Добро не остается безнаказанным

43. Кейтилин. Путь

Напряженно замерев, Кейтилин глядела со стены Риверрана вслед уходящему войску Карстарков. Накануне Робб ужасно разругался с лордом Рикардом из-за пленника.

— А я говорю, что его самое время казнить! — хлопнул ладонью по столу лорд Карстарк. — У Ланнистеров теперь только одна из ваших сестер, ваша милость, да и та стала одной из них. Мои сыновья погибли от рук Джейме Ланнистера, он заслуживает смерти!

— Цареубийца — самый важный пленник, что у нас есть. — Робб выглядел мрачно и говорил строго. — Разве его смерть воскресит ваших детей, милорд? Отнюдь. Однако может спасти кого-то взятого в плен Ланнистерами. Сир Джейме у нас под стражей, и он останется жив.

— Мой король, — запротестовал лорд Рикард, но был прерван жестким:

— Это приказ вашего короля, милорд.

На это Карстарк только сплюнул.

— Я отозвался одним из первых, когда вы созвали знамена, еще сидя в Винтерфелле. Провозгласил королем Севера, но кого? Мальчишку, что боится действовать, а лишь топчется у материнской юбки! С меня довольно!

А теперь тысячи и тысячи северян уходят из Риверрана, двигаясь на Сигарду.

— Кэт, ты готова? — к ней подошел Черная Рыба, взволнованно ероша темные с проседью волосы. — Король отдал приказ выдвигаться.

— Да, дядя, уже иду.

И да помилуют их боги, если план не сработает.

Робб уже был в седле, как и Эдмар, державшийся рядом с ним. Лорд Риверрана, посетивший свадьбу дочери одного из вассалов — разве это не покажет, насколько высоко он ценит того лорда? Робб надеялся, что лорд Фрей может одуматься и сохранить верность, если почувствует, что к нему с уважением относятся и его сюзерен, и король. Кейтилин не смогла переубедить его, увидев в этом лишь проблемы: лорд Уолдер вряд ли отступится от того, что предложили ему Ланнистеры, а Эдмара могут сделать заложником.

К тому же и Арья совершенно отказывалась остаться в Риверране. Дочь упорствовала в том, чтобы вместе с ней и братом отправиться в Близнецы, и Кейтилин, опасаясь очередного ее побега, согласилась.

За время, проведенное вне дома, ее дочь сильно изменилась. Упрямая больше прежнего, она отказывалась носить платья и заплетать волосы, а предложенное вышивание разорвала в клочья и бросила в камин. Все, чего она хотела, — учиться обращению с мечом, подаренным Джоном Сноу, который повсюду таскала с собой.

Армия Робба растянулась на несколько миль. Три тысячи пятьсот человек — вот и все, что у них осталось. Что бы кому ни думалось, Железный трон таким войском не завоюешь. Даже на Бобровый Утес не хватит. Идеальное время для заговора, не так ли, лорд Тайвин?

Погода совсем испортилась, зарядили дожди. Телеги и лошади вязли в грязи, добавляя трудностей, а затем еще и мост для переправы через Синий Зубец смыло. Наконец достигнув Старых Камней, Кейтилин позволила себе немного перевести дух. Получив от Галбарта Гловера пожелание короля поговорить с нею, она отправилась на поиски сына, оставив Арью с Мейдж и Дейзи Мормонт, которые учили ее сражаться мечом. Едва ли Кейтилин одобряла такое поведение для леди, однако, как следует поразмыслив, приняла это. Идет война, и пусть лучше ее дочь умеет постоять за себя.

Робба она нашла в отдалении от лагеря, когда он в молчании разглядывал старинную гробницу с полустертой фигурой древнего короля.

— Чья это гробница? — спросил он, едва лишь Кейтилин подошла.

— Тристифера Четвертого, Короля Рек и Холмов. Говорят, он побывал в ста сражениях, выиграв девяносто девять из них, и построил этот замок, самый сильный во всем Вестеросе. Однако Тристифер Пятый был не чета ему, и королевство пало, а с ним и замок, и угас род речных королей.

Сын молчал, продолжая мрачно рассматривать истершиеся от времени камни.

