Дороги товарищей

МАЛЕНЬКАЯ ТАЙНА

Олег не любил окольных путей. Он признавал только прямые дороги, которые быстрее приводят к цели. Поэтому Борис Щукин впервые в своей жизни проник на территорию стадиона через тайную лазейку в глухой стене, выходящей в парк. Сначала он колебался, стыдливо озираясь по сторонам, но Олег довольно-таки убедительно обосновал выгоды неприметной лазейки:

— Удобно, быстро и совершенно честно. Вход-то ведь все равно бесплатный.

И Борис полез в дыру.

Но когда Олег опять предложил Борису прямой путь — через непролазную низкорослую аллею акаций, тот решительно возразил.

Аллея тянулась вдоль восточной стены стадиона, преграждая путь к центральному полю. Чтобы попасть на трибуны, нужно было обогнуть ее. Так казалось Борису. Но Олег был иного мнения. План его был гениально прост. В десяти шагах, склоняясь над акациями, росли из одного корня две старые уродливые черемухи. Согнутые в дугу, они напоминали арку. Вскарабкаться на них и прыгнуть вниз по ту сторону акаций, по мнению Олега, не составляло никакого труда. Прекрасно понимал это и Борис. Но он ни на минуту не забывал, что на целых три года старше Олега. Кроме того, ему показалось, что за акациями кто-то разговаривает. Борис даже уловил девичий смех. И тогда-то Борис возразил.

— Знаешь, неудобно по деревьям лазить, еще нарвемся на кого-нибудь, — сказал он, прислушиваясь к голосам и смеху. — Аллеи все равно выходят на баскетбольные площадки, пройдемся.

— Вот еще! — буркнул Олег. — Зачем топать в обход, когда здесь — прыг и там. Да в этих местах и нет никого. Я стадион давно изучил, будь покоен: с детства ио «заборному билету» проходил. Оглянусь — никого нет, взбираюсь на дерево и с ветки на ту сторону прыгаю. Красота!

— Пожалуйста, не толкай меня… — мягко начал Борис, но Олег, сопя и шмыгая носом, уже проворно взбирался по стволу черемухи вверх. Беспомощно оглянувшись по сторонам, Борис неодобрительно покачал головой и полез вслед за Олегом.

— Ур-ра! — закричал Олег, миновав колючие верхушки акаций. — Измаил взят! А ну, карабкайся смелее, Борис! Красота!

Тут он взглянул вниз и увидел у себя под ногами знакомых девчонок — Женю Румянцеву и Людмилу Лапчинскую. От неожиданности Олег присвистнул и замер на месте.

— Что ж ты, прыгай, — предложила ему Людмила, — Да не убейся.

— Еще чего не хватало, — пренебрежительно протянул Олег и с чувством превосходства взглянул на подруг. — Не впервые. Отбегите, а то ненароком зашибу.

Он ловко прыгнул на песок дорожки и оглянулся. — Не обращай внимания, Борис, это свои.

Увидев Людмилу, Борис густо покраснел и, бросив на Олега укоризненный взгляд, камнем свалился вниз.

— Осторожней! — вскричала Людмила, невольно рванувшись к Борису. — Ушиблись?

— Н-ничего, — пробормотал Борис и торопливо вскочил с песка. — Прошу прощения…

— Тоже физкультурой занимаешься, Боря? — подмигнув Щукину, засмеялась Женя.

Сконфуженный Борис молча развел руками.

— Ну, пошли! — нетерпеливо крикнул Олег, махнув приятелю рукой. «Нечего даром время терять!» — означал его категорический жест.

Борис еще раз развел руками, кротко улыбнулся и быстро догнал Олега.

— Отчего же вы к нам не заходите, Борис? — крикнула вслед ему Людмила.

— 3-зайду, — заикаясь, ответил Борис куда-то в сторону.

Полтора года назад, во время новогоднего шахматного турнира, ученик школы имени Макаренко Всеволод Лапчинский, чемпион города по шахматам, проиграл Борису Щукину единственную партию. В тот же вечер он пригласил его к себе домой, чтобы «поиграть спокойно» с сильным противником. Тогда-то и познакомился Борис с сестрой Всеволода Людмилой, которая была старше ребят на год. Пока шахматисты не спеша обдумывали очередные ходы, Людмила молча сидела неподалеку и, как заметил Борис, внимательно, с любопытством разглядывала его. Борис проигрывал партию за партией, чувствуя, что «спокойно поиграть» не удастся.

— Да ты что? — недоумевал Всеволод. — Где твоя гибкая тактика? Тебя словно подменили!

