Добро не остается безнаказанным

38. Санса. Миэрин

— Продано! — работорговец отвел очередного раба к его новому хозяину, а затем вернулся на помост.

Санса украдкой зевнула и потянулась, наслаждаясь пусть даже знойной, но все же тенью от небольшого полога, который она возвела для себя на миэринском рынке рабов. С ночи, когда Тирион нашел тот удивительный ключ и открыл сокровищницу, шел уже третий день. Даже воспоминание того, каким потрясающе умным и наблюдательным оказался ее муж, порождало сотни возбуждающих мурашек на коже. А уж если начать думать о том, как прекрасно они провели все то утро…

Санса хлопнула себя по щекам, прогоняя всякие будоражащие картинки из головы. Не до них сейчас. Даже сбегая от Тириона на прогулку, она не могла остановить полет собственной фантазии. В конце концов, все интересное на том не закончилось.

Сомнений в том, что Дейенерис Таргариен захватит этот город так же, как Астапор и Юнкай, у нее не было никаких. Стало быть, ей нужно как можно лучше воспользоваться рабовладельческим режимом, пока он тут еще есть. Потому Санса скупала всех, до кого только могла дотянуться, отдавая предпочтение семьям рабов целиком и стараясь воссоединять с родными тех, кого она уже перевезла в Ладон. Так с утра до ночи она курсировала между Заливом Работорговцев и своим маленьким городком, возвращаясь вечером к мужу.

История магии ее времени говорила о том, что люди, научившиеся управлять драконами, всегда чувствовали себя кем-то вроде избранников богов и начинали вершить судьбы людей. Пожалуй, только те, кто с ранних лет убирал навоз за этими «удивительными воплощениями магии», воспринимали их как любимых питомцев с большим самомнением. МакФасти подчиняли драконов, тренировали и предполагали возможность использовать в войне, если такая подвернется, но это никогда не становилось самоцелью. Они слишком любили своих крылатых крошек, чтобы беспочвенно подвергать их жизни опасности, к тому же предпочитали власти независимость, и все эти убеждения Санса впитала с молоком матери.

— Сто пятьдесят монет, продано! — раздался с помоста крик на всю площадь, и во внушительную толпу тех, кто отправится в Ладон, добавилась еще помощница мастерицы, известной в Миэрине своими кружевом и вышивкой.

Откуда же у Сансы деньги? Когда наутро муж предложил выбрать что-то из сокровищницы на память, Сансе на глаза попался медальон. Не больше ложечки для десертов, сделан он был из валирийской стали, но главное — бескрылые драконы на нем свивались в узор, напоминающий рисунок ключа ко второй сокровищнице.

Жаль только, что ношение украшений с драконами ныне при дворе не приветствуется. Иллюзию все время держать неудобно… пришлось переделывать.

И вот сейчас, под палящим солнцем Миэрина, на шее Сансы поблескивало широкое ожерелье из переплетающихся нитей серебра и валирийской стали, изображавших пенящиеся волны. А в центре у него был помещен крупный диск с гербом Ладона (спираль из двух дюжин полос, расходящаяся от центра), скрывающий за хитроумным замком ее «ключик» ко второй сокровищнице.

Особое удовлетворение приносило осознание того, что мастер-ювелир, столь тонко обращавшийся с обоими металлами, жил и работал теперь в ее городе. Он был вольноотпущенником, но согласился переехать вслед за женой — рабыней, купленной Сансой в Юнкае. Пока что оба вроде бы не разочаровались в своем решении: они жили в отдельном доме района свободных жителей Ладона, хорошо питались, обустраивались.

— Этот мужчина долгие годы работал с системами орошения полей, госпожа, — прервал ее размышления Меззак, склоняясь в поклоне. — Он может быть полезен вам.

— Да-да, конечно.

За пару сотен серебром раб перекочевал к ней, а дальше, когда на помост принялись выводить носильщиков, Санса снова задумалась, переносясь мыслями обратно в прекрасное утро, встреченное на диванчике в сокровищнице.

Найдя тогда медальон, она отправилась дальше — побродить между стеллажами. Действительно, чего в том зале только не было! Прекрасная библиотека на валирийском, причем многие тома обтянуты драконьей кожей. Седла для драконов, конечно, просто поражали воображение: подумать только, кататься на спине у дракона, как у какой-то там лошади!

Рядом со стеллажами копий, луков и стрел под ногой что-то хрустнуло. Наклонившись, она с недоумением уставилась на осколки какого-то древнего сосуда, снаружи похожего на заросшее ракушками темно-серое драконье яйцо с перламутровыми прожилками. Орнамент в виде чешуек был выполнен мастерски, и на миг Санса даже пожалела, что такое красивое изделие было разбито, а потом ее взгляд скользнул правее.

О чем думал древний Таргариен, запихивая настоящее яйцо дракона среди потускневших доспехов и зазубренного оружия — сложно сказать. Быть может, решил, что раз скорлупа уже обросла моллюсками, то никакой более ценности, кроме декоративной, оно не представляет.

Санса не могла представить, как в нем жизнь сохранилась-то вообще, ведь мама-дракон должна обогревать детей своим огнем весь период высиживания, но… у нее в подвалах сейчас гонялся за крысами дракон, оживший из старой черепушки. Иногда там, где за дело берется магия, для сохранности психики логику лучше отставить в сторону.

И все же чувствовать себя генератором случайных воскрешений было неприятно, а потому Санса решилась провести ряд экспериментов. В конце концов, это критерии истины, а то, что сбор информации в их с Тирионом случае на самом деле не только полезный, но и приятный — чистое совпадение.

