Свет в окне напротив

— Пошли!

Он швырнул мне через стол палочку, достал из ящика какую-то стопку бумаг и поднялся со стула.

— Для обета нужен свидетель. Думаю, твой друг Каркаров подойдёт лучше всего.

У камеры Сэвидж поинтересовался:

— Не передумал?

— Ну что ты, — усмехнулся я. — Испытание нового зелья на человеке... Оно того стоит.

— А, ну да, конечно.

Игорь лежал на кровати, уставившись в потолок. Услышав звук открываемой двери, он резко сел и испуганно посмотрел на нас. Глаза у него лихорадочно блестели, а руки были судорожно сжаты. Реакция на утрату памяти? Целителя бы сюда. Человеческий разум не выносит пустоты. И заполняет её по своему вкусу. Обычно это заканчивается плохо.

Сэвидж, тем временем наложил на стены и дверь заглушающие чары, покосился на зеркало, и оно покрылось непрозрачной дымкой. Потом обратился к Игорю:

— Снейп думает, что сможет снять с тебя Обливиэйт. Сейчас ты скрепишь наш с ним договор, вечерком он напоит тебя зельем, а завтра с утра ты продолжишь прокладывать ему дорожку в Азкабан. План понятен?

— Я должен свидетельствовать против Севера?

Ужас, прозвучавший в голосе Игоря, был вполне искренним. В те дни он действительно считал меня другом.

— Ты же любишь это делать! — Сэвидж бил наотмашь. — В восемьдесят первом ты был готов скормить его дементорам. Тогда на кону была твоя шкурка, и ты продал без разбора много народу, не только Снейпа. А в этот раз тебе всего лишь заплатила бабёнка-журналистка. Не так уж и много, кстати. Дешёвка ты, Каркаров. Оборотка, которую Снейп дал тебе перед побегом — и то дороже стоила…

Сэвидж внезапно замолчал. Я повернулся к нему.

— Оборотка, Сэвидж? Кто мог рассказать тебе? Всё-таки успел допросить Игоря? И, похоже, использовал Веритасерум? Приличную дозу, судя по побочным эффектам.

Сэвидж зло усмехнулся и мельком взглянул на Игоря, слушавшего нас с нескрываемым страхом.

— Сообразительный какой… Ладно. Угадал. Сюда его доставили, как говорится, «в твёрдом уме и ясной памяти». Хотя, Поттер действительно палил в него Обливиэйтом. Сразу, как оглушил. Но рука дрогнула. Всё же стереть память — почти убить. Столько времени за ним охотился, готовился — и не смог.

— А кто смог, Сэвидж? — спросил я, теперь уже абсолютно точно зная ответ.

— Я пятнадцать лет отработал стирателем, — он сделал шаг вперёд, и я выхватил палочку из рукава. — Боишься меня, Снейп? Не надо. Твоя память — твоё проклятие. Наслаждайся, — Сэвидж усмехнулся и продолжил уже другим тоном: — Будешь у Поттера — передай, что завтра у него выходной, а послезавтра пусть выходит на работу как обычно. Я не стал подавать на него рапорт.

— А на себя?

— Строго по уставу. Министр уже принял мою отставку. Через две недели в аврорате появится новый начальник. Дело о неправомочном применении необратимой магии к задержанному будет разбирать малый состав Визенгамота.

Ситуация в мгновение ока обернулась полным абсурдом. Если дурь Поттера была полностью в его характере, то внезапное помутнение рассудка Сэвиджа я не мог объяснить ничем.

— Идиотизм Поттера оказался заразным?

— Хочешь найти идиота — посмотри в зеркало. Кто этому трусу собирался память вернуть? — он махнул палочкой в сторону Игоря. — Да если ему рассказать, что он сидел в Азкабане в компании дементоров — он штаны обмочит. А если добавить подробностей о кровавых забавах Волдеморта…

Игорь тихо застонал и бросился к раковине.

— Зачем ты его Веритасерумом накачал, скотина? — поинтересовался я.

— Он сам вызвался давать показания, — отозвался Сэвидж, спокойно наблюдая за попытками Игоря избавиться от содержимого желудка. — А слушать его фантазии мне не понравилось. Ладно, вечеринка закончена. Снейп — на выход. Тебе, Каркаров, я оставляю полезное чтение — протокол допроса. Узнаешь о себе много интересного. Если что — раковина рядом.

Мы вышли в коридор. Дверь захлопнулась.

За зеркальной стеной бледный Игорь с отвращением и страхом смотрел на стопку исписанных листов.

— Пока до конца не прочитает — ужин ему не давать, — обратился к охраннику Сэвидж.

— Да, сэр.

— Давай-ка пройдёмся, — это было сказано уже мне.

Я пожал плечами, и мы пошли по опустевшему коридору аврората.

— Снейп, скажи мне честно, ты действительно был готов пойти под суд, чтобы выгородить Поттера?

— Да.

— Почему?

— Потому что… Мерлин его знает, Сэвидж. Себя спроси.

Он хмуро кивнул.

— Детишки-то как за тебя в «Пророке» вступились.

— «Детишки»? Они сражались вместе со взрослыми, Сэвидж. И сделали больше, чем… многие.

— Хотел сказать «больше, чем ты»? — поинтересовался он.

Я кивнул.

