Выборы строгого режима: Как российские выборы стали невыборами, и что с этим делать?

Выборы 2011-2012 годов

Между очередными выборами Государственной Думы и Президента разница во времени составляла ровно три месяца. Учитывая стремящиеся вниз рейтинги партии власти, в мае 2011 года на партийной конференции «Единой России» в Волгограде Владимир Путин озвучил идею о создании так называемого «Общероссийского народного фронта», этакого неофициального и незаконного блока различных общественных организаций, которым вместо партии разрешили проводить праймериз. Директор Центра гуманитарных исследований и консультирования «Текущий момент» политолог Сергей Комарицын сразу переименовал новоиспеченное образование в объединенный фронт бюрократии, поскольку бюрократия может породить только бюрократическую структуру[165]. То есть Фронт бюрократии против народа. Виталий Третьяков назвал его «оксюмороном» — термином из античной стилистики, обозначающим нарочитое сочетание противоречивых понятий типа «веселая грусть» [166]. Естественно, первыми о желании вступить в новую структуру сообщили вечные соратники любой властной партии: председатель Союза женщин России Екатерина Лахова, глава Союза пенсионеров Валерий Рязанский и председатель Всероссийского педагогического собрания Валентина Иванова. Потом присоединились весьма респектабельные организации типа РСПП, ФНПР, «Деловой России» и др. А дальше — понеслось… В полном соответствии с пожеланием инициатора о «яркой политической палитре участников» во фронт начали вступать весьма экзотические образования типа «Объединение казаков мест нетрадиционного проживания», движение «Убитые дороги Пскова» и сообщество независимых волонтерских инициатив «Помогай-ка!»[167].

24 сентября 2011 года в «Лужниках» на второй день съезда «Единой России» решение было оглашено: Путин собирается баллотироваться на третий президентский срок, а список партии на выборах в Госдуму возглавит беспартийный Дмитрий Медведев.

Именно эту «рокировку» политологи считают центральным событием избирательной кампании в Думу, завершившейся голосованием 4 декабря, которое предопределило все последующее развитие событий. А события эти состояли в резкой мобилизации протестного электората, всплеске гражданской активности и в массовых протестах против итогов выборов. Часть людей в одночасье поняла, что дальше — политический тупик, и у них возникло желание в этой ситуации сказать свое слово. Было понимание, что оппозиция не идеал, но за нее надо голосовать в противовес партии власти. Рокировка политически мобилизовала высший средний класс и средний класс на голосование «против».

«До событий 24 сентября предполагалось, что кампания будет носить региональный характер, и власть оказалась не готова к резко отрицательной реакции большой части общества на рокировку. Рокировка определила всю кампанию, вызвав разные эмоции у обычно аполитичного избирателя: усталость, восторг, раздражение, радость… Но главное — произошло резкое нарастание усталости от власти у целой части общества», — считает директор фонда «Петербургская политика» Михаил Виноградов. Именно рокировка стала необъяснимым рубежным событием, линией, за которой по неясным причинам перестали работать механизмы «управляемой демократии», — свидетельствует Глеб Павловский[168].

Кроме того, в феврале 2011 года в эфире радиостанции «Финам ФМ» создатель антикоррупционного проекта «Роспил» Алексей Навальный назвал партию «Единая Россия» «партией жуликов и воров», мотивируя это наличием в составе партии крупных чиновников и бизнесменов, замешанных в коррупционных и уголовных делах. Мем «Партия жуликов и воров» получил широкое распространение в интернете, особенно в период предвыборной кампании (впрочем, он работает и сейчас, спустя десять лет). То есть вопрос о честности парламентских выборов 4 декабря 2011 года, обернувшихся в итоге массовыми протестами «рассерженных горожан», возник в общественной повестке задолго до дня голосования, ведь тогда к началу года из-за ужесточения избирательного и партийного законодательства в стране осталось всего семь зарегистрированных партий, а партийная реформа еще не произошла. Дума впервые избиралась не на четыре, а на пять лет. Охлаждение общественной поддержки режима в совокупности с проведенной Алексеем Навальным кампанией «голосуй за любую другую партию» чуть не привело к потере «Единой Россией» простого большинства в Думе.

Главным посылом оппозиции стал сигнал прийти на выборы и голосовать, что отвечало настроениям избирателей, раздраженных рокировкой 24 сентября. Был также призыв прийти на выборы и обеспечить контроль за ними, чтобы избиратель убедился, что выборы не совсем действительны. Бенефициаром этой стратегии оказалась партия «Справедливая Россия», много дополнительных голосов получило и «Яблоко», так как из предлагаемых партий они вызывали у среднего класса наименьшее отторжение, хотя голосовали и за КПРФ. Кто именно пройдет в Думу и сколько голосов будет у какой партии, избирателю, по большей части, было все равно, главное — в результате такой стратегии люди поняли, что выборы сфальсифицированы.

Действительно, выборы 2011 года сопровождались многочисленными скандалами, административным давлением и фальсификациями. На тот момент уровень фальсификаций был зафиксирован как «беспрецедентный». Фальсификации выражались в завышении явки, вбросе бюллетеней, переписывании протоколов, в административном принуждении. Появился специальный термин — электоральные султанаты — территории, которые дают запредельно высокие результаты по явке и проценту голосов, поданных за правящую партию и кандидатов от власти. Из обработанных электоральными статистиками данных почти половина голосов за партию власти оказались аномальными: из общего числа в 32,3 миллиона голосов за «Единую Россию» «нормальными» оказались лишь 17,1 миллиона, а «аномальными» — 15,2 миллиона (аномальное голосование — это голоса за победителя, которых, с точки зрения статистических закономерностей, быть не должно и появление которых можно объяснить лишь вбросами и приписками)[169].

