Химеры пустошей

9.

Коронные скалы, лагерь у Верстового камня.

Янка-Безымянка

Она устала бегать от семьи к семье и выспрашивать, не видел ли кто из них мужчину с тремя маленькими мальчишками. Никто не видел, и ей оставалось уговаривать себя, что надежда еще есть, ведь есть крепость. И вообще, не весь город еще потерян.

Оставалось вернуться к телегам и ждать, что решат грифоны. Насмотревшись на раненых усталых беженцев, которые представления не имели куда дальше идти и что делать, Янка все больше нервничала: почему солдаты медлят? Они же «летучий отряд», а не «ползучий»!

Немногословный грифон, оставленный дежурить подле раненых, кивнул ей, позволив посидеть подле наставника, который так в себя пока и не пришел.

Янка втихаря ухватила его за холодные пальцы здоровой руки: сдержанный, а иногда и попросту угрюмый, Арем в этом путешествии стал для нее неожиданно значимым, важным человеком. Очень хотелось, чтобы он выжил и пришел в себя, и узнал, что она вела себя благоразумно, помогала по мере сил и никому не мешала.

Арем никак не среагировал на ее жест, а грифон неожиданно пояснил:

— Он под снадобьями, иначе рехнулся бы от боли.

Янка кивнула. Спросила:

— Я могу как-то помочь? Все заняты делом, а…

— Постирать бинты. Док делал перевязку, вон там мешок. Воду не грей, а то кровь не отстирается, мыло — в ящиках под коробкой. Как простираешь, надо будет их в кипяток. Ведро с водой и камни — вон там, под телегой…

Инструкции были простыми, дело — понятным. В конце концов, дома ей все время приходилось стирать пеленки.

Янка устроила камни подальше от прохода и от всего, что может загореться, установила прямо на них ведро с водой. Пусть греется, пока она занимается тряпками…

Но к стирке она даже не приступила, когда в пещеру быстрым шагом вошли сразу несколько солдат-грифонов и остановились прямо напротив. Два грифона и их капитан.

Янка застыла. Перевела взгляд с одного лица на другое. Очень медленно сложила бинты обратно в мешок.

Подошла к телеге, сказала дежурному:

— Я не успела, за мной пришли. Но вода там… кипятится. И я… все приготовила. Не забудьте.

Потом вернулась к капитану.

Тот отвел взгляд и пояснил очевидное:

— Маг не смог открыть портал, но время не терпит. Вы дали ему клятву. Он требует исполнения. Прямо сейчас.

— Куда идти?

Взгляд невольно метнулся к телегам — если бы наставник Арем был в сознании, может, он придумал бы, что сказать и как отменить неотвратимое. Солдаты тоже старались на нее не смотреть, как будто на Янку вдруг повесили дополнительное проклятие.

Маг ждал ее в маленькой полутемной пещере. Она не узнала бы его, если бы не знала, что это он: кажется, перед тем, как обратиться к силе криосов, он сначала исчерпал до предела собственный магический ресурс.

Сверкнул на нее глазами:

— Клара… объяснила тебе, что собиралась делать?

— Сказала только, что ей нужна моя магия. И повесила на шею камень. Тяжелый.

— Криос.

Маг помолчал, изучающе наблюдая за Янкой. Она же почему-то спокойно ждала, что он скажет еще. Потому что, кажется, у нее появилось, что ему предъявить.

— Я заберу часть твоей магии с его помощью. Постараюсь забрать только часть. Это нужно, чтобы открыть портал, иначе наш трехдневный марш теряет всякий смысл. Для того, чью магию забирают, это болезненная процедура. Будет больно.

— Господин Вальдемар Шторм… — вспомнила она имя мага, и даже смогла произнести его, не дрогнув голосом.

— Мар. — оборвал он вдруг ее резким жестом. — Впрочем, не важно.

— Мар Шторм. Я должна предупредить…

— Что?

