Выборы строгого режима: Как российские выборы стали невыборами, и что с этим делать?

Создание специальной судебной практики

«Прецедентные» решения судов общей юрисдикции также фактически стали одним из источников правового регулирования избирательного процесса. Не будучи прецедентами в точном значении этого термина, такие решения задают некий общий вектор правоприменения в условиях недостаточной или неоднозначной нормативной базы. В отдельных случаях только благодаря сложившейся судебной практике можно определить степень дозволенного поведения. В то же время дефекты правового регулирования дают судам излишнюю свободу усмотрения, вплоть до принятия в схожих обстоятельствах взаимно противоречащих решений.

Так, например, именно на основе судебных решений формировались многие правила использования в предвыборной агитации объектов интеллектуальной собственности. Избирательные законы содержат лишь запрет на нарушение законодательства об интеллектуальной собственности при проведении предвыборной агитации и санкции за такие нарушения в виде отказа в регистрации, отмены решения о регистрации либо отмены регистрации кандидата или партийного списка[468]. Сам запрет представляет собой отсылку к положениям четвертой части Гражданского кодекса Российской Федерации и не предполагает какой-либо электоральной специфики регулирования интеллектуальной собственности. Однако она возникает уже из самого факта судебных споров об авторских правах в отсутствие претензий со стороны правообладателей [469].

В качестве примера можно привести практику по спорам об использовании в агитации логотипов социальных сетей. Их использование без заключения лицензионного договора с правообладателями на протяжении нескольких лет признавалось нарушением законодательства об интеллектуальной собственности[470], хотя сами сети допускают использование своих логотипов в информационных целях — для обозначения способа связи с лицом[471]. Однако в 2016 году эта практика была изменена решением Верховного Суда Российской Федерации, неожиданно признавшим разницу между агитационным и информационным использованием логотипа, разрешая использование последнего без заключения отдельного лицензионного договора с правообладателем[472].

Подобные метания судебных инстанций говорят о конъюнктурности принимаемых решений. Принятие Верховным Судом обзоров практики рассмотрения избирательных споров, систематизация практики в постановлениях Пленума Суда отчасти позволяют привести практику к единообразию[473]. Но, во-первых, многие существенные вопросы пока не отражены в обзорах, а во-вторых, выработка правового регулирования отнюдь не является задачей судебной системы.

Прецедент Льва Шлосберга. Мы специально приводим подробный анализ правовой ситуации, возникшей вокруг спора о правомерности отмены регистрации Льва Шлосберга в качестве кандидата в депутаты, поскольку судебное решение с использованием двойной обратной силы, безусловно, является прецедентным. Почему именно Шлосберг? Потому что непокорный псковский депутат-яблочник посмел баллотироваться в федеральный парламент, из которого заблаговременно вычистили и «во избежание» выдавили из страны всех думских «смутьянов» — отца и сына Гудковых, предпринимателей Сергея Петрова и Илью Пономарева. Даже в единственной ипостаси бескомпромиссный Шлосберг был крайне опасен для теплого думского болотца «без дискуссий». Может, не рискни он идти в Думу, останься в своем Пскове, и не было бы проблем. Впрочем, и из Пскова он умел создавать проблемы центру. В чем дело и как это было?

23 января 2021 года во многих российских городах прошли массовые публичные мероприятия в поддержку Алексея Навального и в защиту свобод. Вряд ли тогда кто-то мог предположить, что, помимо тысяч задержанных и десятков уголовных дел, еще одним последствием этих акций через полгода станет снятие десятков оппозиционных кандидатов на выборах в Госдуму и региональные законодательные собрания.

Одной из акций 23 января стало шествие в центре Пскова, в котором приняло участие более тысячи человек и которое состоялось фактически без организатора — он был задержан накануне. Уже по окончании основного мероприятия одна из групп его участников, около 50 человек, оказалась возле городского «гайд-парка» — специальной площадки, на которой публичные мероприятия можно проводить без предварительного согласования. Именно в этот момент депутат Псковского областного собрания Лев Шлосберг предложил протестующим пройти в «гайд-парк», место, в котором безусловная свобода собраний защищена законом.

Именно за этот эпизод Псковский городской суд 29 января признал Льва Шлосберга виновным в организации незаконного публичного мероприятия («шествия» нескольких десятков человек к «гайд-парку», куда их в итоге полиция не пустила) по части 2 статьи 20.2 КоАП РФ — стихийного движения нескольких десятков человек по дорожке парка, которое длилось менее ста метров, назвав Шлосберга его «фактическим организатором».

Спустя чуть более полугода это судебное решение стало основанием для отмены регистрации Шлосберга на выборах в Госдуму Московским городским судом. Но при чем здесь выборы, спросите вы? На тот момент совершенно ни при чем. Однако закон в России может меняться стремительно и непредсказуемо. В начале мая, спустя буквально месяц после начала судебного процесса по признанию экстремистскими оппозиционных структур Алексея Навального, в Госдуму бы внесен законопроект, предполагающий лишение граждан пассивного избирательного права (то есть права быть избранными на выборах любого уровня) за причастность к деятельности экстремистских и террористических организаций.

