Невеста Тайного министра

Глава 4. Приятные покупки

Стася проснулась на заре и вскочила с кровати. Мелькнула мысль: «Надо бежать на кухню, проверить, что Мина зарубила и ощипала кур!» Но тут же Стася вздрогнула и оглянулась. Залитая утренним солнцем комнатка была совсем не похожа на её спальню в таверне «Три дороги». Девушка с трудом вспомнила, что она в гостях Гласного города Челноки. «Немало вина я выпила за ужином, раз память начисто отшибло», — подумала она и улыбнулась.

Стася умылась, нашла вчерашнее платье из миткаля в мелкий цветочек и снова надела его. Заплела косу, уложив венцом на голове. В доме было тихо, словно все еще спали. Окно комнаты выходило во двор, по которому бродила беременная кошка. Во дворе было мило, всюду пестрели клумбы и подвесные чаши с вьющимися цветами. Детские качели и деревянная лошадка под крытым навесом напоминали, что у хозяев бывают в гостях внуки.

Стася вышла из комнаты и стала бродить по дому. Он был небольшой, точно тут жил не дворянин и глава магистрата, а обычный торговец средней руки. По убранству комнат было заметно, что хозяева хоть и не нуждаются в деньгах, но и не транжирят их попусту. Мебель была изготовлена из добротной древесины: дуб и самшит, на полу в комнатах был постелен паркет. В небольшом рабочем кабинете, куда Стася заглянула одним глазком, висел толстый белый ковер, украшенный саблями, щитом и коротким ручным мечом. Все внушало доверие, спокойствие и показывало, что городской руководитель не мздоимец, и не помешан на роскоши.

Мимо Стаси прошмыгнула служанка, не сказав ей ни слова, и Стася толкнула приоткрытую дверь. Это была библиотека. Не такая богатая, как в доме ее отца или господина Вильда. Всего два шкафа с толстыми книгами, посвященными военному искусству, географии и истории. В углу стояло удобное кресло и невысокий столик с раскрытой книгой. Её явно читала хозяйка, потому что между страниц лежала вышитая закладка, а сама книга была собранием поэтических опусов Кажулки Сладкоголосого с мрачным названием «Любовь и смерть». Стася села в кресло и пролистала опусы. Они были длинны и слащавы, за исключением, пожалуй, нравоучительной истории о поленьях.

***

Охапка поленьев лежала в углу
В каморке шарманщика Карло.
Они источали тепло и смолу
Сгорая в камине кустарном.
Березка и тополь грустили о том,
Как старость их всех уравняла.
Готовы погибнуть в огне золотом,
Но этого было им мало.
Лишь стоило только камину уснуть,
Как спорили жарко поленья.
В чем их первозданная, вечная суть
И творчества тяжкое бремя?
Одно говорило: «Сгорим без следа,
Кто вспомнит о жаре и пепле?
Для нас путеводная в небе звезда,
Товарки, вы разве ослепли?
О том ли мечтали в чащобе лесной,
Чтоб топливом стать для камина?»
Одно из них было высокой сосной,
Второе — стволом бальзамина.
Второе полено ворчало в ответ:
«Такая созрела идея.
Дадим мы шарманщику ценный совет
Пусть вырежет куклу скорее.
И будет веселый шальной баламут,
На хлеб зарабатывать ловко.
Но только одно пригодится ему
Полено для этой обновки».
Дрова зашумели, толкаясь в углу,
Сучками цепляя друг друга.
Как выбрать одно? По стволу и дуплу?
По ровному сверху отрубу?
Но вечер настал, и ноябрьская стынь
Сквозь щели проникнув змеино,
Тот спор прекратила решеньем простым,
И все оказались в камине.

Стася вздохнула. Ей понравилась история, но не грустной моралью, а тем, как хороша была идея о создании говорящей куклы. Почему волшебство, которое существовало в этом мире, направлялось только на утилитарные цели? Разрушить замок, влюбить в себя богача, приумножить капитал, отвести глаза от интриги… Ведь можно было бы применить магические силы для созидания чего-то доброго: для театра, для праздника, для создания вкусных блюд, для выращивания причудливых садов.

