Свет в окне напротив

Рон присвистнул.

— К чему тогда вся эта комедия с расспросами, бумагами, поездкой? Решила поиграть с нами как кошка с мышкой?

— Не надо так, — Берт впервые нахмурился. — Джейн не любит совершать ошибки. Поэтому вы здесь, а не там, где положено находиться приезжим магам, нарушившим десяток законов.

Под его взглядом Рон стушевался. Я решила отвлечь внимание на себя.

— Извините, а кто такой Никас, к которому мы должны ехать?

— Никас Папандопулос. У него сеть волшебных магазинов во всех крупных городах и самые удобные двери. Джейн часто использует их для переброски гостей в нужную местность.

— Двери? — Рон перевел взгляд на меня, ожидая объяснений.

— Сеть летучего пороха появилась в Англии после введения Статута как средство экстренной эвакуации, — процитировала я. — Но в Австралии волшебный транспорт развивался другими путями. В середине девятнадцатого века сто двадцать три волшебника-поселенца создали первую магическую общину Австралии. Они и разработали транспорт, сочетающий надежность портала с постоянством камина и лишенный их недостатков, работающий по принципу…

Берт улыбнулся и жестом остановил меня.

— Просто дверь, Рон. Открываешь её и выходишь в нужном месте. У кого-то это шкаф, который ведёт к любимой бабушке, а у Никаса — сами увидите.

— А Джейн… — снова начала я.

— Джейн — хороший человек, Гермиона, — ответил Берт, глядя в пространство. — Я помню твою семью. Она сделала для них всё, что могла.

К столу подошёл мальчик с подносом.

— Ваш заказ, — печально сообщил он и начал расставлять тарелки.

— Как проходит практика, Крис? — спросил Берт.

— Хорошо, дядя Берт, — ещё печальнее отозвался мальчик. — Осталось только три субботы.

Когда он отошёл, Берт усмехнулся.

— Беда с этими чистокровными. Без палочки как без рук. В следующий раз возьму его к себе, а то он своим видом всех посетителей здесь распугает.

— Не понял, — Рон оглянулся, видимо ожидая, что объяснение тому, что он услышал, написано на спине у Криса. — Чистокровный волшебник работает официантом?

Берт взял себе тарелку со стейком, пожал плечами:

— Школьная практика. В этом году они изучают профессии Австралии. После каникул Крис расскажет своим собратьям, как тяжела жизнь мальчика на побегушках.

Рон мечтательно закатил глаза:

— Представляю себе лицо Малфоя, если бы ему пришлось…

— Малфой как раз работает сейчас в магловском ресторане, Рон, — возразила я, — и, судя по рассказам Гарри, неплохо справляется.

— Серьёзно? — Рон потянулся за хлебом, но так и застыл с вытянутой рукой. На его лице появилась мечтательная улыбка. — Я бы посмотрел.

— Поэтому тебе и не сообщили, — ответила я и, наконец, задумалась.

Происходящее было настолько странным, что казалось нереальным. Час назад меня уличили во лжи, обвинили в полудюжине серьезных преступлений, а теперь мы мирно завтракаем, слушаем рассказ Берта о системе австралийского магического образования и вообще ведём себя как глупые второкурсники. А Берт уравновешен и невозмутим как сфинкс.

В это время сфинкс разделался со стейком и посмотрел на меня.

— Что ещё ты хотела узнать?

— Расскажите мне о… родителях, — решилась я. — Вы давно их видели? Какие они сейчас?

Берт ненадолго задумался.

— Видел в конце декабря. Джейн просила. Выглядят неплохо. Много работают. Выходные проводят вместе. Занимаются домом и садом… Они стабильны, Гермиона.

Стабильны… Берт подобрал слово, от которого стало ещё хуже. И я выпалила:

— Они наряжали ёлку на Рождество?

— Не знаю. Это важно? — он покачал головой и посмотрел на стол. — Вы совсем ничего не едите. Джейн с меня голову снимет, если я уморю вас голодом.

— Э-э… Берт… — вмешался Рон. — Там вроде бы какие-то дети копаются в твоем джипе…

Берт поднялся и выглянул в окно.

— Поросята! Могут и покалечиться. Придётся вмешаться.

Как только он вышел, Рон прошептал мне:

— Как думаешь, в еде может оказаться веритасерум?

— А смысл? Действует недолго, без официальной процедуры признания ничего не стоят. Джейн и так выяснила то, что ей было нужно.

Рон с сомнением посмотрел на стол.

— Мне всё равно не хочется есть. Мутит от одного вида. Вот это, например, что такое?

Он ткнул пальцем в банку с бурой массой.

— Это называется веджимайт. Я читала. Солёная паста. Её мажут на хлеб.

Рон открутил крышку и принюхался.

— Это — гадость.

— Тебе опять нехорошо? Ты бледный и…

— Мне нормально, — резко оборвал он. — Слушай, может пора делать ноги? Думаешь, эта тётка действительно тебе поверила?

— Не знаю. Но Австралия — остров, хоть и большой. Нам не спрятаться. И они прекрасно это понимают. Так что давай поедим и отправимся к Никасу с его дверями.

На слове «поедим» Рон скривился и закрыл глаза.

— Мне и правда паршиво, — признал он. — Я ненадолго, ладно?

Едва не опрокинув стул, он бросился к двери с буквой «М».

Интоксикация зельем устойчивости к магии проходила у Рона хрестоматийно точно.

И как я могла согласиться отправляться сегодня? После всего, что произошло? Чистой воды эгоизм. Гермиона Грейнджер снова идёт к цели, не замечая препятствий!

От бессмысленных угрызений совести меня отвлёк вернувшийся Берт. Отсутствие Рона его, похоже, не заинтересовало.