Законопроект имел множество дефектов, подавляющее большинство из которых, впрочем, успешно прошло все стадии законодательного процесса в рекордные сроки. Закон ввел две категории лиц, причастных к деятельности экстремистских структур. Первая включает в себя учредителей и руководителей организации и ее структурных подразделений. Они признаются «причастными» автоматически, без отдельного судебного решения: достаточно вступившего в законную силу решения суда о признании организации экстремистской. Последняя деталь важна, мы к ней еще вернемся. Учредители и руководители лишаются права быть избранными на пять лет с момента вступления в силу такого решения суда.

Вторая категория «причастных» состоит из членов, участников и работников организации и иных лиц. Для признания их «причастными» требуется отдельное вступившее в законную силу судебное решение: об установлении юридического факта причастности. Притом сама причастность может выражаться практически в любом взаимодействии с «экстремистами»: финансовой поддержке (перечислении пожертвований), одобрительных высказываниях (вплоть до постов и репостов в социальных сетях), участии в мероприятиях и столь излюбленных законодателем «иных действиях», позволяющих бесконечно расширять круг оснований по усмотрению государственных структур.

Итого: чтобы потерять право быть избранным, для «иных причастных» требуется не одно, а одновременно два вступивших в силу решения суда: о признании организации экстремистской и об установлении причастности лица к ее деятельности, а срок лишения права составляет три года.

В довершение ко всему новый закон сформулирован так, что он применяется с обратной силой, то есть к событиям, которые произошли до его принятия. Речь идет о сроках установления причастности — когда лицо должно было «прикоснуться» к деятельности экстремистской организации, чтобы быть пораженным в правах. Для «иных причастных» такой срок составляет один год до признания ор — ганизации экстремистской, для учредителей и руководителей — три года. Переводя с юридического на русский, если организацию признали экстремистской в июне 2021 года, гражданин будет признан причастным к ее деятельности, если он принял участие в ее мероприятиях в период с июня 2020 года по июнь 2021-го.

Очевидно, что все январские акции (организатором которых суд признал запрещенные структуры Алексея Навального) попадают в указанный интервал. По сути, граждане лишаются избирательного права за действия, которые в момент их совершения не имели таких правовых последствий. Участник акции в январе 2021 года или, например, жертвователь, отправивший «донат» в октябре 2020 года, не знали и не могли знать, что эти действия приведут к признанию их причастными к экстремизму. Это и есть обратная сила закона, с помощью которой избиркомы и суды одного за другим снимали кандидатов с выборов в Думу в 2021 году.

Но в применении обратной силы есть ограничение, заложенное самим июньским законом и торжественно проигнорированное избиркомами и судами. Дело в том, что закон, позволяющий лишать пассивного избирательного права за причастность к экстремистской организации, вступил в силу 4 июня 2021 года, в день своей публикации, а значит, может применяться только к правоотношениям, возникшим после его вступления в силу. Опять же, переводя с юридического на русский, оба судебных решения — и о признании организации экстремистской, и об установлении причастности лица к ее деятельности — должны вступить в силу после 4 июня. Это ни в коем случае не отменяет общей неконституционности ограничения прав с обратной силой, то есть за действия, которые на момент их совершения не имели таких последствий. Но даже для таких неконституционных ограничений есть порядок их применения.

Вернемся к делу об отмене регистрации Льва Шлосберга на выборах в Госдуму. Ему была вменена «иная причастность» к деятельности экстремистской организации. По мнению истца, а затем и судов трех инстанций, это подтверждается решением Псковского городского суда января 2021 года, тем самым, в котором Шлосберга назвали «фактическим организатором» шествия, даже не попытавшись разобраться в сути произошедшего на акции. Вот только это решение случилось за несколько месяцев до вступления в силу новых поправок в законодательство о выборах, а значит, не могло быть использовано. То же касается и других оппозиционных кандидатов, чью причастность к «экстремистам» установили по январским и февральским решениям судов, которыми будущих кандидатов привлекали к административной ответственности.

В деле Льва Шлосберга есть еще одна существенная деталь: 3 августа он уже был зарегистрирован окружной комиссией кандидатом в Госдуму по одномандатному округу, а 5 августа — Центральной избирательной комиссией в составе федерального списка партии «Яблоко».

По закону, уже состоявшаяся регистрация кандидата может быть отменена судом из-за отсутствия у него пассивного избирательного права только по вновь открывшимся обстоятельствам. Это такие обстоятельства, которые существовали на момент регистрации кандидата, но не были известны избиркому. Это значит, что и судебное решение об установлении причастности, и судебное решение о признании организации экстремистской должны были не только существовать, но и вступить в законную силу не позже 3 августа, даты регистрации Льва Шлосберга кандидатом по одномандатному округу.