Химеры пустошей

***

Профессор Адлав Бриз не обрадовался такому нашествию гостей, но из уважения к коллеге возражать не стал, только пробормотал что-то в духе «не надо волновать животное, оно еще не до конца адаптировалось… и позавтракало плохо!»

Вскоре выяснилось, что профессор слукавил. Животное вполне адаптировалось, а позавтракало оно в режиме: «я так хорошо поужинало, что как-то завтрак не лезет».

Кусь почуял знакомые запахи, но показался из небольшой пещерки среди камней далеко не сразу, сначала оценил, не опасны ли новые пришельцы, с почтительного расстояния.

Ну, или — кто разберет этих химер? — издалека попробовал оценить вкусовые и энергетические качества возможной добычи…

Янка зашла в вольер, поставила у ближайшего камня трость. Присела:

— Куська! Квазимодо, иди сюда!..

Она скорей догадалась, что следом в вольер зашел профессор Шторм. У него очень тихие шаги.

Профессор задумчиво сказал:

— Твой питомец несколько подрос и слегка обленился.

— Как кот, — согласилась она. — Повадки у него какие-то кошачьи. Осторожные.

— Да, было бы несколько проще, если бы он был просто котиком. Твои друзья, Эсмеральда, изнывают от любопытства. Даже интересно, что они скажут. Они ведь не знают?

— Нет, конечно! — улыбнулась Янка. Эх, жаль не удастся посмотреть на их физиономии, когда Кусь наконец решится явить себя зрителям.

Профессор тоже позвал:

— Иди сюда, Козья Морда. Никто тебя не обидит.

Мару плешан поверил.

Процокали по камню когти, появился, если только ей не показалось, легкий химический запах: Кусь пришел и застыл в паре шагов от них…

— О-ааа! — сказали сзади шепотом. — Оу!

Даник выразился еще более емко:

— Черт!.. Плешан!

Янка протянула вперед руку.

Нет, в жизни все может случиться, конечно, но в то, что Куська причинит ей какой-то вред, поверить было невозможно. И плешан не подвел. Он вдруг тихо и высоко фыркнул и за один прыжок оказался подле Янкиной руки. Постоял мгновение, а потом ткнулся бугристым лбом в протянутую руку: чеши!

— Ну, чистый кот, — восхитилась откуда-то из-за спины, из-за границы вольера Алиса. — Но страшненький какой!.. Это же ужас!

Впрочем, первый испуг в ее голосе уже стремительно превращался в умиление.

А Кусь наслаждался близостью своей стаи. Химера без стаи не выживает, и если уж удается найти свою, то и нужно за нее держаться всеми когтями. Не дать ей погибнуть или рассыпаться.

Да, стая маленькая, но уж какая есть! Кусь ведь сам ее нашел, выбрал, сам начал ее «строить»…

Вот и сейчас. Безусловно получая удовольствие от общения со своими, он одновременно все больше настраивал тоненькие, видимые только химерам нити-связи между собой и между этими двумя. И он уже многого добился. А иначе никак! Иначе стая растеряется, не сможет действовать сообща.

Уж кто-кто, а Кусь хорошо успел усвоить — одному в пустошах не выжить…

Первым опомнился Данила.

— А можно я тоже подойду?

Янка прислушалась к себе и к плешану, но подсказки не нашла и сказала:

— Попробуй осторожно. Он не злой…

Прошуршали шаги. Профессор Шторм сказал:

— Мне пора. Вы же проводите Яну домой, молодые люди?

Что-то тревожно кольнуло в сердце, и Янка, еще раз почесав Кусю лобные складки, тоже поднялась.

— Что-то случилось?

Профессор не ответил.

Даник был занят попыткой «приручить» насторожившегося и показавшего красно-желтые клыки плешана, а вот Алиса кое-что заметила. В небе.

— Ого, там что, драконы? — удивилась она. — Вон, над гребнем… ну и день сегодня!

Плешан, резко отстранившись от студента, вдруг прижался к Янкиным ногам и так застыл, словно отгораживая ее от всех вокруг. Как будто чуял в драконах врагов.

