Свет в окне напротив

Сделав небольшой вираж, чтобы не попасть под луч прожектора, профессор приблизился к трубе и аккуратно опустился на кирпичный карниз, обрамленный строительными лесами. Почувствовав под ногами поверхность, я разочарованно выдохнула. Слишком быстро. И слишком мало.

Но уже через мгновение мои руки вцепились в железные балки. Вблизи карниз не казался ни широким, ни надёжным. Высоко. Как же здесь высоко! Лондон казался залитым расплавленной лавой. Реки огней текли по улицам, впадали в озёра площадей, выплёскивались на набережные… Смотреть себе под ноги я уже не решилась. Зато взглянула на Снейпа. И нарвалась на ответный взгляд. Он был… весёлый? С ума сойти! Весёлый!

— Желаете вернуться… в партер?

— Не сейчас, сэр, если можно, — подхватила я светский тон, — с галёрки открывается восхитительный вид. О, вот и Вестминстер!

Вожделенный Вестминстерский дворец с крохотной часовой башней то исчезал в темноте, то появлялся во вспышках ослепительно синего цвета. Толпа вторила этой пульсации синхронными криками. Начался обратный отсчёт последних секунд года.

Бой курантов донёсся глухо, но отчётливо: «All through this hour Lord be my guide, And by Thy power no foot shall slide»[1], — прошептала я знакомые слова. Они прозвучали как никогда актуально. Так. Теперь, главное, не дёргаться. Крепко прижаться спиной к трубе. Держаться. Это всего лишь…

С первым ударом Биг Бена Темза взорвалась десятками салютов. Справа, слева, с берегов, и с каких-то помостов, установленных прямо в реке. Залпы следовали безостановочно. Небо мгновенно заволокло дымом и копотью, как будто над нами пролетел огнедышащий дракон… Так. Спокойно. Это не битва. Это пиротехника. Зрелище. Не более опасное, чем прощальный фейерверк, который Фред и Джордж устроили при Амбридж. Фред… Сердце больно кольнуло. Если Джордж сейчас где-то там в толпе, он, наверное, тоже вспоминает о Фреде.

Эпицентр представления переместился на северный берег. Кажется, я уже немного адаптировалась к залпам. Во всяком случае, не пыталась с ними сражаться. Сполохи лимонного, синего, белого, походили на картины импрессионистов. А вот — искры ярко-малинового цвета. Совсем как волосы у Тонкс. Малыш Тедди тоже любит отращивать яркий хохолок… и слушать истории про маму и папу…

Ветер мгновенно высушил слёзы… Списки погибших никогда не станут короче, но Тонкс, Люпин и Фред первыми бы отругали меня за уныние. Я вспомнила, как сегодня, вернее уже вчера, Джордж напевал: «We're starting up a brand new day», — и заставила себя улыбнуться.

Прямо напротив станции в воздух поднялись огненные струи, похожие на залпы обезоруживающих заклятий. Дым свивался в причудливые картины, но каждый раз, когда их цвет оказывался зелёным, услужливая фантазия дорисовывала в воздухе Тёмную метку, а рука тянулась к палочке.

Снейп заметил это движение. Он склонился ко мне и повторил:

— Война закончилась, мисс Грейнджер, помните? Это всего лишь имитация, развлечение. Игра огня. Завораживающая игра. Взгляните!

Его негромкий голос легко перекрыл весь гомон и грохот. Слова прозвучали как мягкий гипнотический приказ.

Игра огня… Да. Вот эти белые стрелы, рассыпающиеся в воздухе гигантскими астрами... И синие светлячки, разлетающиеся миллионами искр… И сеть из невесомого света в половину неба… Шары… Звёзды… Розы… Спирали и кольца…

Грохот уже не казался оглушительным, крики и смех естественно дополняли зрелище. Высота не пугала, а завораживала…

И снова: стрелы и светлячки. Диски, шары и звезды… Галактики и крохотные снежинки. Огненные букеты и фонтаны… Нити золотого дождя…

Искры ещё сыпались с неба, но залпы уже прекратились. Набережные взорвались восторженными криками и аплодисментами.

Я осторожно моргнула и с трудом сумела пошевелиться. Кажется, впервые за несколько минут.

— С Новым годом, сэр!

Снейп уже вернулся к своему обычному мрачно-невозмутимому виду. Невозможный и замечательный. Другого не надо. Сумасшедшая мысль мелькнула и в полном шоке исчезла из моего мозга. И, правильно, мозг здесь совсем ни при чём! Я поднялась на цыпочки и поцеловала Снейпа в щеку. Покачнулась, и чтобы не свалиться, вцепилась в лацканы его пальто. Ну да, изящество — это не про меня…

На лице Снейпа промелькнуло что-то похожее на панику. Он подхватил меня за локти, возвращая в вертикальное положение.

Биг Бен отбил четверть часа. Первую четверть нового года.

Снейп всё ещё держал меня, видимо, опасаясь, что я продолжу свои попытки свалиться вниз. От него пахло полынью и шалфеем. И смотрел он… незнакомо. Так мог смотреть Не-Снейп, изумлённый фактом наличия рядом особы, жаждущей уткнуться лицом в его пальто и просто стоять так, потому что больше ничего не надо.

— С новым годом, мисс Грейнджер.

Он наклонился и едва ощутимо прикоснулся губами к моему лбу…

[image_2715|right]

А потом был ещё один короткий полёт. И аллеи парка Баттерси. И мелкий дождь. И тишина, которой совершенно не мешал шум праздничного города. В голове было невозможно, немыслимо пусто. Я пришла в себя, только когда увидела крыльцо своего дома.

— Мы шли пешком? — вопрос прозвучал по-идиотски.

Снейп странно усмехнулся и коротко кивнул.

— Да. Почти весь путь.

В следующее мгновение он аппарировал.

___________________

[1] — Биг Бен и окружающие его другие небольшие колокола Часовой башни Вестминстера выбивают перезвон следующих слов: «Сквозь этот час Господь хранит меня, и сила его не даст никому оступиться».