Хозяйка болот

48

Дом типовой, просторный и в хорошем состоянии, как и соседние, с сетчатым забором, небольшим приподнятым крыльцом и крутящимся ветровиком. Особняк находится по другую сторону леса от музея. Глухо стучу в дверь. Через минуту кто-то отодвигает желтую занавеску. Джолин. Ее глаза расширяются. Занавеска снова закрывает окно, и бывшая соседка спрашивает:

– Кто там?

– Здравствуйте, миссис Рабидо. Я Лони Марроу. Мы виделись в продуктовом магазине.

Дверь приоткрывается.

– Чего ты хочешь?

– Просто зайти и поболтать, если можно.

Ее глаза бегают влево, вправо.

– Ты одна?

– Да, мэм.

– Как ты меня нашла?

– Каски разрешила прийти.

– Каски? – Пространство между дверью и дверным косяком слегка увеличивается. – Хорошо… тогда входи. – Она быстро открывает дверь и закрывает ее еще до того, как я успеваю толком пройти внутрь.

Мужской голос окликает: «Кто там?»

– Никого, Марвин! – Мне она говорит: – Присаживайся, почему бы и нет?

Я в крошечной гостиной с коротким диваном и большим стулом. Каски права. Слишком много мебели для такого маленького помещения. И я вижу по крайней мере несколько африканских фиалок, стоящих вдоль книжной полки и теснящихся на боковом столике.

– Замечательные у вас растения, – хвалю я.

– Разве они не красавицы? – говорит она, впервые улыбаясь. – И с характером. Они дают мне знать, когда расстроены.

На полу детские игрушки, одеяло.

– Итак, с чем пришла? – Джолин садится и прижимает ладони к коленям своих бежевых вязаных штанов.

Я беру соседний стул.

– О, я просто хотела повидаться.

– Хм.

Тону в обивке. Я пришла узнать, что Джолин знает о смерти моего отца, а также кто такая Генриетта.

– Так что, – говорю я. – Вы решили приехать на какое-то время? – Начнем с разминки.

Она останавливается и думает.

– Что тебе сказала Каски?

– Только то, что вы вернулись помочь с ребенком.

– О, подожди, пока она проснется! Малышка Эмбер очень похожа на свою маму. Она такая милая. Кроме тех случаев, когда плачет. Тогда она куксится и устраивает тебе веселье. – Миссис Рабидо смеется. Я помню этот смех, сморщенный нос, сжатые зубы, закрытые глаза.

– Вы не думали проведать мою маму, миссис Рабидо?

Я здесь не совсем поэтому, но мама может захотеть увидеть подругу.

– В Тенетки? – Ее глаза снова становятся большими. – Хорошо… однажды, может быть.

То есть никогда.

– Миссис Рабидо, вы чего-то боитесь в Тенетки?

– Кто? Я? Нет!

Я жду, пока она снова не заговорит.

– Просто мы как-то спешно уехали. И некоторые люди до сих пор злятся на меня за то, что я не… предупредила их.

– Почему вы так быстро пропали, миссис Рабидо?

– Марвину сделали операцию, удалили желчный пузырь, а потом он нашел другую работу, ну и знаешь, все такое.

– Но вы съехали из дома посреди ночи?

– Нет.

– Не хотите ли вернуться в свой старый дом?

– О боже, нет.

Я открываю рот, но она продолжает:

– Мы здесь временно, ты же знаешь. Просто чтобы помочь Каски.

– Но разве вы не говорили в бакалейной лавке, что сразу обосновались в Таллахасси?

– Я так сказала? – Ее глаза устремляются к потолку.

Почему она рассказывает мне две разные истории?

В дверях появляется Марвин с салфеткой, заправленной за воротник. Он крепкого телосложения, с толстой шеей и животом, седеющие волосы разделены сбоку пробором и зализаны.

– Ты кто? – У него все тот же низкий голос, из-за которого люди говорили, что ему бы на радио работать, а не в рыболовстве на рации сидеть. Забавно думать, насколько важны были эти рации для моего отца и других офицеров в те дни, когда еще не было цифровых технологий.

Джолин встает.

– Марвин, это Лони Марроу, помнишь, Рут и Бойд Марроу? – Она делает акцент на имени моего отца.

Он смотрит на меня.

– Ты дочь. – Его губы не до конца смыкаются в конце фразы.

Я киваю.

– Дерьмо, – выдыхает Марвин.

– Марвин, вернись и доешь свой бутерброд. И следи за языком.

Он поворачивается и идет обратно в другую комнату.

– Не обращай внимания на него и ругань. – Джолин перебирает край кружевной салфетки на подлокотнике дивана. – О, кажется, малышка проснулась!

Я ничего не слышу.

Она встает и уходит, затем возвращается, покачивая маленького сонного ребенка на руках.

– Это Эмбер! Эмбер, скажи привет!

Конечно, ребенок слишком мал и может только смотреть рассеянным, мутным взглядом, который от качки становится еще более рассеянным.

– Прости. Ребенку нужно есть. Не так ли, детка? Было очень приятно увидеть тебя, Лони. Только не говори людям в Тенетки, что ты нас видела, ладно? – Ее глаза впиваются в мои. – Неудобно вышло, как я уже сказала.

Я киваю, вставая.

– Да, миссис Рабидо, вы помните женщину по имени Генриетта? Я нашла записку от нее…

Она снова пучит глаза.

– О нет, боже мой. Вообще никого с таким именем не знаю. – Мелкими подпрыгивающими шажками она ведет меня к двери.

Я поворачиваюсь.

– Послушайте, пока я не ушла, не возражаете, если я спрошу мистера Рабидо… – Он снова появляется в дверях гостиной, уже без салфетки. – Мистер Рабидо. У меня был к вам вопрос о Дэне Уотсоне. – Я вытаскиваю отчет об инциденте. – Видите ли, он подписал рапорт, в котором говорилось…

– Убирайся, – велит он.

– Извините?

– Я сказал, убирайся!

Я смотрю на миссис Рабидо. Она пожимает плечами.

– Что ж, приятно тебя видеть, Лони, но лучше просто… – Джолин подталкивает меня к двери. Затем, сначала выглянув из-за желтой занавески, поворачивает ручку и выпихивает меня наружу. – Пока-пока! – говорит она и захлопывает за мной створку.

Я стою снаружи и смотрю, как занавеска качается взад-вперед, пока не останавливается. Я снова стучу.

– Миссис Рабидо! – Стучу сильнее. – Миссис Рабидо!

Ответа нет.

Я с топотом возвращаюсь к своей машине. Миссис Рабидо определенно знает Генриетту. Уж слишком яростно это отрицала. И имя Дэна Уотсона, безусловно, надавило Марвину на больную мозоль.

Чего они боятся?