— Я тоже король, матушка, Король Севера и Трезубца. Побеждаю в битвах из раза в раз, однако растерял уже и Север, и Трезубец. Дом моих предков разграблен и сожжен, среди тех, кто провозгласил меня королем, затаились предатели. Я еду взять в жены дочь того, кто задумал убить меня, братья мои мертвы, а одна из сестер стала женой ненавистного Ланнистера.

— К чему ты ведешь, Робб?

— Что случится с моим королевством, если я погибну? По закону мне наследует Санса, и это значит, что Винтерфелл и Север отойдут к ней, — он скрипнул зубами. — И ее лорду-мужу, Тириону Ланнистеру. Я не могу допустить, чтобы карлик получил Север!

— Есть еще Арья, — тревога закралась в сердце Кейтилин, и она поспешила успокоить сына, отвлечь от того, что он задумал. — Мы можем выдать ее за достойного лорда, северянина, и тогда…

— Матушка, — оборвал ее Робб. — Ты забываешь, что у отца было четверо сыновей.

О таком трудно было забыть.

— Сноу — не Старк. Бастард не может наследовать. К тому же он принес клятву Ночному Дозору, которая сохраняется пожизненно. Он не может взять себе жены и владеть землями, а кроме того…

— Я отправлю на Стену тысячу воинов, лишь бы они нашли способ избавить Джона от этой клятвы. А что до наследования бастардом, то его положение всегда можно узаконить указом короля.

— Если Джон Сноу освободится от клятвы и женится, если он и его дети получат право наследовать тебе, ты будешь в опасности, как и все твои сыновья, рожденные леди Фрей!

— Джон никогда не обидит моих детей, — голос Робба стал жесток.

— Как Теон не обидел Брана и Рикона? — выкрикнула Кейтилин и в тот же миг поняла, что ошиблась.

Серый Ветер вскочил на крышку гробницы и глухо зарычал, а лицо сына стало словно каменным.

— Это столь же жестоко, сколь и несправедливо. Джон — не Теон. Я доверяю ему и хочу, чтобы он стал Королем Севера после меня. И я надеялся, что ты поддержишь мой выбор.

Он ушел, не слушая всего, что Кейтилин пыталась ему сказать, а через несколько дней объявил о своем решении назначить наследника перед всеми советниками, призвав тех в свидетели. Пути назад нет, подумала Кейтилин, и если их задумка провалится, бастард Неда станет новым королем.

* * *

Они услышали Зеленый Зубец до того, как увидели — неумолчный рокот, похожий на ворчание огромного зверя. Робб изготовился к встрече с Фреями и их лордом: надел корону, подозвал ближе мать и дядю, велел Серому Ветру следовать рядом с его конем.

— Обязательно отведай то, чем станет угощать тебя лорд Фрей, — наставляла Кейтилин сына. — Быть может, закон гостеприимства остудит ему голову и не даст причинить вред гостям под своей крышей.

Надежды в том было прискорбно мало, однако ж лучше испробовать все, что ни подвернется.

— Кроме того, — продолжила она. — Запомни, что Уолдер Фрей остер на язык, а это, несомненно, передалось и его детям. Не позволяй им вывести себя из равновесия.

— Как ты полагаешь, матушка, моя будущая жена будет красива? — неожиданно вопросил Робб. — Ты ведь видела его дочерей, что скажешь о них?

Впечатление от увиденных леди Фрей у Кейтилин было совершенно безрадостное, однако не следовало такого говорить своему сыну.

— Я уверена, что ты хорошо поладишь со своей леди-женой, — осторожно начала она. — Мы с твоим отцом тоже были сочетаны браком по велению долга, а не сердца, однако прожили много счастливых лет вместе. А что до красоты, Серсея Ланнистер слывет красавицей, однако так ли это важно? Главное, чтобы жена твоя была верной, с добрым сердцем…

— И большой армией ее отца или деда, — добавил Эдмар. — Ведь вы, мой король, берете леди Фрей в жены ради победы в войне.

Кейтилин едва сдержалась, чтобы не закатить глаз: брат, как всегда, полон такта.

