Добро не остается безнаказанным

65. Тирион. Суд

— Долго же ты шел сюда. — Тирион скептически оглядывал принарядившегося наемника. Суд поединком, обсудив все с Сансой как следует, он не рассматривал даже в качестве запасного плана, но отказываться от разговора с Бронном не стал.

Когда, если не сейчас, можно было разобраться, кого по-настоящему заботит жизнь одного карлика?!

— Уж больно парень за тебя просил, — Бронн нагло ухмыльнулся. — А так меня в замке Стокворт уже заждались. Послезавтра я женюсь на Лоллис.

— Поздравляю. — Во всем этом была отчетливо видна рука Серсеи. — Вот думаю тогда, а не обратиться ли мне к Псу? Думаю, после отъезда своей хозяйки он будет не прочь подзаработать.

— Не стоит и надеяться на него тебе, милорд. — Сир Бронн Черноводный усмехнулся еще пакостнее. — Не знаю, чем женушка твоя Псу платила, но, сдается мне, уж точно не деньгами. Да и нет сейчас Клигана в столице. Плащи думают, будто он как раз и помог твоей леди бежать.

— А ты зачем пришел?

Намеки про Пса и Сансу Тириону ох как не понравились, аж желчь к горлу подступила, но в перемене лояльности Бронна следовало убедиться до конца.

— Ты как-то сказал, что если кто-то предложит мне продать тебя, ты дашь двойную цену, — пожал в ответ плечами тот. — И раз ты собираешься ставить меня против Горы, то девчонка должна быть очень красивой, а замок — чертовски большим.

— Сейчас не выйдет похвастать ни тем ни другим, но как лорд Драконьего Камня я смогу больше. Разумеется, если останусь в живых благодаря тебе. Подыщу замок, жену, да и драконами не обижу.

— Мертвому мне золото без надобности. — Приветливости во взгляде Бронна и в хорошие времена на грош бы не набралось, а теперь стало еще меньше. — А ты, карлик, что делать будешь?

— Убью Гору сам. Достойно песни, что скажешь?

— Надеюсь услышать ее, — хмыкнул наемник напоследок и ушел.

Тирион подошел к окну и уставился в мутноватый клочок неба. Вот он снова один, против семьи и целого королевства, замер в зыбкой надежде на то, что за пару оставшихся до суда дней Сансе удастся исполнить все задуманное.

* * *

— Джоффри стало лучше, Тирион. Теперь он практически требует возглавить суд над тобой, и мы оба знаем, какой приговор ему нравится выносить больше всего.

Вот уже вторую ночь подряд Санса пробиралась к нему через потайной ход, но хороших новостей от нее поступало по-прежнему мало. Зато еды принесла, да.

— Ты не выглядишь особенно взволнованной. — Тирион зачерпнул ложку еще горячего рагу и, отправив в рот, блаженно зажмурился.

— Зря король польстился на твою долю пирога с голубями, — фыркнула Санса. — Мое зелье всем хорошо, но при контакте с лимоном или блюдом, куда был добавлен лимон, его действие усиливается. Больше лимонов — дольше и сильнее эффект. Септоны говорят, что чревоугодие — грех, а его милости выпал шанс посильно подтвердить их слова.

— Когда недомогание вернется? — Хорошие новости подогрели аппетит.

— Где-то ближе к рассвету. Так что судьи, полагаю, останутся прежними.

— Хорошо. — Тирион отставил опустевшую миску, тут же исчезнувшую под щелчок пальцев.

— Мизинец почти готов, как и многое из того, что ты мне назвал. К слову, в твою защиту вызвался свидетельствовать верховный септон, и у него есть идея, которая могла бы пригодиться.

Брови Тириона поползли вверх. Даже если бы Санса сказала, что Гора споткнулся и убился о пень на полпути к столице, он и то удивился бы меньше.

— С чего бы каким бы то ни было септонам проявлять участие на этом суде, да еще выступать на моей стороне?

Жена вздохнула.