Застыли уже теперь все, кто-то — вглядываясь в грациозные крылатые силуэты под облаками, а Янка — вслушиваясь в себя.

Янка всегда знала, что появление драконов не к добру. Но сейчас опасность была не «традиционной» и не абстрактной. Она спросила севшим голосом:

— Это Клара, да?

Вспомнилось, как она засадила кулаком прекрасной драконице в глаз. Вряд ли Клара забыла и простила. А с другой стороны, вряд ли она летит в Академию, чтобы найти Янку и отомстить.

— Так, студенты. — Сказал вдруг Мар. Оказывается, не ушел, так и стоял рядом, в вольере. — Пожалуй, имеет смысл вам тоже вернуться в ваши комнаты. Особенно Яне.

— Почему Яне — особенно? — не сдержала любопытства Алиса. Она в обществе профессора Шторма, кажется, одна не чувствовала никакой неловкости.

— Она сама тебе расскажет, если захочет. Все, бегите. Через пару минут эти будут уже здесь.

Янка позволила себе все-таки еще раз на прощание погладить Куся.

И невольно согласилась — плешан подрос. Кажется, достиг предельного для них роста — чуть выше колена взрослого человека.

И немного растолстел.

Мар Шторм

Клара любит красный цвет. Сколько Мар ее помнил, она во всех случаях и всегда предпочитала красный. В нижнем гостевом зале Звездной Академии она кажется чем-то чужеродным, лишним. Кусочек другого мира.

Зал со вчерашнего дня не изменился ничуть — все тот же запущенный вид, те же линялые, едва различимые флаги и темные от времени стены. Та же пустота.

Безупречно поклониться и на правах встречающей стороны протянуть руку. Тонкие ее пальчики заканчиваются острыми коготками. Ноготками.

У Клары теплые ладони. И ей мало простого приветственного рукопожатия.

Она даже шагнула вперед, преграждая Мару дорогу, и поймала глазами его взгляд. Думала, должно быть, что из этой ловушки ему не вынырнуть. Что ж, было время, когда он и вправду мало что мог ей противопоставить.

В груди против воли колыхнулась что-то похожее одновременно на радость и на провал: Клара была частью его жизни так же, как свет и воздух. Клара была отравой.

Сегодня, после разговора с трапперами, после собственных выводов, он особо остро ощущал ее ядовитую сущность… и даже себе не признался бы, что его к ней тянет даже сейчас.

Мар предупредительно застыл — сама вежливость!

— Я соскучилась, — надула она губки. — Скажи, что рад меня видеть!

Он снова промолчал, лишь чуть приподняв бровь: «Что еще придумаешь, дорогая?».

Придумала. Вырвала пальцы из его руки, притопнула ножкой.

— Марик, я, между прочим, устала. А ты ведешь себя, как мужлан.

Игра была знакома до мелочей, до интонаций и реплик.

Продолжать ее не хотелось, но, к сожалению, не продолжать он не мог — это не его правила. Это, можно сказать, химия — особый вид драконьей эмпатии. Или, как правильно к месту и не к месту поминает Роланд Куница — долг крови, который отменить нельзя, особенно если ты — сырьевой придаток Клариного организма.

Невероятно красивая, холодная, расчетливая стерва. Нервная, тонкая, иногда взбалмошная, как ребенок, иногда хладнокровно-жестокая зеленоглазая змея… временами это была все-таки его змея. Не Кондора, и не других — Мар не сомневался — многочисленных и блестящих драконов.

— Ты что, все еще дуешься на меня? — сменила она подход, — Из-за того, что я не помогла тебе с тем циркусом? Ну, извини, но кому он нужен? Он раз-ва-ли-ва-ет-ся!!! Они все разваливаются. Умные люди в этой ситуации ищут другие ресурсы, а не латают заплатки заплатками. Я говорила со Константином Скальдским, он тоже считает, что тратить ресурсы на Белушу — недальновидно. У него самого есть территории, которые вполне можно пустить на пашню и заменить товар из Белуши своим… и этот товар будет дешевле привозного.

