Добро не остается безнаказанным

35. Санса. Астапор

Совершенно незаметно промелькнул день ее именин как Сансы Старк. Девушка решила считать, что теперь ей двадцать один.

Праздновать его было странно, и в то же время возник закономерный вопрос — а когда у Тириона день именин? Стоит спросить, ведь члены семьи должны знать друг о друге что-то в этом роде.

Хотя главным в прошедшем празднике был не он сам, а подарок, что должен был Маффин ей преподнести. Эх, столько забот, столько тягот… хочется снова летать.

— Прошу простить, госпожа, однако я еще не нашел способа.

Домовик выглядел скорее усталым, чем раскаивающимся, но Санса не стала его винить. Проверяя зацепку по поводу водившихся где-то в горах Эссоса великанов, уже с неделю он лазал по горам, которые местные нежно называли Хребтом Костей. Порадовать ее эльфу было все нечем. Бесы говорили, что видели великанов «ну вот недавно», но время никак не могли конкретизировать: вчера или пару сотен лет назад.

С другой стороны, отмести сразу мысль о них Санса тоже не смогла. Если эти большие ребята есть и одарены хоть каким-то здравомыслием, то при возведении города точно лишними не будут.

— Хорошо, Маф, не перетруждайся. Но этот подарок будешь мне должен, договорились?

На это домовик лишь светло улыбнулся и радостно кивнул.

Для сооружения Ладона Санса пару дней работала вместе с огненным червем, который пробивал породу, а она следом укрепляла тоннели. Противостояние тоннам земли и камня, стремящихся обрушиться и замуровать ее, отлично занимало голову.

Обломки камня и отрыжка червя шли на строительство наземных сооружений. Тут встретилась новая проблема: она понимает, конечно, что у домов есть пол, потолок, четыре стены и окна-двери всякие. Однако настоящая архитектура имеет не так много общего со сборкой домов из кубиков, как может показаться на первый взгляд.

Не стоит забывать и о стоках, если в ее мечтах Ладон не воняет похлеще Королевской свалки… вернее, Дерьмовой гавани… столицы, в общем. Как их делать? Кто б знал.

Сансе срочно нужен тот, кто знает, причем на постоянную службу. И ради этого алмаза ей придется по локти замараться в очередном дерьме.

* * *

Было страшно.

Нет, не так. Было ужасно, бесконечно, чудовищно страшно отправляться в город рабов и работорговцев.

У Сансы от одной мысли об этом слабели колени и холодело в животе. Выбора, однако, особого не было.

Ни в одном из городов этого мира у нее нет связей, чтобы найти, а главное — уговорить какого-то хорошего и востребованного специалиста отправиться на край света и что-то там строить.

В основе рабства, с другой стороны, лежит отсутствие выбора в целом.

Что ей делать, если никто не найдется, она старалась пока не думать. Будет проблема — найдется и решение.

Астапор оказался жарким, пыльным и грязным городом, нелепой кляксой, расползшейся по берегу идущей вглубь материка реки. А еще частично разрушенным: упавшая статуя там, следы огня здесь.

На опаленных камнях по краям был виден слабый сине-фиолетовый отлив. Здесь было драконье пламя.

А еще тут жили люди, которые, кажется, сошли с ума.

Прямо на той улице, по которой она шла, толпа излишне пестро одетых мужчин избивала старика. Он был довольно крепок: видно, после хорошего питания лишь недавно начал голодать. Кто-то с крайне специфическим чувством юмора так криво подстриг ему волосы и бороду, что образовались торчащие пряди вперемешку с проплешинами. Единственной одеждой была грязная, драная повязка на бедрах, да и та сбилась от ударов.

Акцент говорящих был странный, такому эссоский бесенок Сансу не учил, и все же язык оставался валирийским. Изучению его она уделяла немного времени, но кое-что разобрать могла, а остальное можно было и додумать по интонациям.