«Остались ли еще ведьмы в королевстве? Или мы с сестрой Агнешкой и есть те самые, единственные выжившие? Выжившие вопреки господину Вильду?» — подумала Стася и услышала шум в коридоре.

В библиотеку заглянула Светла и расплылась в улыбке.

— Вот ты где, милая? Пойдем завтракать. Я только что вернулась с рынка, принесла превосходный творог и свежую клубнику.

Стася была совсем не против.

За столом, однако, они сидели вдвоем, и Светла сообщила, что вчера ночью Радим и Смеян уехали по делам, и вернутся нескоро.

— Что значит «нескоро»? — насторожилась Стася.

— Не могу сказать, — пожала плечами Светла, намазывая на булочку масло и протягивая бутерброд Стасе, — приехал гонец и привез какое-то донесение из Крайнего Северного Гарнизона. Это рядом, хоть и звучит немного тревожно.

— А я думала… — начала Стася и осеклась. Не могла же она сказать, что обиделась на Смеяна за то, что он не пришел к ней ночью в спальню.

Но Светла предпочла не заметить её слов.

— Мужская доля и женская совсем разные. Им воевать, нам – ждать, — изрекла она и тут же улыбнулась, потрепав Стасю по руке, — но наше ожидание будет прекрасным. Ведь мы отправимся по магазинам!

Почти сразу после завтрака они так и поступили. Стася взяла Светлу под локоток, точно они были закадычными подружками, и в очередной раз возблагодарила судьбу за то, что она послала ей таких дружелюбных людей. По дороге к первой лавке шноркелей, Светла осведомилась, что именно следует купить Стасе. Нужно ли ей белье, платья, чулки, шали, булавки и туфли. Стася вздохнула. Ей было нужно всё.

— К счастью, Смеян успел оставить нам на расходы и сказал, что если денег не хватит, то мы можем брать у лавочников под запись, как только Смеян вернется, то он оплатит все покупки.

Стася удивилась. Она привыкла к тому, что её отец был прижимистым, экономил на каждой ерунде. Пилил за каждую потраченную монету, укорял расточительством. Она решила для себя, что не будет транжирить оставленные Смеяном деньги, чтобы её жених не подумал, что она – корыстная мотовка.

В первой лавочке шноркелей, которая называлась лаконично «Сапожок» их встретила рыжая пушистая мордашка, высунувшаяся в окно и сладко зевавшая.

— Господин Шуршун к вашим услугам. Желаете сапожки или башмачки?

— Бальные туфли и туфли на каждый день, на невысоком каблуке и очень удобные, — улыбнулась Светла.

Шуршун выскочил на крыльцо и жестом пригласил покупателей внутрь лавочки. Они были первыми посетителями в это утро. Стася села на предложенный пуфик, подняла подол юбки и сняла башмак.

— Какая миниатюрная ножка! — восхитился Шуршун, умильно сложив лапки на груди.

Стася покраснела. Неожиданно она вспомнила, как её сестра Бася не могла найти ей в доме Вильда подходящей обуви. Видимо, мертвых ведьм, с которых снимали платья и туфли, с таким маленьким размером стопы, не нашлось. Стася непроизвольно сжала кулаки и выпятила нижнюю челюсть.

— Ой, я вовсе не хотел вас обидеть, сударыня, — испугался шноркель и юркнул за шторку. Оттуда он вскоре принес корзинку, полную разных туфелек. Атласных, кожаных, сафьяновых. Отделанных мехом, расшитых бисером, украшенных бантиками и цветами. Светла любовалась, как Стася, вытянув ножку, рассматривала то одну, то другую, то третью туфельку, которые любезно надевал ей господин Шуршун.

— Подскажи, Светла, какую пару выбрать? — наконец взмолилась Стася, — они все чудо как хороши.

Светла нахмурила бровь и стала ощупывать туфельки, проверяя швы на прочность.

—Еще никто не жаловался на качество обуви в лавке Шуршуна. Мы поставляли товар даже госпоже Чашке. А она, как известно, обладает безупречным вкусом, и является невестой короля Хенрика, — с достоинством сообщил шноркель.

