Добро не остается безнаказанным

19. Санса. Приглашение

После битвы и разрыва помолвки правящая семья стала обращать на Сансу намного меньше внимания. Это не могло не радовать.

В компании Клигана она время от времени выходила в город, хотя и не могла никак привыкнуть к той ужасающей вони. Казалось, ею пропитан каждый камень.

Черноводная была все еще заполнена обуглившимися кусками кораблей, да и трупы оттуда нет-нет да вылавливали. Корабли в порт пока не заходили, так что если кто чем и торговал, так только хлынувшим после объединения с Тиреллами продовольствием.

И все равно ходить по торговым рядам было полезно. Санса училась всему, до чего могла дотянуться. Узнавала о жизни горожан, значительная часть которых неистово ее благодарила за спасение и исцеление. Расспрашивала о ценах торговцев, в том числе о тех, что были до войны, в обычное время и на праздники.

Ну да, она не сдержалась и снова высунулась из образа тихой и скромной леди Старк, но это лишь из-за того, что радость от встречи с этим древним прародителем фортепиано затмила рассудок и вытеснила всякое сомнение. Как же ей не хватало этого способа выражения и освобождения от эмоций! Раз уж не полетаешь… Маффин рассказал, что в Винтерфелле изначальную Сансу учили играть на арфе, однако скудное струнное «треньк-треньк» ее саму не прельщало. На ее взгляд, имевшимся при дворе струнным инструментам не хватало силы и глубины звучания. Мелодия арфы была слишком нежной, что ли.

Для нее стало некоторой дикостью отсутствие четкой регистрации всех проживающих — постоянных или приезжих жителей города. Как же в этой стране собирают налоги? Видимо, этот вопрос решали как-то лорды на своей земле. Удобно, конечно, для приезжающих, особенно если те желают остаться вне поля зрения местных властей, но как же непривычно.

После прогулок она устремлялась в библиотеку, правда пользуясь потайными ходами, ведь в нее пускали только королевскую семью и приближенных придворных, к которым дочь казненного изменника не относилась. Часто она засиживалась там до ночи, иногда аккуратно выносила копии некоторых особо любопытных книг.

А потом полночи обсуждала увиденное и прочитанное с Маффином, Хосом и Лаком, сравнивая с тем, что существовало на самом деле. Это было так интересно!

Прорабатывала планы по собственному делу, каждую остающуюся свободной минутку тратя на изготовление зелий.

Хотя, нужно признать, время от времени рациональная часть Сансы засыпала, уступая место той, тщательно подавляемой, которая толкала ее к принятию спонтанных решений. Например, несколько раз Маффин переносил ее на Летние острова и в Браавос во время местных праздников, потому что ей отчаянно хотелось потанцевать. Просто так, без условностей и расшаркиваний, под самобытные мотивы.

После встречи с дракончиками стало любопытно разузнать больше про Валирию и все, что с ней связано, но спать же тоже когда-то надо. Так что в первую очередь Санса попросила передать ее просьбу в Эссос, обитающим там мелким бесам, чтобы те поискали какие смогут подлинные рукописи про Валирию или артефакты из нее. Такая же просьба была адресована все же существующим русалкам, поскольку значительная часть страны драконов ушла под воду и там могло еще что-то сохраниться.

В обмен предлагался волшебный негаснущий огонь во флаконе, который у Сансы, как и любое другое пламя, отлично получался и без палочки. Как ей сказали грамкины, рядом с ним они чувствовали себя как-то целостнее. Так что Санса надеялась, что такая магия может заинтересовать и другие волшебные народцы.

Пока по валирийским древностям новостей не было, однако грамкины поведали о происшествии в Астапоре, одном из городов залива Работорговцев, о котором говорил лорд Тирион. Оказывается, она там уже побывала — внутри каюты с драконами.

Услышанное обеспокоило Сансу: драконов натравили на людей, приказав сжигать тех заживо. Возможно, здесь такое в порядке вещей, но для нее все же подобное говорит не в пользу владелицы драконов. Все-таки для этих ящерок грань между «я сжег людей по приказу» и «я сжег людей, чтобы после сожрать их» крайне призрачна, и без конкретных указаний со стороны хозяина они вообще могут ее не провести. Задумается ли та женщина вообще, чтобы объяснять эту разницу?

В конце концов, в природе драконы выдыхают преимущественно для подготовки еды к употреблению. Ну и в случае опасности, конечно, однако врагов у огромных огнедышащих милашек меньше, чем потенциальной пищи.

Несколько подселенных к той троице крылатых зубастиков-нянек — родственников снарков — будут докладывать Сансе, когда можно будет их навестить, но вряд ли это случится скоро. Пока они говорят, что их «мать» редко от них отходит.

Как бы поздно не стало.

А еще на один город рабов в той области стало меньше. Не помешает ли ей это?

С другой стороны, как с предмета может в любой момент слететь созданная заклинанием форма, так и люди редко пребывают в состоянии долгого удовлетворения существующими порядками, если те были резко привнесены извне. Быть может, стоит подождать и присмотреться к их утопии всеобщего равенства и свободы?

Даже среди волшебников, при всем внешнем равенстве, маглорожденные, например, редко добивались высоких должностей. Безусловно, такое периодически случалось, но любые привнесенные ими перемены становились кратковременными. Почему? Все от недостатка понимания сути того сообщества, на которое они решили повлиять.

В размышлениях самой Сансы о том обществе, которое ей предстоит построить в создаваемом предприятии, понятия рабства и свободы становились краеугольным камнем. Даже если не обращать внимания на то, что, становясь владельцем хотя бы одного раба, она нарушает законы Семи Королевств, остается множество вопросов.

Сможет ли она стать рабовладельцем в традиционном понимании, если даже раболепие эльфа было ей не по нутру?

