Свет в окне напротив

— Надо быть Гермионой, чтобы в одиннадцать лет интересоваться восстаниями гоблинов, — огрызнулся Поттер. — Ничего… э-э… умозрительного. Я просто увидел вот это.

С третьей попытки из внутреннего кармана куртки была извлечена книга, упакованная в прозрачную плёнку, и Поттер торжественно ткнул пальцем в обложку.

— Вот! Гермиона сказала, что вы поймёте. Это её подарок вам… А на рисунке — крылатый кот. Разве не Патронус?

Я взял книгу в руки. Эдит Несбит. Принцесса и кот. Смысл? Да, смысл подарка был понятен…

— Это не Патронус, мистер Поттер. Всего лишь сказка.

«Я вспоминала одну сказку. Магловскую, — голос Грейнджер возник в голове без малейшего усилия с моей стороны. — В детстве мне её читала мама. Про принцессу в башне, на одиноком острове среди моря. И про крылатого кота, который ей помогал. Кот каждую ночь выставлял в окно лампу, чтобы король увидел этот свет, приплыл на корабле и спас принцессу. Но, когда кот улетал, принцесса гасила лампу. Она боялась, что на других кораблях этот свет примут за маяк и разобьются о прибрежные скалы.

Сюжет я повторил вслух. Поттер ошалело посмотрел на меня, на книгу, снова на меня…

— Рот можно захлопнуть, — посоветовал я. — И попробовать сформулировать то, что действительно хочется узнать. У кого-то изменился Патронус?

Поттер помотал головой.

— Мне просто показалось, что книга как раз об этом. Но вы так и не объяснили, что это может значить.

— Понятия не имею, — честно ответил я. — Патронус-химера? Вероятно, отражает противоречивые ценности и взгляды хозяина. Не встречал такого на практике.

— Да?! Ну и ладно. А конфеты у вас есть?

Безмятежный тон вопроса, поплывший взгляд и дрогнувший щит иллюстрировали простой факт: Поттер всё-таки напился.

— Конечно, разве не видно? Тыквенный пирог, шоколадные котелки, драже Берти Боттс… но остались только со вкусом омлета.

— Ясно, — хрюкнул Поттер. — Джинни сразу сказала, что всё придется брать с собой.

Он снова залез рукой куда-то под свитер и достал увесистый сверток, который совершенно точно не мог там поместиться.

— Тыквенного пирога у меня нет. Есть с патокой. И ещё кексы. А это — магловский шоколад, бельгийский.

Когда всё перечисленное было выложено на стол, Поттер поднялся, распахнул буфет и вытащил оттуда большую тарелку.

— Ваше поведение неприемлемо, — лениво сообщил я. — Мало того, что обманом ворвались в чужой дом, так теперь ещё роетесь в шкафах. Закройте этот ящик. Ножи — в соседнем.

— Абсолютно неприемлемо, — согласился Поттер, нарезая пирог. — Держите. Это Джинни пекла. Должно быть вкусно.

Я взял кусок пирога, кекс, выбрал конфету из коробки. Почти хогвартский обед. Здравствуй, ностальгия.

— Лопатка. Для. Торта! — торжественно возгласил Поттер и поднял предмет двумя пальцами. — Меня вот интересует, откуда в доме профессора зелий взялась лопатка для торта и всякие тарелочки-кастрюльки. Это приличный вопрос?

— Сойдёт, — вздохнул я.

Где-то на краю сознания мелькнула мысль, что Поттер — не Грейнджер. Рано или поздно он исчерпает все свои вопросы и успокоится. А пока — пусть всё идёт, как идёт. Только бы не заснуть.

Конфеты оказались вполне приличными, а пирог — выше всяких похвал…

Поттер кашлянул, напоминая о себе. Но я заговорил не раньше, чем закончил дегустацию.

— Здесь жила семья. Вероятно, волшебником был только мужчина. Понятия не имею, чем именно они занимались для Альбуса, но в девяносто пятом дом был скрыт Фиделиусом. Я появился здесь в девяносто восьмом. Жильцов не было. Остались почти все вещи, мебель, но ни документов, ни фотографий...

