Дороги товарищей

Вальтер что-то ответил ему, но Борис уже не вслушивался в разговор.

— Беги! — крикнул он Соне, загораживая девушку своим телом.

Адольф рванулся к Борису, но не рассчитал, зацепил Вальтера. Они оба закричали что-то гневно и резко.

— Беги! — Борис врезался в кусты.

Автоматная очередь опоздала. Пули сбивали листву над головой Бориса. Соня бежала впереди.

…Очутившись в глубине чащи, они остановились, посмотрели друг на друга и улыбнулись.

Однако радоваться было еще рано — и скоро они поняли это. Борис почувствовал боль в бедре. Соня с ужасом вспомнила гибель раненых. И радость угасла в глазах Бориса и Сони.

Они были среди врагов. Борис носил советскую военную форму. Для любого немца он был командиром Красной Армии. Положение, в которое они попали, сначала казалось им безвыходным. Они были одни. Без куска хлеба. Без оружия. В незнакомом лесу.

Долго сидели они в густом ельнике, молчали, прижавшись друг к другу.

— Слушай, Соня, — сказал Борис, — ты не считаешь, что лучше всего — это возвратиться в Чесменск?

— Я думала об этом…

— Там можно найти друзей, с которыми легче начинать борьбу.

— Там Женя. Может быть, Саша… — Соня запнулась. Она хотела сказать: Аркадий — и не смогла произнести этого имени. Аркадий, где он? За кого теперь выдает себя?..

— Значит, ты согласна? — оживился Борис. — Тогда решено.

Соня сказала, что Борису нужно избавиться от воинской формы. Борис усомнился: не будет ли это трусостью или, что гораздо хуже, предательством? Соня заметила, что воинская форма Борису не принадлежит, а кроме того, ведь существует военная хитрость, и Борис согласился.

До вечера они шли по лесу, страдая от жажды и голода. Потом им попался какой-то ручеек, и они с жадностью напились холодной родниковой воды. Скоро открылась лесная опушка, а за ней маленькая деревенька. Борис затаился на опушке. Соня пошла в деревню и через час принесла немного хлеба и одежду для Бориса. В деревеньке Соня узнала, как пройти до Чесменска.

На ночь они укрылись в овине.