— Помнишь нашу свадьбу? После искренних клятв наш брак скрепила магия, а, по мнению септонов, это было проявление божественной воли. Единственное за последние… не знаю, три сотни лет? Как минимум того же ожидали в момент королевского брака, но тщетно. А позже, когда все уже выходили из септы Бейлора, я случайно коснулась статуи Неведомого. Как недавно мне рассказали грамкины, в тот момент все — даже не горевшие — свечи подле статуй Семерых ярко вспыхнули, а пламя их сильно вытянулось вверх и порыжело.

Тирион вспомнил толпу септонов, подходивших к Сансе поздороваться и неотрывно смотревших на королевскую пару во время произнесения брачных обетов. Хм, а он-то удивлялся!

— Так что, не хочу тебя пугать, — продолжала Санса, — но мы для некоторых стали кем-то вроде пары святых, чей брак благословили Семеро.

— Удивлен, что верховный септон не боится выступать против короля, королев и моего отца, — покачал головой Тирион.

— В городе все еще множество недовольных, которые полагают, что служителям богов окружать себя роскошью можно бы и поменьше. Грамкины упомянули какое-то новое религиозное течение, связанное с отречением от мирского: мол, чем меньше вещей и денег, тем человек ближе к Семерым. Люди начинают прислушиваться и роптать, а потому его святейшеству нужна поддержка: голодных накормить, нагих одеть, недовольных заткнуть.

— Лучше бы к септонам не обращаться, — покачал головой Тирион. — После бед не оберешься.

— Предлагаю оставить в качестве последнего аргумента, — не согласилась Санса. — В конце концов, Серсея еще не прекратила искать способных тебя оболгать, и трудно представить, что именно она прикажет им рассказать. Притом нельзя, чтобы суд затянулся: нам бы уехать, и чем скорее — тем лучше.

— Почему? — Разумеется, Тириону тоже не хотелось задерживаться в столице дольше необходимого, но Санса, казалось, действительно волновалась.

— Ты просил не посвящать тебя в детали, но через неделю-другую в столицу прилетит ворон с весточкой о кое-каких делах северян, которая может сильно подпортить нам все дело.

— Но это еще не все, верно? — Тирион прищурился. — Не так давно ты упоминала «наследника опустошенной горы». Объяснишь?

— Ох-х, ладно. Не хотела пока поднимать эту тему, но раз уж спросил… Как думаешь, сколько золота было добыто в Западных землях за последний год?

Неожиданный переход.

— Не представляю, — он качнул головой. — В фунтах, тоннах, унциях?

— Неважно, ответ все равно один — ничего. Ваш последний золотой рудник истощился три года назад. Ты видел, сколько корона должна Железному банку, однако на Ланнистерах тоже висит приличная сумма. А та новость, что в скором времени разнесется на черных крыльях, положит конец последним крупицам веры браавосцев в то, что лорды Бобрового Утеса смогут на этот раз выплатить долг.

Несколько минут Тирион просидел, словно оцепенев, не в силах осмыслить сказанное. У его отца всегда были деньги. Ланнистеры богаты — таков непреложный закон.

— Ты не могла ошибиться? — наконец глухо уточнил он.

— Нет. — Санса покачала головой. — Мне тоже было трудно поверить грамкинам в этом деле, но это так. Лорд Тайвин годами уверенно держался на плаву, однако содержание Роберта, Серсеи, их детей и недавняя длительная война существенно облегчили его кошелек. Прямо сейчас ты, Тирион, примерно в десять раз богаче своего отца, даже если принимать во внимание одни лишь деньги из сокровищницы Таргариенов. А так… есть выражение «неприлично богат» — это как раз твой случай.

Помолчав, она добавила:

— Все, что могла, я для суда подготовила. Сначала выступят свидетели обвинения, а только после них те, каких готов предоставить ты… к этому моменту я уже вернусь.

Тирион встрепенулся, выныривая из раздумий о золоте и Утесе, который, не иначе как по счастливой случайности, тянуть придется не ему.

— Вернешься? Откуда?

