Химеры пустошей

33.

Мар протянул Марии записку Виктора, ту, что нашел у Наны за подкладкой.

— Он упоминает некую тропу у Белуши. О чем речь?

— Я обязана отвечать?

— Считаете, ответ может вам навредить?

— Считаю, он может навредить тем людям, которых вы станете расспрашивать по моей наводке. Я устала. Будьте любезны, покиньте мой дом, господин дракон.

Он медленно поклонился, как принято в циркусах, не в чертогах. И вышел на воздух.

Нет, ничего о Фере она, конечно, не знает. Странно было бы думать… но многое встает на места. Многое… но не все.

Итак, хронологически — Тедор отправляет Виктора и других драконов на поиски неких книг, вероятно, книги эти могут его как-то скомпрометировать… хотя, если помнить о тех порядках, что теперь царят в Водопадном, верится с трудом, что ему может навредить простой компромат.

Тем не менее, он ищет эти книги. Их же зачем-то ищет Клара. Чтобы иметь влияние на отца? Ерунда, он и так полностью под ее влиянием. Судя по гостиничной находке Рашита, интересует сюзерена Водопадного некое теоретическое исследование, тесно связанное с мезогенетикой и стихийной магией драконов.

Ладно, пока пропустим. Это интересно, с этим надо покопаться, но не сейчас…

Значит, Виктор находит какие-то книги. А в них — доказательство, что именно Тедор сделал все, чтобы дискредитировать Изера Шторма перед магистром Алфиром и всем Радужным чертогом заодно. В это можно поверить. Наверное, многие так считали десять лет назад. Но доказательств причастности Изера к заговору было не меньше, и они были куда более весомыми. Если не сказать материальными.

Вместо того, чтобы отнести свои находки Тедору, как и планировалось, он делится ими с Наной. Нана же, помня разговоры с матерью о том, что возможно, наследники Изера были бы не против вернуть власть над чертогом, предлагает Виктору их найти. Найти Вальдемара Шторма можно в Академии. И Нана отправляется туда. А Виктор — отправляется в Белушу проверять какую-то тропу. Однако где-то ребята просчитались. Или доверились кому-то не тому, или слишком громко разговаривали… и Тедор отправил за ними…

В случае Наны, кого-то, кто ее очевидно догнал, связал и зачем-то, вероятно, предварительно разбив, принудил проглотить криос.

Девушка как-то все равно умудрилась сбежать и даже добраться до Академии, но это ее не спасло.

За Виктором отправилась Клара. При том, про книги она знала, совершенно точно, а про Марию — нет. Она выследила его в гостинице. И что? Тоже заставила съесть криос? Нет. Там была кровь, много крови и сумка. И артефакт, который отводит взгляд…

Мар брел по улочкам Первого Заполья, пытаясь сложить кусочки мозаики. Кусочки не складывались, он злился. То ему казалось, что во всем, что бы ни происходило, виновата исключительно Клара Шторм. То — что Клара такая же жертва обстоятельств, просто делает вид, что так и надо.

В Белуше шумели молодой листвой деревья, их раскачивал весенний ветер. По мостовой скользили стайки пыли. Час был еще ранний, визит к Марии Стриж не занял много времени.

А ведь Тедор отдал Кларе Виктора уже после их возвращения из Белуши. То есть, она его сначала чуть не убила, потом доставила отцу, потом он его допросил с пристрастием. А потом он оказался в полной власти Клары и через пару дней погиб в химерской клоаке.

А Клара уже знала про книги. И уже искала их… кстати, жаль. Надо было расспросить Рашита, что именно она говорила про книгу, когда копалась в комнате Виктора. Только ли одну книгу имела в виду? Именно вот эту? Которую Мар второй день таскает с собой, опасаясь выпускать из рук? Или же она искала просто книгу, неважно какую, но связанную с Тедором и его поисками?

С Кларой придется поговорить… позже.