— Шустрая ребятня. Припустили от меня как зайцы, — с улыбкой сообщил он.

Улыбка была простая и открытая. Я подумала, что если всё-таки он хитрый и коварный тип, то я совершенно не разбираюсь в людях. А ещё поняла, что очень хочу есть, наплевала на осторожность и откусила кусок тоста.

— Твоя история напомнила мне один случай, — заметил Берт, наблюдая за моим внезапно проснувшимся аппетитом.

— Кто-то отнял у кого-то память?

Берт не подхватил циничный тон.

— Почти. Не отнял, а изменил. Себе.

— Нереально, — на автомате возразила я. — В лучшем случае ничего не получится! В худшем, знаю как минимум двух человек…

Тревожная мысль заставила меня замолчать. Вторым человеком был Малфой-старший, а от этой темы было очень недалеко до того, о чём здесь не стоило даже думать. Берт немного подождал и продолжил:

— Почему не получится? Просто нужен сообщник. У... того человека умер очень близкий друг. По собственной дури умер. Ничего героического. А человек не сумел с этим справиться. Глаза пустые. Ничего не интересует. Месяц за месяцем. Что-то нужно было делать. Так не могло продолжаться.

— Не рискну осуждать, но…

— Но осуждаешь, — Берт откинулся на спинку стула.

— Вы же здесь взаимодействуете с немагической медициной, — осторожно предположила я. — Есть психологи, таблетки… Зачем так сразу?

— Во-первых, не сразу. Решение приняли после того, как не помогли ни таблетки, ни колдомедики. Во-вторых, была серьёзная работа, которую требовалось закончить, хотя бы в память об умершем. Обратимое заклятие сообщник бы не потянул. Так что билет был в один конец.

Я попыталась представить, как Гарри или Рон просят меня стереть им память о Люпине, Тонкс, Фреде, Добби… Меня замутило. Но дурацкое болезненное любопытство заставило уточнить:

— Вычеркнуть из жизни близкого человека тоже достаточно сложно. Технически… Даже, если заклятие необратимо.

— Да нет же. Изменили только финал. Будто они поссорились, и он уехал. Насовсем. Это сработало.

— Функционально, — только и смогла выдавить я.

Берт внимательно посмотрел на меня и покачал головой:

— Разве ты сделала не то же самое?

Значит, вот как это смотрится со стороны? Я избавилась от мамы и папы, потому что они мне мешали? Доказывать обратное не было сил, поэтому я просто спросила:

— Это была женщина, да? А потом ей хотя бы рассказали правду?

Берт неопределенно кивнул.

— Через год. Как и было обещано.

— И?

— И ничего не изменилось. Она прекрасный специалист во всем. Спокойная, успешная, самодостаточная. Вот только теперь люди для неё делятся на пациентов и клиентов.

— Сколько лет прошло?

— Почти двадцать.

Берт раскрутил свою ковбойскую шляпу на пальце и, наконец, поинтересовался:

— А где Рон, кстати?

Я повторила версию о вчерашнем контакте Рона с опасным артефактом и тяжелых последствиях, отработанную утром на Джейн. Берт сочувственно кивнул и пообещал:

— Пойду раздобуду для него что-нибудь.

Он поднялся и направился к дверям на кухню. Я опять осталась одна.

Вот так история. Конечно, рассказана она была с умыслом. И какая-то тревожная мысль вертелась в голове, но мозг не желал анализировать. Собственно говоря, мозг лишь настойчиво напоминал, что в Англии сейчас глубокая ночь, за последние двое суток произошло слишком много событий и мне просто жизненно необходим здоровый сон часов на десять. И, кстати о времени… Циферблат над входом показывал, что Рона не было уже четверть часа. Воображение нарисовало пустую кабинку, распахнутое окно... Я вскочила с места и… с размаху уткнулась в Рона.

— Ты чего? — ворчливо поинтересовался он. — Если надумала сбегать, то уже поздно. Берт маячит в кухне.

Он плюхнулся на стул, стараясь не смотреть на еду.

— Берт пошел за лекарством, — сообщила я. — Раз тебе помог аспирин от боли, не исключено, что магловские средства подействуют и от тошноты.

Рон вяло кивнул.

Я снова почувствовала укол совести. Что мне стоило подождать несколько дней? Но нет, я слишком хотела оказаться здесь.

«Не здесь, а подальше от Англии, — уточнил внутренний голос. — А ещё точнее, подальше от Снейпа».

Да, Снейп нашел лучший способ положить конец всем моим фантазиям. Чётко, точно и умеренно больно. Он даже не оставил мне права разозлиться или обидеться. Всё встало на свои места: и мучения Гарри, и рассуждения Джинни, и даже первая «случайная» встреча в парке. Немного мешала новогодняя ночь… Наверное, Снейпу она теперь тоже мешала.

— О чём задумалась? — Рон помахал рукой у меня перед лицом. — Вспомнила, что забыла выключить дома утюг?

— Ого! Ты знаешь, как используют утюг? — отшутилась я. — И вообще, я засыпаю на ходу, а ты ждёшь от меня осмысленных взглядов?

Подошёл Берт, поставил на стол стакан с какой-то мутной жидкостью, напоминавшей клейстер.

— Не зелье, но поможет. Фирма гарантирует.

Рон мрачно посмотрел на стакан, пожал плечами и залпом выпил его содержимое.

— Такая гадость не может не подействовать, — заверил он, когда снова мог дышать.

Берт хохотнул.

— Еще бы! Фирменный рецепт папаши Уилсона. И раз уж аппетита сегодня на всех не хватает, предлагаю не засиживаться.