— Как думаете, они спаслись? — тихо спросил Поттер.

— Их не убили Пожиратели. Все семь лондонских атак известны. Но я не знаю, что с ними стало.

— В телефонной книге были только инициалы,— пробормотал Поттер. — Вот. Смотрите.

На клочке бумаге было нацарапано: «J. R. Jones».

Я достал из кармана странный текст с цитатой о дружбе.

— Его звали Джек.

Поттер внимательно рассмотрел листок и признался:

— Не понял. Это шифр?

— Не знаю.

Поттер, похоже, собрался выучить текст наизусть. Наконец, он нерешительно заметил:

— Похоже на правду.

— Что именно?

— Всё, что здесь написано. Кто бы это не писал, он прав. Только… — Поттер запнулся, подбирая нужные слова, — слишком много слов. Как будто сам себя убеждает.

— А вы бы рассказали иначе?

Он задумчиво кивнул, а затем помотал головой.

— Я бы не стал ничего говорить.

Почти утраченная горечь резанула острой болью. Ирония судьбы. Поттер рассуждает о дружбе. Друзья достались ему просто так, по чистой случайности. Они встретились в поезде, попали на один факультет, совершили кучу глупостей и отправились спасать мир, не особо задумываясь о своей дружбе. Они ссорились, влюблялись, расставались и снова возвращались друг к другу, как магниты. Это не имело ничего общего с дружбой Игоря, и уж конечно, с «дружбой» Люциуса, с коротким приятельством Мальсибера и семнадцатилетней мучительной службой Дамблдору. Поиски истины? Какая чушь…

— Что есть истина, мистер Поттер? — полюбопытствовал я. — Какая удивительная истина заставляла ваше трио смотреть в одну сторону?

Поттер ответил, не задумываясь.

— На первом курсе, когда мы думали, что спасаем от вас философский камень, Гермиона сказала мне одну простую вещь: дружба важнее волшебства. Чувствуете? Три слова. Больше мы об этом не говорили. Но я точно знаю, что она не предаст, не обманет и не отстанет, пока не спасёт… Всё.

Стало тихо. Было слышно, как тикают часы в лаборатории. На этот раз тишина не раздражала. Поттер молчал правильно и прикрывал щитом правильные мысли. Впрочем, недолго.

— Чем вы занимались эти дни, профессор?

— Я? Прекрасно проводил время. Записался на курсы вязания, в клуб любителей французских бульдогов и группу восточных танцев.

Поттер хмыкнул.

— А выглядите так, будто неделю не спали и не ели. У вас опять пропадает голос. Как вы умудрились довести себя до такого состояния?

— Собираетесь стать мне нянькой? Не выйдет. Во-первых, я давно уже взрослый, во-вторых — сволочь. Примите как данность.

— Удивили, — фыркнул Поттер. — Слушайте, у меня есть план. Помните, вы предлагали мне преподавать в Хогвартсе? Стажировка закончилась, дежурства теперь будут сутки через трое. У меня куча свободного времени, и я хочу вести Защиту. Невиллу давно пора вернуться к любимой Травологии…

— Отлично, — согласился я, испытав облегчение от того, что очередная тема оказалась такой безопасной. Но радость оказалась преждевременной.

— Я бы взял младшие курсы, а вы — старшие!

Попытка презрительно ухмыльнуться с треском провалилась. С ума они посходили, что ли? Альбус и Минерва — понятно, но Поттер?! Уж если он спалил Визжащую хижину, значит, должен хоть что-то понимать. Старшие курсы! Надо же, какое счастье! Бери, Снейп, пока дают! Курсы по выбору… Сдвоенные уроки — не больше двенадцати часов в неделю, если, конечно, Минерва не изменила учебный план. Без дежурств по этажам, без ночных бдений у обоих хозяев…

Задумавшись, я не сразу понял, что не успел послать Поттера к родичам Мордреда, а оторвавшись от своих подсчётов, встретил его любопытствующий взгляд.

— Профессор, вы меня пугаете, — передразнивая мои интонации, сказал Поттер. — Вы ещё здесь?