— Ответ Ладона Толосу уже готов. Все шансы решить дело бескровно эти обезумевшие от жадности люди уже упустили, а потому я должна отправиться туда сейчас, чтобы успеть прежде их готовности и твоего приговора. Как было оговорено и в условиях плана, первые два-три дня слушаний тебе придется выстоять без меня.

* * *

Следующим утром Тириона заковали в цепи и вывели на суд в окружении Золотых Плащей под предводительством сира Аддама.

«Спешите видеть! Ужасное чудовище на прогулке! Но не бойтесь, добрые люди, оно заковано в цепи, а значит, уже не опасно».

Засранный Джоффри зал полнился разряженными придворными. Лорды и леди, съехавшиеся со всего королевства на свадьбу, также не захотели пропустить еще одно увлекательное столичное развлечение.

А вот и его любимое семейство. Железный трон был пуст, а значит, как и говорила Санса, Джоффри еще не до конца оправился от случившегося. Справа и слева от трона стояло по креслу, а чуть поодаль на еще одном, умеренно роскошном кресле с приличествующим скорбным выражением на лице замерла Серсея. У подножья трона стояли несколько королевских гвардейцев, среди них был и Джейме.

Вошедшие судьи — лорд Тайвин, а с ним принц Оберин и Мейс Тирелл — уселись на свои места, и суд начался.

Разумеется, первым, о чем спросил отец, стало:

— Тирион, признаешь ли ты себя виновным в покушении на жизнь короля Джоффри?

«Верно, отец, чего тянуть?»

— Нет.

— Вот и прояснили, — насмешливо искривил губы Оберин Мартелл.

— Виновна ли в этом Санса Старк? — задал следующий вопрос лорд Тайвин.

Тирион ответил ему тяжелым взглядом. «Нет, и ты не хуже меня об этом знаешь».

— Нет, — произнес он вслух, — во всем виноваты пьянство и обжорство нашего юного короля.

Лорд Тайвин побагровел.

— Имеются свидетели твоего преступления. Мы выслушаем их, потом ты можешь предоставить нам своих свидетелей. Говорить можешь только с нашего разрешения.

Сейчас, судя по всему, отвечать не разрешалось, а потому Тирион кивнул. Не было нужды провоцировать отца — пока по крайней мере.

После начался суд. Гвардейцы, один за другим, очерняли его все сильнее. Ни о чем они не забыли упомянуть: ссора с Джоффри после бунта, спасение его будущей жены, когда сир Меррин ее, полуголую, избивал.

Наслушавшись, как он раздавал налево и направо угрозы смертью, Тирион не выдержал.

— Отчего же вы, сир, — обратился он к Боросу Блаунту, еще одному найденному Серсеей лжецу, — не расскажете судьям, что при этом делал Джоффри?

— Я скажу им другое, — рыцарь сумрачно глянул на него. — Вы пригрозили, что велите своим дикарям убить меня, если я открою рот.

А ложь тем временем росла подобно кому снега.

Кеттлблэки, один за другим, подтвердили, что Тирион имел намерение навредить королю и явно проявлял его, а затем старым блеющим козлом запел Великий мейстер.

— Сероголов, извлекаемый из бледной поганки, яд василиска, вдовья кровь, ночная тень, сладкий сон, слезы Лиса, пляска демона, слепыш, волчья смерть. Все эти яды похитил у меня Бес Тирион Ланнистер, когда по ложному обвинению отправил в тюрьму.

— Великий мейстер, — величественно обратился к Пицелю лорд Тайвин. — Есть ли сомнения, что на короле Джоффри был использован яд?

— Никаких, милорд, все всяких сомнений: злобный Бес пытался отравить нашего прекрасного короля. Лишь заступничество Семерых уберегло его милость от беды.

За спиной Тириона послышались испуганные вскрики, и ему пришлось явственно, до скрипа, стиснуть зубы, чтобы чего-либо из них не вырвалось.

— Уже поздно. — Отец взглянул в окно, а затем поднялся, вызвав сумятицу в рядах сидевших придворных. — Продолжим заседание завтра.