Происхождение тебя. Как детство определяет всю дальнейшую жизнь

Об антисоциальном поведении

Многие знают, что дети, которые растут в менее благополучных районах, реже оканчивают старшую школу, чаще попадают в тюрьму и сталкиваются с проблемами со здоровьем, чем их сверстники из районов побогаче. Однако, когда мы запустили исследование E-Risk, о том, как именно район проживания ребенка влияет на его развитие, было известно довольно мало. Стоит отметить, что большинство исследований в области социологии и человеческого развития обращали внимание не столько на общественную и эмоциональную сторону жизни детей, сколько на их физическое здоровье (например, на уровень младенческой смертности, массу тела новорожденных или распространение астмы) и достижения в учебе (например, на баллы по тестам, уровень готовности к школе и оценки). Мало того, тогда большинство исследований на эту тему проводили с участием подростков, поскольку считалось, что они свободнее от влияния родителей, чем дети, а потому на них внешний мир будет сказываться сильнее. Якобы они, вообще-то, могут свободно перемещаться по району, в котором живут. В свете всего вышесказанного мы решили сосредоточить свое исследование на развитии у детей антисоциального поведения. В рамках этого исследования мы рассматривали антисоциальное поведение как враждебные и хулиганские действия, которые направлены на причинение физического или психологического вреда окружающим или ущерба имуществу. Такое поведение – это нарушение чужих прав и, в некоторых случаях, уголовного кодекса. Таким образом, когда участникам исследования E-Risk было по пять, семь, десять и двенадцать лет, мы просили родителей и учителей описать их, заполнив анкету, сосредоточенную на таких поведенческих проявлениях как ложь или обман; использование ругательств или сквернословие; воровство, прогулы, вспыльчивость и физическое насилие по отношению к окружающим. Эта оценка походит на ту, которую мы проводили среди малолетних участников исследования NICHD (подробнее об этом рассказывается в 8-й главе). Чтобы вывести надежную и устойчивую величину измерения антисоциального поведения в рамках своего исследования, мы при каждом сборе данных сводили вместе свидетельства родителей и учителей. Как можно заметить, мы в очередной раз предпочли свести множество показателей, связанных с изучаемым явлением, в одну величину, а не измерять каждую составляющую в отдельности.

Поскольку мы собирали эмпирические данные затем, чтобы иметь представление об экономическом положении семей, проживающих в одном районе с участниками, первая возникшая в ходе исследования трудность была связана с тем, как оценить социально-экономический статус обитателей одного района. К счастью, одна частная компания решила эту задачу за нас – она создала (и бесплатно предоставила нам) классификацию жилых районов: на основе данных переписи населения по четыремстам показателям была составлена обширная исследовательская база данных о потребителях. Показатели, на основе которых классифицировали районы, включали в себя, например, средний уровень образования местных жителей, уровень безработицы среди них, долю семей с родителем-одиночкой, вид жилья (например, социальное или частное) и долю людей, владеющих автомобилем. Согласно предложенной нам той самой компанией классификации, существовало пять основных видов районов, начиная с тех, что «для богатых и успешных» (где проживали семьи с высоким доходом, располагались одноквартирные дома и был доступ к многочисленным удобствам), и заканчивая районами «для бедных и угнетенных» (где в основном располагались дома, построенные в ходе реализации социальных архитектурных проектов, и проживали семьи с низким доходом; люди в них часто оставались без работы и воспитывали детей в одиночку). Оказалось, что на две эти группы, расположенные на противоположных концах шкалы, приходилось приблизительно по четверти участников исследования E-Risk. Для начала мы решили превратить пять групп из классификации в три, объединив два вида районов с высоким социально-экономическим статусом («благополучные») и с низким («неблагополучные»), а оставшуюся группу районов обозначили словосочетанием «со средним уровнем благополучия». Отметим, что в ходе этого исследования мы как делили районы на строгие группы, так и располагали их по шкале в зависимости от степени проявления тех или иных признаков затем, чтобы подробнее осветить влияние места проживания на развитие антисоциального поведения.

Первые наблюдения

Поначалу все говорило в пользу наших – и, вне всяких сомнений, читательских – предположений о том, как район проживания влияет на развитие ребенка: чем благополучнее был район, в котором проживал ребенок, тем реже он склонялся к антисоциальному поведению. Связь сохранялась во всех четырех возрастах, к которым мы привязали сбор данных об агрессивных и хулиганских действиях. Следовательно, чем ниже был социально-экономический статус у района, в котором проживал ребенок, тем вероятнее он (в среднем) прибегал к антисоциальному поведению в пять, семь, десять и двенадцать лет (см. Диаграмму 9.1). Кроме того, обнаружилась любопытная закономерность: чем старше становились участники, тем очевиднее была разница в поведении у тех, кто жил в благополучных и неблагополучных районах. В промежутке с шести и до двенадцати лет у мальчиков разрыв увеличился на 43 %, а у девочек – на 57 %. Однако это, что любопытно, было вызвано не тем, что дети, живущие в неблагополучных районах, со временем ведут себя все враждебнее. Дело скорее в том, что дети, которые обитают в окружении семей с высоким и средним социально-экономическим статусом, с годами меняют свое поведение, то есть с пяти до двенадцати лет учатся вести себя все менее враждебно. Получается, над поведением мальчиков, которые растут в неблагополучных районах, не работают так же, как над поведением мальчиков из благополучных, а потому те продолжают вести себя так же агрессивно и непослушно, как и прежде. Что в пять, что в двенадцать лет мальчики из неблагополучных районов были одинаково дерзкими хулиганами. Поэтому не стоит думать, будто неблагополучный район усугубляет склонность ребенка к антисоциальному поведению в первые десять лет жизни. Просто у детей, проживающих в неблагополучном районе, меньше возможностей исправиться, в то время как их сверстников учат вести себя прилично и уважать чужие права.