Одна беда: новорожденный дракончик так и не показался ни ей, ни грамкинам и снаркам, снующим теперь повсюду в Красном замке и столице. А может, и не вылуплялся никто? Без огнедышащей улики так сразу и не сказать, уж больно старым выглядит яйцо. Оставалось искать и надеяться, что кроха никакой еще мышью не отобедал, ведь иначе путь к его приручению удлинится в разы.

Жаль, Маффин пока не мог в этих поисках помочь. Он все же отыскал великанов в Эссосе, хоть это было непросто: те научились колдовать и навели вокруг себя что-то наподобие маглоотталкивающих чар. Узнав об этом, Санса сразу вспомнила о великанах в своем времени, живших где-то в Восточной Европе, внутренне содрогнулась и приступила к переговорам.

Боги и Мерлин, если бы она платила бесу-полиглоту по часам, за те переговоры разорилась бы наверняка! И все же, ценой невероятных усилий, договоренность была достигнута: великаны строят наземную часть города строго по плану, хорошо и в сжатые сроки, а за это получают две сотни овец, полсотни коров, двадцать бочонков чистого спирта (Санса гнала его только для настоек и эликсиров, но раз этим большим ребятам он полюбился больше эля, делать было нечего) и понравившуюся статую бескрылого Ладона, всю объятую Губрайтовым огнем.

Так город появился буквально за полтора дня и выстоял даже после проверок умеренной силы землетрясением, мощной приливной волной и пожаром, устроенным диким огнем (все материалы для постройки Санса обработала доработанным противоожоговым зельем, ведь неподалеку подрастают драконы). Великанов со всем почтением проводили обратно в горы, а затем, как по щелчку, в Ладоне забурлила жизнь.

Каждый день заселялись все новые дома в районе рабов, временами находились даже отчаянные смельчаки из числа свободных или вольноотпущенников, кто желал переехать прочь из залива Работорговцев в уютный домик на другой части Эссоса. Открылась бесплатная столовая, продукты для которой Санса покупала у жителей деревень неподалеку. Нархаз возглавил школу, в которой учились как взрослые, так и дети, выкупаемые Сансой вслед за родителями.

Перед подселением новых рабов к уже обитавшим она лечила их от всех болезней, обнаруживаемых сканирующими чарами. А потому не особенно волновалась, узнавая от бесов, что большая часть рабов из Юнкая и в Ладоне принималась за привычный труд. Хоть было и непросто принять тот факт, что шлюхи для этого времени — неизменный атрибут любого города, Санса изначально в плане города отвела достаточное место для них. Квартал "красных фонарей" узкой полосой пролегал по левому краю города, примыкая разными частями к порту и жилым районам.

Созданные еще до привлечения великанов, на подземных уровнях Ладона заработали кузни. Теперь еще ниже были оборудованы запасные этажи для проживания, выращивания растений и скота, если это будет необходимо, несколько этажей под лаборатории, а под этим всем — тайный порт для особых грузов с выходом на поверхность в двадцати милях от города, на границе с территориями Пентоса.

Но что было лучше всего — у Сансы появились корабли.

Попытки поднять корабли со дна морского были все это время своеобразной медитацией. Стоять у обрыва на скале, о которую с рокотом разбиваются волны, слушать эти звуки и представлять, как магия бережно поднимает из вязкого ила на дне полусгнившие остовы давно затонувших кораблей — что может сравниться с этим по своей расслабляющей силе? Но каково же было удивление Сансы, которая, распахнув глаза, увидела эти обломки в форме кораблей колыхающимися на поверхности!

За дополнительный десяток бочек со спиртом великаны нанесли выкорчеванные с корнем деревья, а дальше в ход пошло Навис репаро. Подключились взъерошенные от невиданного зрелища моряки, в большинстве своем, вероятно, пираты или работорговцы, но урок с попыткой напасть на нее усвоившие. Паруса были пошиты, новые канаты, что восстановить не вышло, сплетены, и вот уже с новенькой пристани можно было поглядеть на две дюжины красавцев-кораблей. Они были разномастными и немного устаревшими, что, в общем-то, оказалось не так уж плохо. Ей уже поступили идеи того, как сделать принципиально новые, более быстрые и маневренные корабли, и несколько сотен энтузиастов отправились на верфи, чтобы проверить их состоятельность.

Вот на этом этапе Сансе пришлось решать: принять более десяти тысяч Непреложных обетов или оставить всем этим людям пространство для возможного предательства. С одной стороны, сейчас она давала им доступ к еде, воде, оружию, некоторым предметам, продажей которых можно было заработать, а также к средствам для побега. С другой, если так поступить, то истинных намерений этих людей она никогда не узнает.

Все ее хорошие начинания всегда заканчивались провалом. И все же, если из этих десяти тысяч найдется хотя бы четыре сотни людей, что станут не работниками, но помощниками — она победила.

Скрепя сердце Санса приняла окончательное решение: она доверится жителям Ладона — на время. Даст им почувствовать все то хорошее, что есть в ее мечтах об этом месте, но жестко покарает в случае предательства.

* * *

Когда торги закончились, новую партию жителей Ладона Санса перенесла из Миэрина в город, а на обратном пути переместилась на Ступени для встречи с русалками. Как передали ей бесы, на дне Дымящегося моря те нашли несколько закрытых сундуков, часть которых была запечатана воском. Русалки были готовы обменять найденное на обещанный огонь в банке.

Что ж, тут своего рода лотерея. Никогда прежде Санса не понимала охватывающий маглов в таком случае азарт. Внутри находок могло быть что-то по-настоящему ценное, а могла ведь и гниль оказаться. Или вообще ничего.