Происхождение тебя. Как детство определяет всю дальнейшую жизнь

Как опыт детства влияет на здоровье в зрелости

Два наших первых исследования, рассматривающих влияние неблагоприятного опыта детства на физическое здоровье в зрелости, были сосредоточены на том, что некоторые называют «социальным адресом» семьи, то есть на ее социально-экономическом статусе (другими словами, на том, из какого социального класса происходят участники исследования). Термин «социальный адрес», который ввел профессор Корнельского университета Ури Бронфенбреннер (мы упоминали его ранее), призван подчеркнуть: хотя по социальному классу понятно, какое социальное и экономическое положение семья занимает в обществе, он не указывает на то, сталкивался ли ребенок в ней с тем неблагоприятным опытом (таким как жестокое обращение со стороны родителей или депрессия матери), который мы привыкли наблюдать в неблагополучных семьях, и, следовательно, влияет ли этот опыт на его развитие. То же самое относится и к другим связанным с социально-экономическим статусом семьи признакам: например, к тому, сколько родителей (один или два) воспитывают ребенка, в каком районе (безопасном или опасном) проживает семья и так далее. Другими словами, если знать, что ребенок растет в семье с низким социально-экономическим статусом, мы не можем наверняка судить о его действительном жизненном опыте, например, о том, подвергается ли он насилию или наблюдается ли у его матери депрессия.

Наиболее значимый вклад, который врачи внесли в науку через исследование неблагоприятного детского опыта, заключается в том, что они вывели изучение состояния здоровья за пределы принадлежности к определенному социально-экономическому статусу и сосредоточились на том, как на ребенке сказывается влияние именно его семьи. Таким образом, были выведены величины, которые позволяли измерить влияние на здоровье и благополучие человека опыта развития и тех внешних обстоятельств, что окружали его в детстве. Однако прежде чем рассказать о собственном исследовании, в рамках которого мы изучили связь между опытом детства и состоянием здоровья в зрелости вне зависимости от того, из семьи с каким социально-экономическим статусом происходит участник, давайте посмотрим, что мы узнали благодаря далеко не совершенному подходу, в котором социально-экономический статус играет важную роль.

В своем первом исследовании, посвященном этому вопросу, мы проверили, можно ли по социальному классу, к которому принадлежит семья ребенка, и, следовательно, по недостаткам социально-экономического статуса его семьи предсказать, каким будет его физическое и стоматологическое здоровье в двадцать шесть лет. Для этого мы воспользовались усредненными данными о профессиональном статусе родителей участников, собранные тогда, когда последним было три года, а также пять, семь, девять, одиннадцать, тринадцать и пятнадцать лет. Мы решили вывести средний показатель не только потому, что сводить множество в единство нам привычнее, чем дробить данные, но и потому, что по социально-экономическому статусу в каждый отдельный временной промежуток не получить полноценного представления о том, насколько неблагоприятные или благоприятные экономические условия окружали ребенка в детстве. Воспользовавшись историями болезни участников и их родителей, мы сделали поправку на любые осложнения при беременности матерей (диабет, гипертония и эклампсия), которые могли повлиять на участников еще до рождения, а также на состояние здоровья самих участников при рождении (например, если ребенок был недоношенным и у него наблюдалась низкая масса тела). Мы сводили влияние этих обстоятельств к постоянной, поскольку уже успели обнаружить, что у участников, которые выросли в семьях с низким социально-экономическим статусом, в среднем при рождении здоровье хуже, а мы как раз стремились пренебречь влиянием социально-экономического статуса семьи на итоги исследования.

В итоге мы обнаружили, что три из четырех показателей, связанных с физическим здоровьем: индекс массы тела, соотношение талии и бедер и состояние кардиореспираторной системы (четвертым было систолическое артериальное давление) дифференцированно соотносились с социальным классом семьи, в которой родился ребенок.

Чем неблагополучнее была семья, тем больше проблем со здоровьем наблюдалось у ребенка.

То же самое можно сказать и о здоровье зубов, которое определялось по количеству налета на зубах, кровоточивостью десен, наличию пародонтита и гниения зубов. Каждый из перечисленных фенотипических признаков оценивали в ходе стоматологического осмотра, который все участники исследования проходили в двадцать шесть лет. То, что выявленная связь не пропала даже после поправки на профессиональный статус двадцатишестилетних участников, означало, что на состояние их здоровья никак не влияло то, к чему они пришли, то есть их социально-экономический статус в зрелом возрасте.

Когда мы увиделись с участниками исследования вновь, шесть лет спустя (им тогда было по тридцать два года), то сосредоточились на сердечно-сосудистых заболеваниях. Мы оценивали их состояние по шести показателям, которые, оставшись верными привычке, объединили в одну величину, отражающую, насколько велика вероятность, что у тридцатидвухлетнего участника будут проблемы с сердечно-сосудистой системой: высокое систолическое артериальное давление в состоянии покоя, повышенный общий уровень холестерина, низкий уровень содержания липопротеинов высокой плотности, высокая концентрация гликогемоглобина, плохое состояние кардиореспираторной системы и избыточный вес. Как и тогда, когда участникам было по двадцать шесть лет, здоровье соотносилось с социальным происхождением. Если семья из поколения в поколение занимала низкий социально-экономический статус, происходивший из нее участник более чем в два раза чаще остальных подвергался высокому риску проблем с сердечно-сосудистой системой. Примечательно, что связь не пропала, пусть и слегка ослабла, когда мы сделали поправку на предрасположенность представителей семьи к тем или иным заболеваниям, которая повышалась, если кто-то из родителей участника курил, злоупотреблял алкоголем и/или сталкивался с болезнями сердца. Кроме того, связь едва ли ослабла, когда мы сделали поправку на то, относился ли участник небрежно к своему здоровью в юности: курил ли сигареты, употреблял ли алкоголь или другие запрещенные вещества и/или имел ли высокий индекс массы тела.

Поскольку в обоих случаях мы пришли к выводу, что здоровье участника зависит от того, из какой он происходит семьи (то есть от его социально-экономического статуса), нам было любопытно подробнее изучить, как детский опыт влияет на здоровье в зрелости. Изучив, какой именно неблагоприятный опыт из детства влияет на здоровье участника в будущем, мы смогли бы выйти за рамки социально-экономического положения, и понять, правда ли на здоровье человека сказывается то, с каким опытом он сталкивался в детстве – в первую очередь с неблагоприятным, который чаще наблюдается в неблагополучных семьях. Итак, на первом этапе нового приключения, посвященного влиянию на здоровье человека неприятного детского опыта, мы собирались определить, насколько похожее представление о развитии участников дает ретроспективный и перспективный подход. Говоря иначе, мы пытались понять: насколько то, что участники помнят о своем детстве, соотносится с теми данными, что мы собрали об их детстве? На втором этапе мы намеревались сравнить, насколько точно по опыту детства можно предсказать состояние здоровья в будущем с помощью ретроспективного и перспективного подхода. Таким образом мы стремились понять, есть ли недостатки – или, возможно, преимущества – в ретроспективном подходе к оценке неблагоприятного детского опыта как обстоятельства, позволяющего предсказать состояние здоровья человека в будущем. Как вы наверняка уже поняли, мы ожидали, что по воспоминаниям участников о детстве предсказать состояние их здоровья в зрелости не удастся так же точно, как по собранным нами данным.