— Я не… Маг-у-Ратуши, кристалл, определяющий магический потенциал выпускников на торжественном сборе в Первом Заполье, ничего во мне не нашел. Никаких магических талантов. Никлас вам тогда правду сказал: я увязалась за караваном, потому что решила, что камень ошибся. Он иногда ошибается…

Мар вдруг почти прянул к ней, уставившись в глаза. Она впервые рассмотрела, что глаза у него — туманно-синие, как весенний непрочный лед. В глазах мелькнуло изумление и… обреченность? Решительность?

— Жаль. — Сказал он резко. — Я не знал. Но это ничего не меняет: у каждого человека есть немного магии. Драконы часто именно так и пополняют свой запас.

Чуть склонил голову вбок, возвращая себе вид отрешенно-спокойный, пояснил:

— Я не могу контролировать процесс. Если бы ты была хоть немного одарена, мне, может, и удалось бы вовремя остановиться.

— Жалеете, что связались со мной?

— Нет. Некроманты и грифоны в циркусе будут нужнее, чем одна неудачливая беглянка. Это рационально. Каждый ресурс должен быть использован по назначению. Но, думаю, ты должна знать, что для не-мага это почти всегда заканчивается смертью.

Янка кивнула. Действительно, холодный расчет и правильный выбор. Но она же еще живая!

«Так, возьми себя в руки!» — напомнила она себе. — «Когда тебе в жизни везло-то? Зато он не отвертится от клятвы…»

— Господин маг. — На этот раз голос дрогнул. — Обещайте мне… поклянитесь мне, что найдете мою семью и позаботитесь о них. Отца зовут Вальтар Самум из Зеленых Гротов, братьев — Трой, Шуга и Кир. Трой самый младший… мы живем… жили в Богатеевом переулке. Вам покажут, если от него хоть что-то осталось.

Маг смотрел на неё очень внимательно и словно ждал, что она скажет ещё.

— …и о наставнике. Он хороший человек.

Что еще она должна ему сказать, чтобы он понял и поклялся выполнить просьбу?

Нет, ничего не придумывалось. А маг вдруг кивнул. Где-то даже деловито:

— Честная сделка. Да, клянусь. Если твои родные живы, я их найду и буду помогать.

Янка недоверчиво хлопнула глазами: у него же не лицо, а маска. Обещать-то любой горазд, но ведь она уже не проверит…

Маг скинул тяжелый плащ, поискал глазами, куда деть — и увидел: участок гладкого серого базальта, рядом с древним, черным от множества костров очагом. Не стал сворачивать, просто бросил дорогую вещь чуть ли не в Янку. Она поспешно отстранилась.

Туда же полетела не слишком большая дорожная сумка, в каких обычно возят всякие необходимые в пути мелочи — от расчески до кружки или там куска мыла.

Эта пещерка — каменный мешок. Убежище под скалой, состоящее из двух помещений. В дальнее ведет совсем низкий лаз. Хорошо, что химеры в пещерах не живут — будь дело в циркусе, наверняка в такой норе свил бы гнездо какой-нибудь дикий зверь. Волк или кот. Вместо мебели — каменный очаг.

Света теперь было много. Янка разглядывала одежду мага и думала: надо же. Вроде, богатый человек. А рубашка самая простая, только черная и с воротом под подбородок. И никаких украшений.

Он достал и разложил на плаще криосы — подвеску, точную копию той, которую Янка уже примеряла, и два браслета.

Арем считал, что мог бы выжить после такого обряда. «Процедуры», как сказал маг. И был абсолютно уверен, что она — точно не выдержит.

— Раздевайся. До пояса.

Точно, что-то такое говорила и драконица…

— Камни должны касаться голой кожи. В определенных местах. Вот здесь… — он показал себе между ключиц. И на запястьях. Думаю, этого хватит.

— Мне их надеть?

— Да.

— Говорили, что в таких обрядах… бывает много крови… иногда…

— Бывает. Довольно часто, особенно если маг юн, неопытен и совсем недавно пил зелье, помогающее обернуться в дракона. Но в нашем случае…

Он смерил Янку внимательным оценивающим взглядом. Ещё немного помолчал. Затем настойчиво напомнил:

— Раздевайся. Пора.

