Так начиналась жизнь

40

Карим вертел в руках телеграмму. Всего три слова: «Немедленно приезжайте обком». А что скрыто за ними? Ясно одно: есть упущения в работе.

К концу дня Карим уже находился в областном центре. Прямо с дороги, обтерев платком потное, пропыленное лицо, вошел в обком.

Первый секретарь был у себя в кабинете. Он встал. Кариму бросились в глаза упрямые складки в уголках его рта и очень глубокие морщины, пересекшие лоб. Взгляд у секретаря внимательный, спокойный. Фигура крепкая, словно высеченная из гранита. Человек сильной воли, неутомимый работник, он пользовался огромным уважением тех, кто знал его, кому когда-нибудь приходилось слушать его выступления или столкнуться с ним по работе.

— Доложите, как выполняется постановление бюро обкома по обобществлению посевов пшеницы, риса, джугары.

— Постановления не читал, — признался Карим. — Наверно, не успело еще дойти, где-нибудь задержалось. Обобществление посевов мы начали проводить. В колхозе «Минеткеш» необходимость таких мер подсказали сами колхозники.

— Да-а, — недовольно произнес секретарь обкома. И тут же тоном приказа продолжил: — Первое, наведите, пожалуйста, порядок в работе аппарата. Постановление в райкоме. Давно! Изучите его. Опасайтесь перегибов.

На обратном пути в район Карим несколько раз ловил себя на том, что все думает, куда же могло запропаститься постановление обкома. Почту получает заведующий общим отделом. Правда, работает он в аппарате недавно, но исполнителен, вежлив, даже очень вежлив. Раньше, кажется, счетоводом был, после служил в армии, там вступил в партию. Биография обыкновенная.

Карим вошел в райком и сразу потянул на себя обитую железом дверь. За ней находился общий отдел. Секретарь райкома редко заходил в эту комнату, и заведующий, увидев его, растерялся, вскочил, предложил свой стул, так как больше присесть было не на что. А Карим все старался перехватить его взгляд. Но глаза заведующего ускользали. «Неужели враг?» — гадал Карим.

— Постановление обкома по обобществлению зерновых к нам поступило?

— Есть такое, аксакал. Недели две как я его получил.

— Покажи!

Карим не поверил. Он решил, что заведующий ошибается. Уж очень просто нашелся виновник.

Скрипнула крышка железного ящика. Заведующий достал толстую серую папку. Полистал ее и протянул секретарю несколько листов плотной бумаги, сшитых скрепкой. То самое постановление, о котором говорил ему секретарь обкома.

— Две недели держать такой документ! Какое вы имели право?! Почему сразу не передали?

Заведующий отделом побледнел.

— Посмотрите, — он протянул дрожащую руку. — Там написано «лично». Я и спрятал бумагу подальше, чтобы никто не увидел. В папке еще есть такие...

Карим опустился на стул, любезно ему подставленный. Схватился за голову. Но вскоре плечи его начали вздрагивать, и комната наполнилась безудержным смехом.