Возле гостиницы его ждал угрюмый, в ореоле седых, торчащих во все стороны волос наставник Арем с кульком сладостей и лекарств в одной руке. Вторая была на перевязи. Все-таки вчера изрядно перетрудил ее некромант.

— Почему вы бросили преподавать в Академии? — огорошил Мар его вопросом.

Арем думал лишь мгновение:

— Для меня это стало неприемлемым. Что, дракон, подбросишь до Гротов?

— Ну да, чем еще заниматься, кроме как извозом. Готовы?

— Я да.

— пойдемте на двор, где поменьше зрителей…

Янка Безымянка

Прачечная Академии впечатлила Янку: таких помещений она еще не видела. Огромное, хоть и единственное, окно состоящее из трех десятков маленьких стекол, высокий потолок. Какой-то огромный, крашеный в зеленый цвет агрегат, из которого исходят несколько труб. Видно, как из щели под одной из плотно завинченных крышек выбивается тонкий горячий пар. С труб капало на пол, но это никого не волновало. Что-то шумело, механически ухало и изредка звякало.

Полная суровая женщина, кастелян представил ее Аглаей, провела студентов мимо агрегата и мимо иных, не менее загадочного вида устройств, правда меньшего размера.

— Малая бойлерная, — непонятно объяснила она. — а нам — сюда!

«Сюда» — это в жаркое и влажное царство металлических баков фронтальной загрузки, пол которыми в тонких желобах, строго на отведенных местах лежали ртутные камни, испуская отчетливый жар. Над баками так же свивались трубы и исходили паром клапаны.

Судя по тому, как Даник крутил башкой, он тоже видел такое странное место впервые в жизни.

В деревне проще. Есть печь, есть медный бак. Если что-то очень грязное, то можно прокипятить в баке. А если все не так плохо, то можно обойтись стиральной доской и ближайшей речкой.

Здесь, наверное, и вовсе нет никаких стиральных досок.

Досок действительно не было. А вот баки — были…

— Халаты надеть. Вот висят! — велела Аглая. Сама она уже была в синем форменно халате и в такой же косынке. — Платки возьмете на полке. Так. Вот три бака. Вон там — щипцы. Постельное в автоклаве будет, вы только мелочевку кипятите. Вооон те корзины все ваши. Разобрать, тряпки и рванину — в отдельный бак, цветное туда вообще не кидать, полиняет. Загружаете, контролируете, чтоб не пролилось Погасите ртутники, за новыми к ректору сами пойдете. Да, дурачье неопытное. Перчатки вон, в тумбе, а то руки пообварите, а я виноватая буду. Тоже мне, помощники…

Как только она ушла, Вадим вспрыгнул на гору нестиранного белья, изобразив звездочку.

— Класс. И что, этот цирк на неделю? Дрругое задание не могли придумать? Впрочем, мне нравится.

Янка пожала плечами. Она и так-то почти никуда не ходит вечерами… ну разве Алиса вытянет в литературный клуб. Правда, в своей комнате можно еще книжки читать и уроки делать. Но стирка ее не пугала — в какой-то мере, знакомое занятие.

Даник был склонен согласиться со старшим товарищем — он тоже считал столь суровый приговор необоснованным.

В первой корзине были салфетки из столовой. Действительно и белые и цветные. Ну что же, три бака, три кучи, задача понятна… так что пока парни страдали, она раскидала первую корзинку и приступила ко второй — с такими же салфетками и полотенцами.

Даник посмотрел на это дело, почесал репу, и дернул к себе следующую корзину.

— Знаешь, Дань, — задумчиво бросил Вадим, глядя на них сверху, — я хочу тебе сказать, что шимсы плохо влияют на нормальных людей. После общения с ними у нормальных сразу начинает отказывать мозг.

Даник сделал вид, что не услышал, но первый ворох салфеток из своей корзинки сбросил в кучу слишком энергично. Янка на выпад привычно не обратила внимания, подумаешь, еще один остряк решил попрактиковаться.

Вадим, посидев на куче белья еще с минуту, все же спрыгнул.