Но даже со всеми фальсификациями «Единая Россия» потеряла на выборах—2011, по сравнению с выборами 2007 года, около 13 млн голосов избирателей. В трети регионов партия набрала меньше 40 % голосов. «Яблоко» набрало чуть больше 3 % голосов и получило госфинансирование, а «Справедливая Россия» и КПРФ увеличили свое представительство в Думе, набрав 13,2 и 19,2 % голосов избирателей соответственно.

Именно в это же время, как противостояние фальсификациям, сформировалось и окрепло массовое движение избирателей по общественному наблюдению за выборами. 24 декабря 2011 года в своем видеообращении к митингующим на проспекте Сахарова журналист Леонид Парфенов высказал идею объединения избирателей для обеспечения честных президентских выборов. Это заявление спровоцировало появление целого ряда общественных организаций, которые занялись формированием и подготовкой наблюдателей. Меньше чем через месяц Леонид Парфенов вместе с еще 14 известными людьми (писатель Борис Акунин, журналист Сергей Пархоменко, литератор Дмитрий Быков, врач Елизавета Глинка) приняли решение об учреждении «Лиги избирателей». Спустя еще неделю появился проект Алексея Навального «Росвыборы», на сайте которого зарегистрировалось 16 тысяч добровольцев, большая часть которых стала наблюдателями в Москве и в Санкт-Петербурге. Своих наблюдателей также готовили «Гражданин Наблюдатель», ассоциация «Голос» (позже — Движение, признано иностранным агентом), проект Grakon (гражданский контроль) и другие.

На президентских выборах 2012 года политическими партиями было выдвинуто пять кандидатов. Также о намерении выдвинуть свою кандидатуру ЦИК проинформировали как минимум еще 12 человек (позже только 10 из них подали документы, необходимые для приобретения статуса выдвинутого кандидата). В дальнейшем часть выдвинутых кандидатов по тем или иным причинам получила отказ в регистрации. В итоге для участия в выборах официально были зарегистрированы пять кандидатов: четыре представителя от парламентских партий и один самовыдвиженец (Михаил Прохоров). Партии «Яблоко» и ее кандидату Григорию Явлинскому было отказано в регистрации из-за «высокого процента брака» в собранных подписях.

Тогда, в конце 2011 — начале 2012 года, Владимир Путин впервые за все свои избирательные кампании столкнулся с массовыми протестами. Подготовка к выборам проходила под аккомпанемент масштабных митингов, спровоцированных нечестными, по мнению их участников, итогами думской кампании. Первый крупный митинг состоялся 10 декабря 2011 года на Болотной площади под лозунгом «За честные выборы». Владимир Путин своеобразно ответил на общественный запрос, назвав своих противников «бандерлогами», а символ протестующих — белую ленту — сравнил с «контрацептивами». В ответ 24 декабря 2011 года на проспекте Сахарова и 4 февраля на Болотной площади прошли новые акции. Они становились все более многолюдными и все более антипутинскими. С определенного момента лозунг «За честные выборы» сменился лозунгом «Ни одного голоса Путину».

Власть ответила серией митингов по всей стране. Два таких прошли и в Москве — на Поклонной горе и в Лужниках. Они были даже многочисленнее, чем оппозиционные, впрочем, наблюдатели утверждали, что участников этих мероприятий привозили со всей страны и далеко не все они были добровольцами. Так в народе появилось разделение публичных мероприятий на «митинги» и «путинги».

Мартовские выборы 2012 года были первой кампанией, в ходе которой вопрос о доверии к результатам был чуть ли не важнее, чем сама предвыборная кампания. 5 декабря 2011 года Владимир Путин заявил, что нападки на думские выборы имеют «второстепенный характер», в то время как «главная цель» — выборы президента. И «чтобы выбить почву из-под ног у тех, кто хочет делегитимизировать власть», премьер предложил свой способ сделать выборы прозрачными — поставить на все избирательные участки (которых в России около 95 тысяч) веб-камеры для трансляции хода выборов. Проект (его стоимость для бюджета оценили в 13 миллиардов рублей, а для компании-исполнителя «Ростелеком» — в 25 миллиардов рублей) пришлось осуществлять фактически с нуля: на предыдущих думских выборах работало всего 742 веб-камеры, а на трети избирательных участков вообще отсутствовало подключение к интернету.

Минсвязи и ЦИК формально с задачей справились. Системой видеомониторинга было охвачено 91 400 избиркомов. На каждом участке — по две камеры, одна из которых охватывала общий план, а вторая транслировала происходящее возле урн для голосования. Таким образом, всего было установлено 182 800 камер. Отслеживать процесс мог любой желающий, зарегистрировавшись на сайте Веб-выборы 2012. Общая длительность записанного тогда видео превысила 260 миллионов минут, которых хватило бы для просмотра в течение более 500 лет. Правда, получить запись видео можно было только по специальной заявке, направленной в избирательную комиссию. Никаких специальных санкций за нарушение порядка работы с веб-камерами предусмотрено не было, а суд в случае рассмотрения дел о нарушениях на выборах мог по своему усмотрению принимать или не принимать записи в качестве доказательства. После выборов веб-камеры планировалось использовать на другие цели, например при проведении ЕГЭ[170].