Стася прыснула. А Светла фыркнула, выражая непочтение госпоже Чашке.

— Предлагаю взять туфельки пудрово-телесного цвета. У них мягкая кожа, удобный каблучок, и цвет подойдет под любое платье, если сочетать с атласной сумочкой, — сказала Светла, — а что выберешь ты сама?

— Мне еще нравятся вот эти белые бальные, с крошечными бантиками.

Расплатившись с лавочником, Светла поручила отнести покупки в дом Гласного.

Следующим пунктом назначения была лавка дамского белья. Тут выбор Стаси был особенно тяжелым. Невыносимо прекрасные кружевные панталоны и лифы, тонкие чулки, подвязки и корсеты могли вскружить голову и более искушенной особе. А что видела в своей жизни Стася? В полном смятении она просто тыкала наугад в пены рюшей, оборок и прошв, а лавочник заворачивал покупки и перевязывал свертки лентой.

— Белья много не бывает, — кивала головой Светла, следившая за тем, чтобы мерки на выбранных товарах совпадали со Стасиным размером.

В этот раз сумма покупки была более значительной, но Светла махнула рукой Стасе, чтобы та не волновалась. Кошелек еще был довольно увесистым.

Когда две подруги вышли на улицу, то солнце уже начало припекать. Через площадь с тележкой проехал шноркель. Это был продавец лимонада, и он спешил к фонтану. Стася вспомнила, как она впервые увидела его после ссоры со Смеяном. Она улыбнулась Светле:

— А можно мне попробовать во-о-о-н того напитка?

— Разумеется, — ответила дама, подхватила Стасю под локоток и потащила к фонтану, шурша юбками, — если чего-то хочется, то надо себе разрешить. По крайней мере, я всегда так и поступаю.

— Ну, уж нет, — Стася даже остановилась, — быть такого не может. А если вам попадется красавец, перед обаянием которого не устоять? Что вы сделаете?

— А я и сделала! — ответила Светла, — Не устояла и вышла замуж за Радима Небрана. А лучше него мне и не попались.

Стася засмеялась. Ей нравилась легкость в общении, которую ей дарила Светла. Нравился занимавшийся солнечный денёк, приятные покупки и предвкушение чего-то сладкого, манящего. Конечно, лимонад был превосходен, как и оранжад. А молодой шноркель — очень обходителен. Закончив с дегустацией, дамы продолжили обход лавочек

— Ты не устала, милая? — спросила Светла, широко улыбаясь девушке.

— Признаться, я никогда не делала столько покупок сразу, — ответила Стася, потирая виски, — у меня голова кругом.

— Мы еще не начинали! Сейчас пойдем в галантерею, где госпожа Грушка продаёт шпильки, булавки и прочие важные мелочи. Не забыть о помаде, пудре и румянах! И к тому же нам нужна дорожная шкатулка.

— Помада и румяна? — возмутилась Стася, — Ни за что их не куплю!

— Воля твоя, милая, да только ты не всегда будешь такой свежей и пригожей, как нынче утром. Бывают у нас, женщин, такие дни, что мы похожи на жеваный сухарь. А выглядеть при этом должны не хуже майской розы. Конечно, если ты владеешь магией морока…

— Не владею, — спохватилась Стася, — Я и не подумала, что должна быть всегда привлекательной. Разве я не имею право быть похоже на жеваный сухарь?
— Нет! — от возмущения Светла даже остановилась, — Тебе предстоит нелегкая жизнь, милая. Ты станешь женой Левой Руки короля. Ты будешь на виду круглые сутки. Тебя обсудят все – от главной фрейлины до простой поломойки. Ты можешь быть грубой, жадной, глупой. Но права быть жалкой неряхой, без вкуса к одежде и с плохой прической, у тебя отнимут. Ты – это лицо Смеяна. Ты – его карьера. Ты – это он.

Стася от отчаяния всплеснула руками.

— Но я к этому не готова, не готова. Я некрасивая, у меня толстые губы, непослушные космы, худые бедра и маленькая грудь. Я бледная и замученная работой. Я не гожусь быть лицом Смеяна.