— Так тебе, падаль! — звук глухого удара и тихий стон. — Нравится? Нам тоже не нравилось, паршивый ты господин! Теперь ты наш, ах-ха!

Санса дернула руку к карману, в котором лежал кошелек. Ах да, волшебники же не боятся воров, это ворам надо страшиться прикосновений с кошельками волшебников. Обильная золотом сокровищница все еще заперта, так что на «мелкие расходы» муж выделил ей примерно двадцать монет золотом. В мире торговли людьми это много или нет?

Вдобавок начало казаться, что решение прийти в этот город в одиночестве по десятибальной шкале глупости тянет скорее на… двенадцать. А что поделать? Маффин проверяет слухи об эссосских великанах, а фантомы, пусть и добавят солидности, на деле ни на что не годны.

С другой стороны, поболее угрозы реальной люди боятся того, что увидеть неспособны.

— День добрый, добрые господа Астапора, — Санса буквально ощущала свой акцент на языке. — Я хотела бы приобрести рабов. Скажите, где я могу это сделать? К тому же — ваш продается?

Мужчины оглянулись, и она едва сдержалась, чтобы не поежиться под их взглядами. Жуткая смесь ничем не подкрепленной спеси, злобы и какого-то животного голода. Так не на покупателя смотрят.

— Конечно, милая девушка. — Невысокий молодой мужчина сально улыбнулся и двинулся к ней. — Я провожу тебя туда. В качестве товара.

После таких слов эта магловская свинья усмехнулась.

На первом курсе Хогвартса всех обучали чудесному и полезному заклинанию Ножниц. В учебнике заклинаний, в разделе, посвящённом безопасности, автор добросовестно указал на то, что следует избегать неточностей при произношении и движении палочки. Ведь иначе можно нечаянно навредить кому-нибудь, отрезав, например, палец.

Или голову.

— Вы не увидите мою охрану, господа, пока не станет для вас слишком поздно, — намеренно равнодушным голосом проинформировала Санса дружков того ублюдка, чья голова с навечно застывшей ухмылочкой валялась на камнях мостовой. Мужчины уставились на обезглавленный труп с ошалевшим видом и не шевелились. — Повторю свой вопрос. Где я могу купить рабов и продаете ли вы этого?

Медленно, словно прозревая, жители Астапора поднимали глаза на нее. Санса постаралась, чтобы они видели немного, но достаточно. Чужеземное платье (с наложенными охлаждающими чарами, иначе — смерть), волосы скрыты под платком простой бежевой ткани, лицо наполовину скрыто бежевой же вуалью (она не собиралась его прятать, но вся эта пыль…). Ничего, казалось бы, жуткого или пугающего, но голова-то их друга по-прежнему лежит на земле отдельно от тела.

— Простите, госпожа, — наконец один астапорец отмер. — Среди нас нет хозяина этого отброса. Больше нет.

Дрожащим пальцем он указал на распростершийся труп. Хм, неловко вышло.

— У вас ведь нет возражений, чтобы я забрала этого раба как плату за оскорбление? Прекрасно. А теперь проводите меня туда, где я смогу прикупить ему компанию.

* * *

Словно бы людям вокруг не хватало всего этого жара и песка, помост для рабов они тоже обустроили посреди широкой площади без толики тени.

Нечаянные провожатые со всем почтением усадили Сансу на широкую скамью, стоявшую чуть в стороне от богато одетых горожан, и очень быстро скрылись из виду. Раб замер рядом.

— Сядь, — указала она на камни у своих ног. — А потом выпей это.

Разве заботящийся о своем самочувствии волшебник отправится в заморский край без пары-тройки… ладно, десятка флаконов лечебных зелий? Спешно наложенное Диагностическое заклинание показала успешное исцеление внутренних повреждений. Не полное, правда, но этому человеку уже значительно лучше.

Понимал это и первый в ее жизни раб, с удивлением разглядывая бутылочку в своих руках.

— Имя? — решив, что здесь ее валирийский может быть не слишком понятен, Санса рашила говорить предложениями попроще.