— Это вы еще здесь, — напомнил я. — А могу и выгнать. Что за бред? С чего вы взяли, что я мечтаю вернуться в школу?

— Потому что вы любили Хогвартс, — спокойно ответил Поттер. — До того… до того, как всё стало плохо. И я его любил. Даже Том Реддл любил. И сейчас — самое время об этом вспомнить.

— Интересную компанию вы собрали, мистер Поттер, — ответил я, чтобы что-нибудь ответить.

— Вы поняли, о чём я говорю, — не смутился он. — Школа была нашим домом. Лучшим домом.

— Видите ли в чём дело, мистер Поттер, — начал я, — мне, как старому, больному человеку, теперь нравится дом без сквозняков и горячая вода в ванной рядом со спальней. Хочется ночами возвращаться к себе, а не караулить подростков, озабоченных гормонами. Ещё хотелось бы нормальные выходные, а не сливочное пиво в Трёх Метлах… Да, ещё я ненавижу квиддич.

— Вот и прекрасно, — нелогично воодушевился Поттер. — Настало время менять закосни… закости… Не важно. Короче, надо, чтобы всё менялось. Давайте пойдём к Макгонагалл и скажем, что со следующего года берем на себя ЗОТИ, но будем приходящими звёздами. В смысле, учителями.

— Не к Макгонагалл, а к профессору Макгонагалл, — уточнил я. — Готовы идти прямо сейчас?

— Можно и сейчас, — Поттер беспечно пожал плечами. — Как думаете, у неё открыт камин?

— Как бывший директор Хогвартса, я обладаю рядом преимуществ.

Летучий порох в очаге полыхнул зелёным, и через мгновение сквозь него проступили контуры кабинета, письменного стола и склонившейся за ним над бумагами Минервы. Она взглянула на меня, перевела взгляд на наше застолье и, наконец, поинтересовалась:

— Северус? Что случилось?

— Ничего особенного, директор Макгонагалл. Рад видеть вас в добром здравии. Мистер Поттер хочет сделать вам деловое предложение. Разумеется, если вы заняты, он зайдёт в другой раз.

Минерва резко кивнула и выпрямилась на стуле.

— Я слушаю.

Поттер подошёл к камину и помахал рукой.

— Извините за вторжение, профессор Макгонагалл, я только хотел сказать, что предлагаю себя на должность преподавателя Защиты в следующем году, если половину часов возьмёт на себя профессор Снейп.

Вся фраза была высказана на одном дыхании. Я мысленно поаплодировал поттеровской печени.

На лице Минервы отразилась целая гамма эмоций. Но уже через пару мгновений оно выражало лишь сосредоточенность.

— Это хорошая новость, мистер Поттер, но позвольте уточнить: не принято ли ваше решение под воздействием содержимого бутылки, которую я вижу на столе?

— Э-э… Нет. Я решил это раньше. А сегодня согласился профессор Снейп.

Минерва снова перевела взгляд на бутылку. Поттер откашлялся, пытаясь скрыть ухмылку и продолжил:

— Это очень продуманное решение. Но есть одно условие. Профессор Снейп и я желали бы остаться приходящими преподавателями.

Минерва помолчала, поочерёдно изучая наши лица. Стыдно признавать, но взгляд Минервы всегда опускал меня до уровня Снейпа-школьника. Этого не изменили ни годы преподавания, ни моё короткое «директорство», ни наша памятная дуэль. «Вам не стоит пытаться заработать «Превосходно» на моём предмете, Снейп. «Выше ожидаемого» — ваш потолок».

Но сегодня взгляд Минервы радовал.

— Мне понятна ваша мысль, мистер Поттер. Разумеется, в вашем случае это обоснованно, но к чему такой режим мистеру Снейпу?

Минерва нарочно использовала обращение «мистер». Конечно, сейчас я всего лишь соискатель на должность. И, похоже, снова её не получу.

— Я не готов отдавать всю свою жизнь воспитанию юных волшебников, директор Макгонагалл. Но согласен тратить на это ограниченное количество часов в неделю. Предпочтительны вторник, среда и четверг.

Кажется, я даже был вежлив. Но Минерва не оценила моих стараний.