— Вот я об этом. Куда спешить? — Он подошел и пнул ближайшую кучу. Салфетки посыпались. — Аглая эта вернется не раньше, чем через пару часов. Сунули бы к ее приходу тряпки в кипяток и все.

Даник вздохнул, обошел кучу. Поправил. Снял еще одну корзину.

— Н-да. — вздохнул Вадим. — безнадежный случай. Ладно, работай, если не стремно рядом с шимсой впахивать.

Когда-то давно Янка усвоила, что если даже человек выглядит совершенно спокойным и даже доброжелательным, в душе, где-то внутри у него может все кипеть, как в том баке. Даник выпрямился, даже где-то лениво и совершенно буднично. Так же буднично без замаха вдруг засадил даже не успевшему ничего понять Вадиму внушительным кулаком в глаз.

Притом так, что насмешника отбросило на те самые кучи белья, с которых он только что слез. Даник был на полголовы ниже противника, но значительно шире и крепче.

Янка тоже успела только глазами хлопнуть пару раз.

Ее приятель возвышался над поверженным Вадимом, уперев руки в боки и ждал, пока тот пошевелится…

— Даань! Он там живой? — наконец спросила она.

— Что ему будет, твердолобому. Не надо было выделываться.

Янка пожала плечами:

— Да они все так. Не со зла а по дури. Я не обращаю внимания.

Тот только покачал головой:

— Безобразие. Ладно, это мы исправим. Эй, болезный! Вставай! Работа ждет!

Вадим медленно поднялся, одновременно ощупывая глаз. Месть он, по всему видно, решил отложить на будущее. Возможно на не столь отдаленное, но все-таки будущее.

Разве что позволил себе пробормотать:

— Ну, дураааак…

На что непробиваемый Даник протянул ему руку и даже спросил:

— Сушку хочешь?

Когда через несколько часов вернулась Аглая, застала молчаливо и трудолюбиво работающую компанию. Камни исправно горели, вода кипела, горячие белые салфетки плавали в ней, как белые медузы. Хотя Янка могла лишь предполагать, как выглядят медузы.

Только дню к третьему исполнения Ректорского наказания, Янка вдруг поняла, что их просто таким образом эффективно изолировали и от студенческого развеселого общества, и от внимания следователей из циркуса и повсеместно их сопровождающих драконов.

От вездесущей Алисы она узнала, что драконы забрали тело в чертог, но экспертизы все равно продолжаются. Что ректор действительно велел заложить лаз, по которому Нана пробралась в Академию. Что Мар Шторм отбыл сопровождать грифонов в их пути по верстам, и наставник Арем отправился вместе с ним. «А ты знаешь, что Арем этот раньше преподавал в Академии? Я нашла его портрет даже в зале внизу, но там он молодой. Кстати, симпатичный он был. А на самом деле его звали Артём Осока из Лиственниц циркуса Скальда. Ничего общего, правда? Но не говори никому, ректор приказал не говорить, что он появлялся в Академии. Интересно, правда?»…

Отношения с Вадимом никак не изменились, правда, он перестал называть Янку шимсой и всячески провоцировать, но по всему видно, мнения своего не изменил. Впрочем, это как раз ее тревожило мало. Хоть Алиса и обещала подбить ему и второй глаз если продолжит выпендриваться.

Как раз после этого обещания она вернулась весьма задумчивой и даже слегка растерянной.

— Знаешь, — сказала она, — если бы я тебя не знала, я бы могла поверить… тут ходят такие странные слухи…

— Какие?

Янке было не интересно, но поддержать беседу стоило.

— Что ты ну… короче, что тебя Шторм не просто так в Академию притащил, особенно что ты без магии, а тебя взяли. И что ты ну…

— Алис!

— Да короче, что никто не знает, а на самом деле, ты шимсова шаманка, и умеешь людям головы пудрить, и вот, Даньку типа окрутила, и Мара, и вообще, парни на тебя ведутся, а девки наши страдают.