Килл крик

Прикончив водку, Уэйнрайт выудил пригоршню кубиков льда из ведерка в морозильнике и налил себе еще стакан. Он уже чувствовал, как голова гудит и затуманивается от алкоголя.

Держа стакан в руке, он шагнул в узкий коридор, проходящий вдоль задней части дома, подобно позвоночнику. Коридор был устрашающе узкий, больше нигде в доме не было так тесно, если не считать лестницы, ведущей к спальне третьего этажа. Уэйнрайта это удивляло: почему сестры Финч не расширили проход, хотя бы для кресла-каталки Ребекки? Она могла попасть на кухню через кабинет, но это был неудобный обходной путь. Если уж дамы озаботились установкой лифта, что мешало раздвинуть стены этого коридора, где дышать нечем, на два фута с каждой стороны?

Интересно, завидовала ли Ребекка здоровым ногам сестры, ее способности свободно перемещаться по дому, наслаждаться простыми радостями: взбегать по лестнице, срезать путь через задний коридор?

Мысли Уэйнрайта блуждали. Ноги сами понесли его дальше по коридору.

Свободной рукой он прокрутил в телефоне комментарии под видео с Кровавого ручья. Их было уже более сотни. Большинство – от не в меру рьяных фанатов, пытающихся привлечь внимание писателей страстными дифирамбами. Многие восхищались тем, каким жестким и откровенным вышло интервью. Но была в этой бочке меда и ложка дегтя – комментарии, к которым Уэйнрайт уже начал привыкать, и это его тревожило.

«Уэйнрайт – говнюк».

«Сраный позер».

«Этот уродец Уэйнрайт корчит из себя звезду».

«Они просто тролли, – напомнил он себе. – Жалкие лузеры, у которых жизнь не удалась, вот они и пытаются тебя уничтожить».

Но эта тактика начинает работать.

Было ужасно признаваться себе в этом, но это была правда. С каждым новым хейтерским комментарием он чувствовал себя все более затравленным, хоть его империя и росла.

Все ополчатся против тебя. Ты останешься один.

– Нет, – сказал он вслух. – У меня есть Кейт.

Эта мысль согревала. Уэйнрайт сделал еще глоток.

В дальнем конце коридора кто-то стоял. Сквозь донышко стакана Уэйнрайт различил искаженный силуэт.

Женщина с черными волосами.

Он быстро опустил стакан.

В коридоре никого не было.

Соберись, дружище. Ты слишком зациклился на этом доме.

Лампочка в настенном светильнике рядом с ним погасла, точно свечка. Секундой позже загадочным образом потух и следующий светильник в ряду.

На глазах у Уэйнрайта светильники начали гаснуть один за другим, темнота заглатывала коридор двухфутовыми кусками. Вскоре она овладела им полностью.

– Какого черта…

Первой мыслью было: в генераторе снова заканчивается бензин. Как автомобиль, он еще несколько минут попыхтит, перед тем как отдать концы, но этого должно хватить, чтобы лампочки горели вполсилы. Уэйнрайт оглянулся на кухню. Там свет горел ярко.

Дело не в генераторе. Иначе свет стал бы гаснуть по всему дому. Тогда в чем проблема? Может, в плохой проводке. Дом старый. Но свет горит с четырех часов дня. Почему до этого все было в порядке?

Откуда-то из обступившей его темноты раздался скрежещущий звук, будто когти царапали камень.

Уэйнрайт торопливо отпрянул, но пятка наткнулась на что-то. Потеряв равновесие, он рухнул на пол.

Рядом мерцал бледный свет.

Мой мобильник.

Уэйнрайт так и держал его. Он вытянул руку и посветил экраном в то место, где споткнулся.

Там была черная женская туфля. Длинный белый чулок обтягивал уходящую в темноту ногу.

Они стоят прямо над тобой!

Паника пронзила Уэйнрайта миллионом ледяных игл.

Жалко взвизгнув, он вскочил на ноги. И помчался сквозь тьму. Он ничего не видел перед собой. Бежал вслепую.

Стакан. Он все еще сжимал его в руке. Он выпустил его и услышал, как стекло звякнуло о твердую древесину пола.

Уэйнрайт мчался к горящему на кухне свету, и когда уже почти достиг цели, его правое колено подогнулось.

Он упал. Упал прямо в свет.

Грохнулся на пол, проскользил по нему и врезался в кухонный островок.

Он снова был на кухне, в безопасности, под ярко горящими светильниками. Сердце билось в груди как бешеное, легкие судорожно втягивали воздух.

Он сел, развернулся. Посмотрел в коридор.

Лампочки там снова зажглись. Все до единой. Уэйнрайт видел арочный проход в переднюю, а за ним – дверь в гостиную.

На полу что-то блестело.

Это был брошенный им стакан, разлетевшийся на множество острых клыков-осколков.

Мор стояла внизу лестницы, полупустая бутылка виски болталась в ее руке. Она смотрела на спальню третьего этажа, точнее, на скрывающие ее кирпичи. Остальные, надо полагать, уже спали: с тех пор как Сэм с Себастьяном поднялись наверх, из комнат не доносилось ни звука.

Мор поглядела на часы. Одиннадцать ровно. Хорошо бы лечь, провалиться в глубокое забытье и проснуться в своей постели. Однако вместо этого она одиноко торчала у лестницы, и сна не было ни в одном глазу.

