Так начиналась жизнь

22

В комнату набилось столько людей, что стало душно, запахло потом. Дехкане негромко переговаривались, ждали приезда секретаря райкома, чтобы окончательно решить давно волновавший всех вопрос.

Карим приехал не один. С ним вместе в комнату вошел голубоглазый русский. Дехкане сразу обратили внимание на то, что виски его были белые от седины.

Первым выступал секретарь райкома. Он говорил о том, что страна испытывает трудности в производстве зерна и хлопка. И только колхозам будет под силу купить у государства машины, с помощью которых можно в короткие сроки обрабатывать большие участки. Тогда повысятся урожаи, и все, кто прилежно станет трудиться, получат хлеба в избытке.

Говорил секретарь убедительно, и дехкане жадно ловили каждое его слово.

Составили список колхозников. В нем оказались все присутствующие на собрании. А когда дошло до инвентаря и скота, что дехкане должны были передать колхозу, без споров не обошлось.

— Мне предлагают привести в колхоз лошадь и двух баранов, а Батыр омача не имеет! — крикнул Еримбет, длиннолицый худой дехканин. — У бая берет для пользования. Где же тут справедливость?

На разгневанном лице его выступили красные пятна. И как ему не волноваться: годы недоедал, копил деньги, и, наконец, приобрел лошадь...

— Надо создать два колхоза, — нерешительно подал голос другой дехканин-середняк. — Один для тех, кто передаст туда имущество, а другой для безлошадных.

Карим глянул на Василия. И тот, согласно кивнув головой, поднялся.

— Тут предложили батраков и бедняков-безлошадников отделить от дехкан, живущих средне. Смогут ли они тогда обрабатывать землю? Начнут ли когда-нибудь новую, счастливую жизнь? Да не видать им такой жизни. Значит, опять будут в деревне люди, перебивающиеся с воды на сухой кусок.

Выступал Василий на родном языке дехкан. Сперва это их удивило. Но вот они стали радостно прищелкивать языками, раскачиваться, выражая оратору свое одобрение.

— Скажите, разве плохо работают те, кто не имеет в хозяйстве коров? Разве они ленивы? Нет, дело обстояло не так. На их труде, на их поту, даже крови богатели баи и муллы. Сейчас советская власть говорит вам, дехканам: объединяйтесь, работайте сообща, делите плоды своего труда так, чтобы больше не было ни богатых, ни бедных, чтобы жили все одинаково хорошо... Уже сейчас видно, что колхозу не хватит тягла. Придется отобрать рабочий скот у баев. И это будет при создавшемся положении единственно правильным решением.

Прочитав список дехкан, вступивших в колхоз, под общий смех и шутки внесли туда еще несколько фамилий, которые были пропущены в спешке.

— А теперь вам, товарищи, надо, — предложил Карим, — избрать председателя. Он человеком должен быть честным, очень справедливым. Прошу назвать его имя...

— Талас! — быстро выкрикнул Ырза.

Он сидел позади всех, у порога.

Это было настолько неожиданно, что большинство засмеялись.

— Если лошадь привязать к кормушке осла, тот обязательно повлияет на ее нрав, — спокойно произнес Оразбай.

У двери завозились: Ырзу вытолкнули из комнаты.

— Кулак в председатели колхоза? Нет, не подходит. Назовите другое имя.

— Батыр.

— Шамурат.

— Нет, Батыр!

— Шамурат! Только Шамурат!

Народ вмиг разгорячился. Выкрики слились в сплошной гул. И трудно было понять, на чьей стороне большинство. Кричали все. Только Джума молчал. Наконец, торопливо заложив под язык порцию табака, он проворчал: «Батыр, Шамурат. Будто других людей в ауле нет». Но тут же огляделся, испугавшись, что его могут услышать.

Поднялся Шамурат. В нем боролись два чувства. Победило то, которое вопреки собственному самолюбию жаждет во всем справедливости. Он вытер рукавом халата мигом вспотевший лоб и сказал:

— Великое спасибо вам, дехкане, что назвали мое имя. Но будет все-таки лучше, если мы изберем Батыра. Он намного смелее меня. Значит, за колхоз постоять сможет.

Батыр не предполагал, что когда-нибудь ему будет оказано такое доверие в ауле, в котором он не родился. Правда, в жизни он руководствовался всегда только совестью: как она подсказывала, так и поступал.

— Батыр-ага, — услышал он, наконец, голос секретаря райкома. — Пройди вперед. Пусть посмотрит народ на своего председателя.

Десятки глаз, словно впервые, уставились на него, широкогрудого, высокого. Взгляды дехкан потеплели. Они как бы говорили ему: «Мы на тебя надеемся. Смотри, не подведи. Будь стойким. Не склоняй головы перед невзгодами. А они могут быть в любом, даже простом деле».

Батыр, неожиданно сдернув с головы шапку, низко поклонился дехканам.