— Грязная Свинья.

Санса растерянно заморгала. Это шутка или проблемы с переводом?

— Имя раба?

— Сегодня — Грязная Свинья.

Слово «сегодня» в вопросе именования звучало довольно дико. А может — в этом все дело?

— Имя, которое дала мать, какое?

— Меззак мо Фальхор, — старик говорил еле слышно. — Я глава… был главой дома Фальхор.

А вот и первая ласточка среди вереницы «благодарных» Дейенерис Таргариен, можно полагать. Выяснять подробности истории его жизни пока было не ко времени, разве что самое полезное.

— Что ты умеешь, Меззак?

Бывший Добрый Господин, разжалованный в рабы, вздрогнул и обернулся к ней.

— Госпожа?

Боги, нужно определенно получше выучить валирийский!

— Чем ты можешь быть мне полезен? — как можно тщательнее проговаривая звуки, повторила Санса. — Чему ты учился? Что делал раньше?

— Я был торговцем, — опасливо поглядывая на нее, начал отвечать Меззак. — Покупал рабов у Мудрых Господ Юнкая и Великих Господ Миэрина, плавал ради диковинок в Волантис и Кварт, а потом продавал здесь, в Астапоре.

Был работорговцем, а стал рабом — какая ирония. Да и не так уж Сансе повезло с ним, ведь кто-то с опытом в целительстве, градостроении и даже в сельском хозяйстве ей пригодился бы больше. Хотя…

— Других бывших господ узнаешь, если увидишь?

Меззак закивал.

— Если я скажу тебе сказать мне об их умениях, ты сделаешь это без обмана?

— Да, госпожа, — в равнодушно-обреченном взгляде бывшего работорговца мелькнули искры интереса.

— Сколько может стоить такой раб? Из бывших господ?

Меззак сказал что-то, но слишком гортанно и непонятно. Санса покачала головой.

— Покажи на пальцах и скажи медленно.

— Для позора и за одну серебряную монету продадут, — скрежетнул он зубами и покачал головой.

Да, ясно, теперь торгуют дилетанты. Месть — это хорошо, но разве образованный раб может стоить меньше сильного? Судя по возмущенному цоканью языка знатока, он бы продал бывших друзей совсем за иную цену.

А меж тем рабов одного за другим стали выводить на помост. Пока представляли, в вольном переводе, «бойцов, способных раздавить череп врага голыми руками для вашего удовольствия», Санса сидела спокойно. Нет, конечно, сильные и натренированные воины ей пригодятся. Позже. А пока ей бы парочку архитекторов, нескольких целителей, если здесь еще такие есть, и кого-нибудь знающего толк в кораблях.

Когда вывели следующего раба, сидящие на скамьях расхохотались.

— Почему все смеются? — прошипела она Меззаку.

— Тоже был господином, — горестно вздохнул тот. — Сын главы дома мо Ульхор. Был отдан в рабство семьей, чтобы их пощадили. Его отца убила проклятая Матерь драконов, — добавил он, сплюнув и высказав что-то непереводимое. Вряд ли пожелание долгой жизни.

— Умеет хотя бы что-то? — Санса скептически отнеслась к такому описанию. На ее взгляд, высокий меднокожий гискарец в лучшем случае был годен в качестве бойца в боях напоказ.

— Да, разумеется, — начал было Меззак, но, напоровшись на ее подозрительный взгляд, притих. — Нет, госпожа. Мо Ульхоры всегда были богаты, и я не припомню случая, чтобы юный Граздак в чем-то особенно себя проявил.

А люди вокруг, хохоча, неспешно прибавляли цену. По одному медяку каждый.

— Больше не пытайся соврать мне, Меззак, — Санса нетерпеливо похлопывала себя по колену. — Да сколько же можно?!

Наконец Граздак мо Ульхор отправился к новому хозяину — огромному лысому мужику с короткой рыжей бороденкой, и торги продолжились.