Так начиналась жизнь

38

Поле, которое обрабатывала Алима, выгодно отличалось от остальных. Здесь не было сорняков, рядки хлопчатника стояли ровнее, а темно-зеленая окраска растений говорила о том, что развиваются они хорошо.

Но Алиму одолевали сомнения. Ей не приходилось раньше растить хлопок. А урожай надо получить высокий, чтобы обеспечить семью на зиму продуктами, которые ей выдадут взамен белоснежного волокна.

Алима присела на межу. Под ногами бежала по бороздке вода. Подпрыгивали, лопаясь, на ее поверхности воздушные пузырьки.

Если на пути попадалась ямка, то образовывалась крохотная воронка, и, кажется, движение воды на какое-то время прекращалось. Но вот уже плещется лужица и, поглощая комочки земли, узкий поток упрямо пробивает себе дорогу дальше. Без воды нет жизни. Так издавна говорили в народе. А время спешило выдвинуть второе условие, без которого жизнь становилась невозможной. Это была работа на людях, в коллективе.

Работа! Только она отвлекала теперь Алиму от тоски по мужу, только в ней находила она смысл существования, отдавала ей все свое время.

«Кто бы мне посоветовал, как лучше ухаживать за хлопчатником?» — думала Алима. Перебирала в памяти всех, кого знала.

Она подняла голову, увидела невдалеке от себя мужчину, который, сидя на корточках, рассматривал растения на ее поле. Ырза! Алима узнала его, хотя человек сидел к ней спиной.

Она подошла к нему.

— Вы долгое время растили хлопок Таласу. Как же могла я об этом забыть?..

Ырза выпрямился. На лице его отразилось смущение и радость. К нему обращалась женщина, которую он обожествлял за качества, которых так недоставало его невесте Фатпе. Ах, если бы Фатпа была чуточку посмелее.

Никогда не приходилось Ырзе говорить так много и с таким увлечением. Он рассказывал, что хлопок поливать лучше медленным током воды. Земля тогда сможет равномерно и глубоко увлажниться. Недостаток воды влияет на рост растений, кусты будут низкими, с укороченными междоузлиями. Урожай созреет быстрее, но коробочки будут мельче. А перепольешь хлопчатник — он закустится, вымахает в росте, что тоже плохо.

— На вашем поле всходы появились дней пятнадцать назад. Вот посмотрите, растения выбрасывают второй листок. Теперь надо следить, чтобы сорняки не поднялись. А почву после полива разрыхлить.

С этого дня Ырза стал наведываться на поле. Сидел, посматривал, как работает Алима. Когда она уставала, молча брал из ее рук кетмень. Бескорыстна была его помощь. Нравится человек, приятно ему услужить. Алима понимала это, внимание Ырзы ее не оскорбляло.

Беспокоясь за судьбу Ырзы, Алима как-то сказала:

— Вам от Таласа не попадет? Что бываете здесь?

— Я привык... Ругань его меня не оскорбляет. Потом Талас меня обманул. Свадьбу не справил, не хочет платить за работу. Я от него уйду.

Ырза оставался верен привычке и почти все время молчал. Нелегко сразу переменить характер. Никто ведь раньше, сколько помнит Ырза, не интересовался его жизнью.

Алима как-то пригласила Ырзу взглянуть на другие поля, засеянные хлопчатником. Ырза отказался. Пошел тогда, когда Алима настойчиво повторила приглашение.

Поле, к которому они вышли, оказалось сильно подсушенным. Листья растений обвисли, сморщились, им не хватало влаги. Дней десять назад прошел небольшой дождик, на поле образовалась корка, но ее никто не разрыхлил. И нежные стебельки были стиснуты сейчас жесткой землей. Пожалуй, неплохо себя тут чувствовали лишь сорняки. Они бойко тянулись вверх. Разрослась лебеда, пробили корку, отворотив целые комья земли, боян и камыш. Разбросал свои плети вьюнок.

— Дехкане всю воду на свои поля гонят, — заметил Ырза. — У некоторых они от избытка влаги заболачиваться стали. Свое-то всегда дороже. Жадничают. Понасеяли кто сколько мог. Сюда ходить-то и некогда... Если так будет дальше, не видать колхозу с хлопковых полей урожая.

Ырза был, кажется, прав. Колхоз пока обобществил землю, которую отвели под хлопок. Случилось то, что своевременно не смогли предугадать. Дехкане начали интенсивно обрабатывать участки, оставшиеся в их единоличном пользовании. Остальные посевы были заброшены.

«Как поступить, что предпринять, чтобы успеть исправить ошибку?» — этот вопрос был сейчас для Алимы важнее всего.