Людмила встала, улыбнулась и вышла.

— А ну… — Борис смешал на доске фигуры. — Давай сначала!

И выиграл у Всеволода на двадцать восьмом ходу.

— А-а! — воскликнул Всеволод, оглянувшись и не заметив сестры. — Вон в чем дело! Молодец Борис! Почему же ты не выступаешь в турнирах? Играешь ты, поверь мне, не ниже как по первому разряду.

— Человек должен иметь только одну страсть, — скромно ответил Борис. — Я увлекаюсь ботаникой и агрономией.

Провожая Щукина, Всеволод просил его заходить. Борис не отказался, но про себя подумал, что еще раз зайти к Лапчинским вряд ли решится. Он ощущал какое-то боязливое волнение в присутствии этой красивой девушки, внимательные взгляды ее делали Бориса беспомощным. Играя с Лапчинским, он проклинал себя за то, что согласился идти с ним, и давал себе слово, что «больше никогда не позволит себе этой глупости». И в то же время ему хотелось снова встретиться с девушкой, любоваться ее высоким лбом и любопытными глазами. Он несколько раз отправлялся в Спартаковский поселок, бродил около дома Лапчинских, но войти к ним не решался.

Вскоре семья Щукиных переменила квартиру и поселилась напротив Лапчинских. Борису теперь приходилось часто встречаться на улице с Людмилой. И каждый раз он ощущал какой-то сладкий толчок в сердце, но от застенчивости принимал круто независимый вид и старался смотреть в сторону.

Неловкость его положения усиливалась тем, что Шурочка очень быстро подружилась с Людмилой и часто приглашала ее к себе. В такое время Борис обычно отсиживался в саду или уходил на кухню.

— Борька, что ты, как бука, прячешься от Люси? — недовольно выговаривала брату Шурочка. — Вот еще бирюк! В лесу будто вырос. Мне даже стыдно за тебя. Люся же смеется над тобой.

— Смеется? Не понимаю, что тут смешного…

Борис обиженно поджимал губы.

«Смеется надо мной, — спрятавшись где-нибудь на сеновале, думал он. — Ну, конечно! Как ей над моей робостью не смеяться? Отчего я такой трус родился? Быть бы мне смельчаком да красавцем, как Костик Павловский!»

В мечтах на сеновале Борис все чаще и чаще по-дружески разговаривал с Людмилой на самые разнообразные темы.

Такова была та маленькая тайна, о которой еще не знал Олег.

Удаляясь от девушек, Борис шел крупным широким шагом. Олег трусил около него рысцой.

— Эх, подвел ты меня! — с досадой сказал Борис. — Тем более, что все равно второй ряд аллеи обходить придется.

— А мы в дырку! Здесь дырки есть!

— И не надейся! Теперь они подумают, что я по деревьям и по заборам лазаю. Нехорошо!

Олег понял, что Борис не на шутку взволнован.

— Ну, не сердись, — виновато попросил он, забегая вперед. — Женька сама такая, что через забор не постесняется. А Людмила — девчонка хорошая. Она, видимо, с твоей сестрой дружит?

— Да, дружит…

— То-то все глядит в ваш сад.

— Как? — не понял Щукин.

— Пошли быстрее! — крикнул Олег, подпрыгивая, чтобы взглянуть через высокий кустарник на трибуны.

— Как глядит? — переспросил Борис.

— А так! Стоит у калитки и смотрит через улицу. Я один раз мимо шел, она — стоит. Ты как раз на сеновале книгу читал. Она говорит… Ой, Борис, соревнования начинаются! Давай напрямик, через кусты!

— Что говорит? — упорно допытывался взволнованный Борис.

— Ну, спрашивает у меня: интересно, что он читает?

— Что ты ответил?

— Ой, Борис, опоздаем к началу!

— Ну, говори! Не опоздаем!

— Я говорю: пошла бы да посмотрела, чего же ты у незаинтересованного лица спрашиваешь. Я сейчас через кусты! — решительно воскликнул Олег, потеряв терпение.

— Да подожди ты! Расскажи до конца! Это меня интересует.

— Ну, я говорю, по моим соображениям, «Три мушкетера» Дюма или «Приключения Тома Сойера» Марка Твена. Вот дырка, лезем!

Олег, встав на четвереньки, исчез в кустах.

— Совсем другие книги я читаю! — весело крикнул Борис и последовал примеру Олега.

Приятели вылезли из акаций и, прыгая через благоухающие медвяным ароматом, газоны, побежали к трибунам футбольного поля.