Происхождение тебя. Как детство определяет всю дальнейшую жизнь

Полигенетическая оценка и развитие человека

Насколько бы любопытными ни были сделанные нами к настоящему времени выводы по поводу плейотропии и, как следствие, того, можно ли однозначно называть исследуемые гены «генами образования», нам как исследователям в области человеческого развития сильнее всего хотелось выяснить, что именно позволяет изучаемому генотипу перейти в определенный фенотип. Итак, на втором этапе своего приключения, посвященного вопросу о том, как наследственность влияет на уровень успеха, мы пытались выяснить: «Как – с точки зрения физиологии, поведения и общества – генотип переходит в фенотип?» Для начала мы определили, связаны ли достижения человека в детстве, юности и даже молодости с полигенетической оценкой, которая отражает вероятный уровень образования и успеха человека в будущем. Если да, тогда эти достижения могли бы стать в нашей истории костяшкой В, а мы бы смогли изучить, объясняется ли связь между наследственностью и успехом в жизни достижениями в годы взросления. У нас как раз было достаточно данных, чтобы изучить, через какие именно обстоятельства генетическая предрасположенность проявляется в развитии человека.

Чтобы лучше понять, как выглядит путь человека к успеху, мы решили охватить как можно больше показателей и подняли многочисленные данные, которые собирали об участниках с трех до восемнадцати лет. Каждый из рассматриваемых показателей мог оказаться посредником, то есть костяшкой В, между генотипом и фенотипическим признаком, который проявляется во взрослой жизни. В итоге мы обнаружили следующее: дети, у которых полигенетическая оценка была выше (то есть которые с большей вероятностью должны добиться успеха в жизни), отличались от своих сверстников еще в ранние годы. По полигенетической оценке нельзя было предсказать, насколько рано у ребенка разовьются двигательные навыки (когда он научится ползать, ходить и прыгать), однако можно было предугадать, когда будут происходить важные с точки зрения развития изменения, связанные с языковыми способностями. В частности, те участники, у которых полигенетическая оценка была выше, начинали говорить раньше, чем те, у кого полигенетическая оценка была ниже; кроме того, первые раньше начинали говорить полноценными предложениями (то есть складывать вместе по два и более слов). Те, у кого полигенетическая оценка была выше, также раньше начинали читать. По правде говоря, проверка, которую мы раз за разом проводили для участников с семи до восемнадцати лет, показала, что дети, у которых полигенетическая оценка выше, не только лучше читают, но и развивают технику чтения быстрее, а потому достигают предела возможностей в этом смысле (судя по тестам) раньше.

Поэтому, возможно, и неудивительно, что, когда мы попросили участников исследования принести к нам в отдел оценки за экзамены (и в том числе за стандартный тест, который новозеландское Министерство образования проводит среди всех школьников), оказалось: те, у кого полигенетический показатель был выше, лучше сдавали экзамены в пятнадцать, шестнадцать и семнадцать лет. С нашими наблюдениями соотносятся и данные, полученные благодаря анкетам и беседам: те участники, у которых полигенетическая оценка была выше, в восемнадцать лет думали получать высшее образование, в частности мечтая поступить в университет. Кроме того, они надеялись получить в будущем более престижную работу и стать полезными для общества, например в роли врачей или инженеров.

Возможно, наиболее любопытно или хотя бы очевидно то, что свой вклад в связь между генетикой и успехом вносят обстоятельства, связанные с географической мобильностью взрослых участников.

Для начала стоит отметить, что для новозеландцев в порядке вещей работать за границей. К тридцати восьми годам более одной трети участников по меньшей мере год работали за границей, чаще всего в Австралии. Однако для новозеландцев нет ничего престижнее, чем поработать за границей и при этом не в Австралии – такой опыт называют the Big OE (от overseas experience; буквально – «тот самый Великий опыт работы за морем»). Что примечательно, участники исследования, у которых полигенетическая оценка была выше, с большей вероятностью, чем те, у кого эта оценка была ниже, работали за границей, а к тридцати восьми годам – за морем, не в Австралии.

Когда мы сосредоточились на такой черте, как предусмотрительность, то обнаружилось, что соотношение между полигенетической оценкой и опытом работы за рубежом было не случайным и не удачным стечением обстоятельств. Судя по анкетам, которые мы отправляли друзьям и родственникам тех, кто хорошо знал участников исследования в тридцать два года и тридцать восемь лет, те, у кого полигенетическая оценка была выше, грамотнее распоряжались деньгами. Даже беседы о финансовом положении с самими участниками на третьем десятке лет жизни показывали то же самое.

Таким образом, по наследственности можно было судить не только о том, как будут развиваться языковые навыки человека, насколько он будет успешным в учебе и каким будет его послужной список.

Дальнейшие наблюдения показали, что полигенетическая оценка, по которой можно определить, насколько грамотным и успешным вырастет человек, указывала и на выбор спутника жизни. Даже несмотря на то, что по наследственности нельзя было разделить участников исследования на тех, кто состоял и не состоял в серьезных отношениях, те участники с высокой полигенетической оценкой, которые в них состояли, чаще выбирали в качестве спутника жизни человека с высшим образованием и средним доходом, чем те, у кого полигенетическая оценка была ниже. И, полагаем, очевидно, что у первых финансовое положение лишь улучшилось, поскольку они, и без того умея грамотно зарабатывать и тратить деньги, находили себе таких же грамотных партнеров. Тогда, судя по всему, тем, кому повезло с наследственностью, образованием и работой, везет и в личной жизни!