ДИАГРАММА 9.1. Зависимость среднего уровня антисоциального поведения детей пяти, семи, десяти и двенадцатилетнего возраста от социально-экономического статуса семей в районе проживания. К. Одгерс, А. Каспи, М. Расселл, Р. Сэмпсон, Л. Арсено, Т. Моффитт (2012 г.). Supportive parenting mediates neighborhood socioeconomic disparities in children’s antisocial behavior from ages 5 to 12. Development and Psychopathology, 24, 705–721, figure 2. Воспроизведено с разрешения авторов.

Неоднородная выборка

Пусть даже все указывало на то, что от района проживания зависит то, насколько сильно ребенок будет склонен к антисоциальному поведению, эту связь, очевидно, можно было объяснить и иначе: дело не столько в районе проживания, сколько во влиянии семьи. Окажись это правдой, нам пришлось бы признать выявленную до этого связь ложной. Чтобы понять, насколько наши выводы соотносятся с действительностью, мы отправились в кладовую данных за теми переменными, на которые необходимо было сделать поправку. Среди них были такие семейные обстоятельства, как социально-экономический статус семьи участника; были ли склонны к антисоциальному поведению родители участника; бывали ли у родственников участника психические заболевания; подвергался ли участник физическому и иным видам насилия. Мы оценивали социально-экономический статус семьи пятилетних участников на основе того, сколько лет их родители учились в школе, где работает глава их семьи, каков доход семьи, получает ли семья социальные выплаты, живет ли в доме, построенном на государственные субсидии, и есть ли у семьи автомобиль.

Также, когда участникам было пять лет, мы посещали их дома и просили матерей взглянуть на список признаков антисоциального поведения и сказать, склонялись ли к такому поведению они сами или отцы близнецов. Когда участникам было по двенадцать лет, мы вновь спрашивали у матерей, употребляли ли они когда-нибудь наркотики; бывали ли у них проблемы, связанные с алкоголем, депрессия или психоз; пытались ли они совершить самоубийство. Кроме того, мы спрашивали, сталкивались ли с подобным близкие родственники близнецов (биологический отец, биологические родители матери, а также родные братья и сестры участников). Когда участникам было пять, семь и десять лет, мы нарочно проводили с матерями беседы, которые позволяли понять, насколько хорошо к каждому из близнецов относятся в семье. Приведем примеры случаев, когда с участниками обращались плохо: кого-то из близнецов суд признал виновным в нападении на брата в подростковом возрасте; кого-то обжигали спичками; кого-то родители избивали вплоть до переломов; и/или местные службы по защите прав детей ставили какую-то семью на учет, поскольку в ней учиняли физическое насилие над детьми. Вы наверняка думаете: какая мать будет рассказывать о подобном прямо? Однако к тому времени, когда участникам исполнилось по двенадцать лет, их матери уже успели понять, что нам можно доверить любые тайны, хотя мы при каждой встрече напоминали: если у нас сложится впечатление, что с кем-то из детей в семье обращаются плохо, мы вынуждены будем доложить об этом в службы по защите прав детей. Наконец, чтобы точнее оценить уровень домашнего насилия, мы, когда участникам было пять, семь и десять лет, спрашивали у их матерей, прибегали ли они или их партнеры к одному из двенадцати видов физического домашнего насилия, например избивали ли партнера ногами; угрожали ли ему ножом. Как уже наверняка очевидно, мы тщательно подошли к изучению семейных обстоятельств, которые могут усиливать связь между районом проживания и антисоциальным поведением ребенка, чтобы впоследствии сделать на них поправку. Мы были уверены, что сделать поправку только на социально-экономический статус семьи недостаточно.

Итак, что же мы обнаружили, когда собрались наконец, на основе эмпирических данных, ответить на вопрос о том, правда ли по тому, насколько беден район, в котором проживает ребенок, можно предсказать, насколько сильно он будет склонен к антисоциальному поведению, даже с учетом особенностей выборки? Мы обнаружили, что можно.

По перечню семейных обстоятельств можно было предсказать, насколько враждебным к окружающим вырастет ребенок, так же точно, как по социально-экономическому статусу района, где проживала семья.

Другими словами, ребенок, который живет в неблагополучном районе, будет склонен к антисоциальному поведению сильнее, чем ребенок, проживающий в благополучном, не потому что у первого хуже положение в семье. Выходит, общественное и экономическое положение соседей также вносит свой вклад в развитие ребенка: чем неблагополучнее район, в котором малыш живет, тем чаще он склоняется к антисоциальному поведению. Поэтому нельзя списать выводы, к которым мы пришли первоначально, на особенности выборки.