— Отвернитесь.

Послушно отвернулся, дожидаясь, пока она справится с перевязью, школьной курткой и рубахой.

Оставшись в одних только шерстяных штанах, отчаянно стесняясь собственной наготы, она уселась на камни, около плаща, шепнув, что готова.

— Хорошо. Вот это надевай на шею. Криос — вот сюда, между ключиц. Да убери ты руки! Надо же, у тебя есть грудь. Сколько тебе кругов-то, кутёнок?

— Семнадцать…[12] почти…

— Понятно. Держи. Это — на руки.

Она поспешно застегнула на запястьях севшие довольно плотно к коже браслеты. Холодные!

— Теперь ложись. Можешь отвернуться. Руки положи так, чтобы браслеты касались друг друга и касались камня на груди.

Поверх ее скрещенных рук опустилась тяжелая ладонь, кажется, тоже с камнем под пальцами.

Пришлось приложить усилие, чтобы не отвернуться. Но маг смотрел не на нее. Куда-то в пространство далеко за стенами крохотной пещерки-кельи.

— Будет больно. — Сказал он тихо. — Кричи. Никто не услышит, мы далеко от лагеря.

Она вспомнила про двоих грифонов, которые ее сюда привели, и осторожно себе пообещала ни за что не кричать…

— …попробуешь пискнуть, будет хуже, — говорил, хитро щурясь, дядюшка Тедор. — Понял ли, химера тебя…

Марик молча кивнул. Он ничего не мог сделать: дядюшка и другие родственники, недавно перебравшиеся в Водопадный из Старицы, были в своем праве. Но мальчишка точно знал — однажды наступит день, когда он сбежит от них. Сбежит отсюда.

Водопадный уже несколько кругов как перестал быть домом, он стал тюрьмой. Страшной, холодной, пустой, в которой были только унижения и боль.

Криосы ложились на кожу ровно туда, где уже наболели черные отметины от предыдущих операций. Дядюшка, неприятно кривя рот, обстоятельно и медленно разматывал кожаные ленты, так, чтобы мальчик видел и боялся. Мар смотрел во все глаза и старательно сдерживал дыхание, чтобы никто не подумал, что ему и в самом деле страшно.

Ленты нужны, чтобы надежней зафиксировать тело на деревянной лавке.

Чтобы это тело потом не дергалось, а тот, кому достанется его магия, не разорвал контакт раньше времени.

Ленты нужны, чтобы превратить человека… или полудракона, или даже свободного дракона из человека — в жертву. Бессмысленный кусок плоти, восполняемый ресурс.

В каком-то смысле Вальдемар Шторм из Водопадного чертога и сейчас продолжал числить себя таким ресурсом…

— Подождите, — сказала вдруг быстро девчонка, слегка трепыхнувшись у него под рукой. Смешной желтоволосый куренок со слишком светлой для жителей циркусов кожей. — Подождите.

Внезапно прерванная тишина вырвала Мара из неприятных воспоминаний, и это было нехорошо. Ресурс не должен разговаривать! Ресурс должен просто выполнить свою задачу и потом не возвращаться, как призрак запоздавшего раскаяния.

— Что? — спросил он сухо.

— Нет. Ничего.

Закрыла глаза и все-таки отвернулась. Ну что же. Так легче. Всего лишь работа, Мар. Ради нее тебя Константин Скальдский нанял, именно из-за этого ты и болтаешься всю весну с летучим отрядом, выслеживая стаи химер на равнинах и уничтожая их гнезда. Очень нужная работа. Только иногда похожая на очень нужную работу палача или какого-нибудь шимского жреца-колдуна с жертвенным ножом.

Магию, живую силу человеческого духа, или что это было на самом деле, можно было бы направить в один из многочисленных артефактов, опустошенных за время последнего рейда. Но в этом случае потери были бы недопустимо велики — четверть отъятого, а то и больше. А девчонка честно предупредила, что без потенциала. Значит, забирать придется себе, на живую, это не даст отстраниться и наблюдать за происходящим со стороны.