Что есть в сути своей рабство? Лишь то, что жизнью человека распоряжается кто-то другой? А разве здесь, в свободном Вестеросе, как-то иначе? Или вопрос в том, что взамен на право управлять кем-то не обещают денег?

Что есть свобода? Свободен ли хоть кто-нибудь из живущих? Может ли крестьянин сказать на приказ от лорда, чтобы тот отвалил, и остаться безнаказанным? А лорд — королю? Да даже если посмотреть на верхнее звено этой цепи — короля — свободен ли он?

Как можно «сделать» людей свободными, если для управления ими все равно нужны определенные рамки, правила, законы?

И как можно сказать кому-то «а теперь займитесь чем захотите, ведь вы свободны», если этот человек забыл, что значит «хотеть»?

А если желания бывшего раба идут вразрез с ее, Сансы, планами на него?

Неужели эта леди Таргариен так хорошо все продумала, что и впрямь смогла принести мир и свободу в Астапор?

Все эти вопросы приходили к Сансе по вечерам, отгоняя прочь сон. Пожалуй, именно от них она по вечерам сбегала танцевать на краю света.

Примерно в то же время от северных кузенов Хоса и Лока пришли прекрасные новости: Бран и Рикон живы!

На людях придется продолжать делать вид, что она в полном неведении, и все же так лучше, чем по-настоящему в нем пребывать.

Теперь за ними следили более пристально, а Маффину было поручено при серьезной угрозе их жизни немедленно переноситься туда и спасать. Увы, ей было пока некуда их приводить, ведь не селить рядом с Серсеей Ланнистер столь лакомых заложников.

* * *

Итак, Санса жила себе поживала, когда в один далеко не прекрасный день ей поступило приглашение. Маргери Тирелл, недавно приехавшая в город к своему жениху, отчего-то жаждала пообщаться с его бывшей невестой.

Кому-то еще это кажется подозрительным?

Но этикет есть этикет, и на приглашение от самой будущей королевы пришлось ответить согласием.

Санса выбрала подходящее платье на вечер, отправила Пса тоже прихорошиться и к назначенному часу чувствовала себя если не готовой, то хоть подготовившейся.

С ней будут и Сандор, и Маффин, причем второму отводилась в первую очередь роль распознавателя ядов и, главное, их уничтожителя, если Санса не справится сама. В Дорне, судя по слухам, яды очень уважали, а Простор оттуда не особенно далеко.

В назначенный вечер за ней зашел королевский гвардеец, неприлично вытаращившийся на стоящего за ее спиной Клигана. Если верить грамкинам, перед ней стоит Лорас Тирелл, брат Маргери.

Что ж, слухи не врали: он был красив. Очень красив. Даже слишком. Кажется, из-за постоянного общения то с Псом, то с лордом Тирионом у нее атрофировалось правильное восприятие внешности.

Стоило отдать должное юному гвардейцу: он ни словом ни обмолвился о следующем за Сансой Псе, хоть и был шокирован встречей с ним. Он обменялся с Сансой парой дежурных слов вежливости и повел ее на встречу.

Когда они проходили через двор башни Мейегора, Санса увидела рыцаря с парой золотых роз на щите. Необычное было в том, что он сражался сразу против трех противников.

— Там сражается ваш брат?

— Да, миледи, — Лорас взглянул туда, куда она махнула. — В учебных боях Гарлан часто сражается сразу с тремя или четырьмя противниками. Он говорит, что в бою редко оказываешься с кем-то один на один, стало быть, на тренировках должно быть так же.

— Умное высказывание, — Санса одобрительно кивнула.

Каким бы человеком ни был это Гарлан, подход к сражениям у него грамотный. Что ж, один встреченный ею Тирелл умный, другой вроде как спокойный или воспитанный. Это дает надежду.

Посчитав, что смысла в дальнейшей беседе нет, Санса позволила ей увянуть.

То, что Маргери Тирелл самолично спустилась, чтобы встретить ее, показалось Сансе немного наигранным. Но, с другой стороны — другие времена, другие нравы.

— Леди Санса, как я рада, что вы пришли. Добро пожаловать, — ее взгляд цепко пробежался по Клигану, а затем она улыбнулась еще шире. — В вашем сопровождающем нет необходимости. Уверяю вас, вы здесь в полной безопасности.

Вот именно до этого уверения Санса чувствовала себя здесь относительно спокойно. Кажется, стоило попросить и грамкинов со снарками присоединиться к их милым девичьим посиделкам.

«Ты в любой момент можешь оттуда трансгрессировать», убеждала она себя, чтобы успокоиться. Хотя беспалочковая трангрессия требовала больше концентрации и была трудно реализуемой, например, в драке, надежда на нее все еще была.

Санса сделала максимально почтительный реверанс.

— Миледи, вы оказали мне большую честь, пригласив на встречу. Однако мне спокойнее ходить по дворцу в сопровождении моего телохранителя. Прошу простить меня за дерзость, но у меня нет кроме него защитников.

— О, конечно. — Как у этой девушки только щеки не трескаются от такой широкой улыбки. — Прошу, и вы меня простите за бестактность, Санса. Я могу называть вас Сансой?

— Разумеется, миледи.

— Что вы, зовите меня просто Маргери. Пойдемте, бабушка ждет нас, а она не самая терпеливая из дам.

Так Санса добровольно пошла в собственный ад. Она никогда не была общительным человеком, но, очевидно, придется начинать.

Маргери представила ей женщин, что были также приглашены на встречу. Мать Маргери, ее кузины, тетушки, жены родственников и просто приближенные вроде леди Мерривезер. Наконец, ее подвели к высохшей, белоголовой, похожей на куклу старушке, сидящей во главе стола.