Прищурившись, вгляделась в кирпичную стену. На своем веку Мор повидала немало чокнутых баб, но никому из них не приходило в голову замуровывать спальню своей покойной сестры.

Поставила бутылку на нижнюю ступеньку и стала осторожно, держась за перила, подниматься. Добравшись до верха, села у стены на корточки и провела пальцем по раствору между кирпичами. Положили его на редкость неровно, да и сами кирпичи накидали как попало. Определенно здесь работал непрофессионал.

Рейчел Финч сама построила стену?

Ногтем мизинца Мор поскребла раствор под кирпичом посередине, ожидая, что он начнет крошиться от старости. Но он не стал крошиться.

Да пошло оно все. Ей нужно поработать. Она может успеть набросать в блокноте несколько сцен для новой книги до того, как уснет, или до того, как взойдет солнце, смотря что случится раньше.

Мор уперлась руками в верхнюю ступеньку, чтобы подняться на ноги. Один палец скользнул куда-то между кирпичом и деревянной половицей.

Она бросила взгляд вниз. В стене была крошечная дырочка, как раз такой ширины, чтобы пролез ее тонкий палец.

Слегка изогнув, Мор просунула палец глубже и вскоре почувствовала кончиком воздух.

Верхняя спальня.

Она представила, каково это – стоять в кромешной тьме там, по другую сторону стены. Представила, как кончик ее пальца вылезает из дыры, словно голова бледного червя.

От этой фантазии ей сделалось не по себе. А если в комнате что-то есть? Что, если это «что-то» увидит ее палец и схватит? И не отпустит?

«Прекрати», – оборвала она себя. Она и так злилась из-за того, что позволила воображению разыграться в подвале, нечего накручивать себя еще больше.

Мор хотела вытащить палец из дыры в стене, но не смогла.

Палец застрял.

– Да что за…

Она дернула сильнее, покрутила рукой, но стена держала крепко.

На другой стороне что-то поскребло по кирпичу.

«Там кто-то есть!» – мелькнуло в голове у Мор, и сердце отчаянно забилось.

«Не дергайся, дуреха, – велел голос разума. – Никого там нет. Просто вытащи палец».

Мор глубоко вдохнула и стала медленно вытягивать палец из дыры. Несколько секунд спустя она его высвободила. От ногтя до костяшки палец был покрыт серой известковой пылью.

Мор пригнулась к полу и заглянула в дыру. Что бы ни скрывалось за стеной, темнота не позволяла ничего увидеть. Она придвинулась ближе, ее глаз оказался в дюйме от отверстия. Трепещущие ресницы касались раствора между кирпичами.

В темноте что-то шевельнулось.

– Все в порядке? – спросил голос сзади.

Застигнутая врасплох, Мор резко развернулась и прижалась спиной к кирпичам.

У подножия лестницы стоял Дэниел, его грузное тело по ширине не уступало узкому проходу.

– Вы не староваты для хэллоуинских розыгрышей, Манниак? – рявкнула Мор, скатываясь вниз и опираясь для надежности о стены.

– Простите, – сказал Дэниел. – Я не хотел вас напугать.

– Вы меня и не напугали, – заверила Мор, добравшись до нижней ступеньки.

Подхватив свою бутылку с виски, она протиснулась мимо Манниака в коридор.

Он показал на самый верх лестницы. Из-под кирпичей виднелась лишь половина последней ступеньки.

– Как думаете, зачем Рейчел Финч заложила дверь?

– Какая разница? – отрезала Мор.

– Чтобы не пускать кого-то? Или, может быть… чтобы не выпускать?

Мор была уже в середине коридора.

– Придумайте что хотите, Манниак. Может, хоть раз нафантазируете что-то, способное напугать взрослого человека.

– Спокойной ночи, – саркастически сказал Дэниел.

Мор молча скользнула в свою спальню и захлопнула дверь.

Дэниел в последний раз взглянул на кирпичную стену и уже хотел отправиться в свою комнату.

Что-то скрипнуло, как будто развернулись на полу металлические колеса.

Дэниел посмотрел в коридор и впервые заметил, что лифт так и стоит на втором этаже. И дверь-гармошка открыта.

Скрип раздался снова, уже ближе.

Впереди ничего не было – ничего, способного издать этот звук.

Дэниел сделал шаг вперед.

Скрип раздался еще ближе.

Он сделал еще шаг, до двери его спальни оставалась пара футов.

Скрип раздался, стоило ему двинуться, и остановился словно бы напротив двери.

Под ребрами, под слоями жира и мышц, сердце Дэниела тяжело застучало.

Три быстрых шага, насколько позволяла его тучность.

Три быстрых скрипа – колеса остановились прямо на пороге спальни.

Липкой от пота рукой Дэниел повернул ручку и испустил вздох облегчения, когда задвижка щелкнула. Несколько секунд он медлил, чуть подавшись вперед, вглядываясь в пространство перед собой.

В спальне никого не было, и в коридоре тоже.

Никого.

И все же звук остановился прямо здесь.

Он распахнул дверь и ввалился в спальню.

Когда он закрывал дверь, ему показалось, будто он слышит тихое, ровное поскрипывание колес, удаляющихся по коридору.

Глава 17