Стоило подъехать поближе к группе встречающих их Фреев, как Серый Ветер злобно зарычал.

— Тише, тише, — перегнувшись с лошади, Робб похлопал лютоволка. — Я знаю, спокойней. Жди.

Серый Ветер не замолк, продолжив тихо, но угрожающе рычать, однако и бросаться на всадников перед собою не стал.

— Лорд Уолдер мог бы и сам нас встретить, — ворчал Эдмар, пока они ехали по мосту. — В конце концов, я его сюзерен, а Робб — король и будущий зять.

Солдат войска обещались разместить снаружи замка, выкатив туда им бочки с элем и достаточно еды для празднества, а им вместе с пленниками разрешили разместиться под крышей у лорда Переправы. Кейтилин хмыкнула: ну конечно, нельзя ведь выпускать Цареубийцу из поля зрения, если собрался убить своих союзников ради его вызволения. Того, правда, будут стеречь люди Амбера и Гловера, однако тревога не отпускала ни ее, ни, судя по всему, ее сына.

Всегда что-то может пойти не так, пусть они и предприняли все возможные меры для недопущения этого.

Старый Уолдер Фрей восседал на мягкой подушке, укрывшись теплой горностаевой мантией. Рядом с ним стояла восьмая леди Фрей, а у ног сидело молодое подобие его самого — сын-дурачок, которого старый лорд никогда никому не показывал. Вот и первый знак того, что над ними решили насмехаться — на голове у дурака красовалась корона, а на шее болтался воротник с маленькими медными колокольчиками.

— Простите великодушно, что не преклоняю колен, — проскрипел старик, беззубо ухмыльнувшись. — Ноги у меня уже не те, что прежде, пусть то, что меж них болтается, все еще мне служит, хе-хе. Какой презабавный венец у вас на голове, ваше величество. Некоторые люди могут счесть, что бронза в нем выдает бедность короля.

— Железо и бронза сильнее золота и серебра, — сдержанно ответил Робб. — Все Короли Зимы носили такую корону прежде.

— Тем не менее, сняв ее перед драконами. — Уолдер Фрей медленно окинул взглядом всех гостей в зале. — Я вижу, леди Кейтилин вернулась к нам. А это молодой лорд Эдмар Талли, уже пятый лорд Талли на моей памяти. А что это за прелестное создание рядом с вами? Неужели мои старые глаза видят юную Арью Старк? Что ж, хорошо, хорошо. Желает ли его милость увидеть невесту?

— Разумеется, милорд. — Голос сына оставался бесстрастным и отчужденным, и Кейтилин невольно сравнила его с Недом, каким она сама увидела его в первый раз.

Ей понадобилось немало времени, чтобы разглядеть за угрюмостью и немногословностью мужа мудрость, надежность и любящее, золотое сердце. Оставалось надеяться, что и леди Фрей это удастся.

— Не хочу неволить ваше величество, навязывая какую-то одну из моих дочерей и внучек. Вот, взгляните, мои девочки, каждая из них готова стать королевой. — Лорд Уолдер махнул рукой, и стайка замерших у стены девушек немедленно выстроилась перед помостом. — Моя дочь Арвин, моя дочь Уолда, моя дочь Дерва, моя дочь Уолдра. Дальше мои старшие внучки Гиния и Нейла, внучки-близняшки Серра и Сарра. Из этих можете взять любую, а коли понравятся, и обеих отдам. Мои внучки Марианна, Фрея, а еще эта, как там ее…

— Я Мерри, — объявила она.

— Пусть так. И моя младшая дочь Ширей, хотя она еще не расцвела. Что ж, вот они, выбирайте.

— Миледи. — Кейтилин заметила, как у сына дернулась щека. — Вы прекрасны все до одной.

— А еще говорят, будто я плохо вижу, — хохотнул со своего кресла Уолдер Фрей.

Робб более ничего не сказал, напряженно вглядываясь в лица девушек. Да уж, подумалось Кейтилин, сбылись самые страшные его опасения. Все эти девушки, как одна, переняли не самые привлекательные черты внешности своего отца, и пусть слова о ненадобности красоты у жены были произнесены, молодое сердце короля жаждало видеть подле себя нечто иное.