— Так и говори. Знаешь, я думал, что за эти годы выучил все типы Пожирателей: видел и бешеных фанатиков и трусливых ничтожеств. А дружок твой меня взял и удивил. Он, видишь ли, скрывался, потому что знал — главный злодей Снейп по-прежнему на свободе. Но более молчать был не в силах, и так далее… До того уж ловко у него получалось лепить себе ореол героя… Присяжные бы его оправдали.

— Поэтому ты напоил его Веритасерумом… Силой? Сколько дал — двойную дозу?

— Ну, силой. А добавил всего пару лишних капель. Для надёжности. Веришь ли, тогда мне и в голову не приходило, что дело кончится Обливиэйтом. Но чем больше я его слушал, тем больше понимал, что зря остановил Поттера. Допрос незаконный, свидетелей нет… Доказать бы я ничего не смог. И такая меня злость взяла… Ну, я и стёр всю его гнилую историю до самой первой гнуси. И знаешь, чувствую, что совершил доброе дело...

— А как же мечты засадить в Азкабан всех Пожирателей? Ты оставил на свободе меня. Вдруг это я уговорил Поттера напасть на Игоря? И теперь праздную победу?

Сэвидж ухмыльнулся.

— Если бы это придумал ты — Поттеру не пришлось бы так глупо воровать палочку у меня под носом. А Азкабан? Что-то мне подсказывает, что благодарные детишки сделают твоё существование очень интересным и без Азкабана.

Мы дошли до холла с лифтами и каминами. Сэвидж вновь напустил на себя официальный вид.

— К Каркарову тебя больше не пустят. Попытаешься переслать ему своё зелье — Люциуса Малфоя заставят пройти новое освидетельствование. Я умею складывать два и два, и услышал от тебя достаточно. Если станет ясно, что к Малфою вернулась память, будет новый суд. И Малфой окажется в тюрьме. Обещаю.

— Шантаж?

— Честный размен. Я оставил Каркарову двадцать лет жизни. А если бы в него попал твой Поттер — пускал бы сейчас Игорь Каркаров слюни и учился заново пользоваться ложкой.

— Что с ним будет?

— Признают частично недееспособным и депортируют.

— А с тобой?

Сэвидж недовольно поморщился:

— Не пропаду. Вспомнят о «заслугах перед магическим сообществом»… Кстати, о заслугах: отправляйся-ка сперва к Поттеру, он же там с ума сходит.

— Без тебя бы не догадался, — проворчал я.

Зелёное пламя вспыхнуло, подтверждая, что путь открыт, и я шагнул в камин.

В гостиной Поттеров никого не было. Невероятная беспечность — оставлять в доме разблокированный камин. Портрет Альбуса уже куда-то перенесли. Хорошо. Не придётся беседовать ещё и с ним.

Интересно, сколько времени понадобится стажёру аврората, чтобы понять, что в доме появился посторонний? Я сел в кресло и закрыл глаза. Безумный день. Мысли мелькали яркими пятнами, перемешивая события и лица. Но среди суеты, нерешённых вопросов и незаконченных историй я ощущал неожиданное и странное спокойствие, так не похожее на опустошение, достигаемое окклюменцией.

Впрочем, день ещё не окончен.

В коридоре послышался голос домовика, шум и торопливые шаги. Дверь распахнулась, и на пороге застыл Поттер.

— Две с половиной минуты, — сообщил я. — У вас в доме серьёзные проблемы с безопасностью.

Поттер прошёл ко второму креслу, сел и лишь тогда ответил деланно спокойным голосом, внимательно разглядывая что-то в очаге:

— Ошибаетесь. Кричер просто счёл вас достойным доверия. Иначе всё было бы по-другому.

Я хмыкнул, выражая сомнение.

— Польщён.

— Вас отпустили?

— Огорчены? Странно. Мне казалось, что вы не желали моего ареста.

— У меня не получилось ничего сделать, чтобы этому помешать.

— Да. Не получилось. И это очень хорошо… Гарри… не надо больше меня спасать. По-возможности. Пожалуйста.

Он хрипло засмеялся.

— Что смешного?

— Извините. Это напомнило мне другой разговор, но...

— Не получилось у вас, зато получилось у Сэвиджа, — оборвал я его, чуть более резко, чем хотел.

Гарри разом посерьёзнел.

— То есть, как — "у Сэвиджа"? — спросил он и, наконец, взглянул на меня.

Я встал. Гарри последовал моему примеру.

— Сэвидж…

— Перестань нести чушь, Гермиона, ты абсолютно не мешаешь… — миссис Поттер влетела в гостиную и застыла в той же позе, что и её супруг несколько минут назад. Впрочем, сомнения длились недолго. Она вздернула подбородок и решительно подошла к мужу, взяв его за руку. Следом появилась мисс Грейнджер. Секундная радость, вспыхнувшая на её лице, сменилась невысказанным вопросом. Я молча кивнул обеим и вновь обратился к Поттеру:

— Ваш начальник велел передать, что завтра у вас выходной. Затем вы продолжаете работать в обычном режиме. По зрелом размышлении Сэвидж решил не подавать рапорт о вопиющем нарушении устава. Таким образом, вам ничто не угрожает.

«А вам?»

Я вздрогнул, почувствовав сильнейший ментальный выброс. Грейнджер смотрела прямо на меня, не заботясь ни об окклюменции, ни об элементарных правилах приличия. Тревога, страх, надежда и отчаянная решимость… Зарянка…

Безымянное тепло в груди заставило меня улыбнуться.

«Мне тоже, мисс Грейнджер… Мне тоже».