Клара, рассуждающая о политике и экономике — это было что-то новенькое.

Мар кивнул и снова подал ей руку. Конечно, драконица немедленно воспользовалась приглашением, и продолжила рассуждать в духе — «надо концентрировать производство и централизовать власть» — но уже с куда более задушевными, мурлыкающими интонациями.

Слова явно были не ее. Но вот чьи? Тедора? Не важно.

И какое тебе, Мар Шторм, добровольно и навсегда покинувший Водопадный Чертог, может быть дело до ее интриг-то?

— Или погоди! Ты злишься на меня из-за шимсы, что ли? Ну, знаешь! Это где-то даже унизительно. Мар! Марик! Ну, скажи что-нибудь. Ты рад, что я тебя навещаю?

— Я тебе рад. — Он вздохнул и честно посмотрел ей в глаза. — Слушаю тебя, Клара. Не просто же так ты вдруг решила покинуть Водопадный? Рассказывай!

— Здесь, на виду у всех? Это секретно…

— Могу пригласить тебя к себе. Но боюсь, тебе не понравится.

— Отлично! Давно хотела взглянуть на твою уютную норку.

Мар мысленно содрогнулся. Вести Клару в свою настоящую комнату он не собирался от слова «никогда». Да и ей там действительно не понравилось бы.

— В таком случае, нам придется телепортироваться. Твои товарищи нас подождут, надеюсь?

«Товарищей» было трое. И ни один из троих не был Кондором. Клара снова в поиске кавалера? Или сие ничего не значит, и это выделенные отцом телохранители?

Двоих он точно видел с ней в путешествии по пустошам. А третий, хоть и был ему незнаком, а походил на первых двух и комплекцией и одеждой и общим презрительным выражением.

— Разумеется! Сейчас?

Мар молча позволил драконице себя обнять. Получилось несколько сильней и плотней, чем нужно для телепортации. Но Кларины игры его давно не тревожили… ладно, не правда. Тревожили. Но два трупа, один из которых к тому же образовался в пустоши одновременно с Кларой и ее спутниками… два эти трупа отрезвляли.

Перед глазами мгновенно и привычно мелькнула бурая пелена магического сдвига.

Они оказались в «городской» комнате Мара, в городе Менгиры, невдалеке от княжеского дварца.

Бывал в этой комнате Мар, дай бог, раз в месяц.

Клара огляделась, не убирая рук с его спины и не отстраняясь.

— Мило. Значит, здесь ты живешь?

— Да.

Мар убрал руки с ее талии и теперь ждал, когда же она, наконец, перейдет к делу.

К тому самому, из-за которого спешно прилетела в ненавистную Звездную Академию, а вовсе не к своим маленьким кошачьим забавам.

С ней иногда такое бывало: вдруг, ни с того ни с сего, она «включала» маленькую обиженную девочку и искренне не понимала, почему ее, такую красивую и умную, никто не любит, не целует.

Наконец, поняв, что нежных объятий от Мара прямо сейчас ждать бессмысленно, она отстранилась. Даже сделала вид, что держалась за него исключительно из-за головокружения.

— Здесь пыльно.

— Я был в рейде.

— Я бы убила слуг за такое. Если бы ты жил в Водопадном, ты бы понял, что такое комфорт и уют.

Он опять не ответил, а Клара продолжила гнуть свою линию:

— Все сильно изменилось. Я думаю, если ты попросишь Тедора, он позволит тебе вернуться. На правах родственника, в конце концов, мы же не чужие.

— Я не вернусь.

Водопадный… темные древние стены, вертикальные шпили, огромные, вытянутые к небу окна. Цветы… цветы любил брат. И мать. Она любила розы, кажется. Красные ароматные качанчики на колючих ножках.

Того Водопадного давно нет. Там нет никого, к кому стоило бы вернуться, кого бы Мар помнил и любил, или хотя бы просто помнил. К кому бы стоило вернуться хоть на время.

Клара знала это. Но ей куда важней, что в Водопадном можно ничего не делать, вкусно есть и весело развлекаться…