холст и принялось за раму.

Через несколько мгновений все было кончено. Случившееся было настолько невероятным, что у меня не осталось ни мыслей, ни эмоций.

Рон разглядывал обугленный прямоугольник на стене и бормотал себе под нос:

— Фреду портрет был не нужен. Фред бы обиделся… Ну, чего вытаращилась? — он взглянул на Джинни мутным взглядом. — Думала, я поверю ему? Думала, у меня силёнок не хватит?

Джинни хотела что-то сказать, но осеклась и отвела глаза.

Он снова взглянул на стену и покачал головой.

— Я не хотел. Он меня вынудил… Я что, убил его? — он с испугом уставился на палочку в своей руке. Затем его губы беззвучно зашевелились, будто повторяя чьи-то слова.

Рон сходил с ума, а я стояла в двух метрах от него и просто смотрела на это?

— Нет, Рон, — заговорила я. — Портрет — это краска, холст и дерево. Пройдёт несколько часов, и директор Дамблдор появится в другой своей раме… Рон! Остановись! Посмотри на меня!

«Он вас не слышит, — голос Снейпа даже в ментальной проекции был раздражённым и усталым. — Его разум воспринимает теперь только один источник аргументов».

«Но ведь надо же что-то делать!»

«Мы делаем. Ждём».

«Чего ждём? Пока он не начнёт палить по всем подряд? Или пока не убьёт себя?»

«Пока побочные эффекты зелья не сделают его достаточно слабым».

«А если к этому времени его мозг будет разрушен?»

«Это возможно».

«Но вас это не волнует?»

«Не впадайте в истерику. Ждите сигнала. Как только Уизли будет достаточно занят, вы с миссис Поттер покинете комнату. Блокируете все входы-выходы в доме и вызовете домовика. Это понятно?»

«Да… сэр».

Рон засмеялся, и я вздрогнула.

— Ха! Теперь я понял! Это Снейп промывает вам мозги. Вот ты, Гермиона. Ты же сейчас разве что в тетрадку его ценные указания не записывала! А Джинни с ним о чём-то поспорила. Расскажешь, чего не поделили-то? Гарри, а почему он с тобой не говорит, а? Или ты так быстро с ним соглашаешься, что я не успеваю уследить? Надоели вы мне. Пойду я отсюда… Проводишь меня в Нору, сестрица? — он издевательски поклонился, указывая левой рукой на дверь. — Хочу кое-что спросить у нашей мамочки.

Я в ужасе уставилась на Снейпа. Он тоже это слышал? В последней фразе абсолютно точно прозвучала знакомая интонация Беллатрисы.

Джинни медленно, как сомнамбула, отошла от стены. Казалось, она вот-вот упадёт в обморок.