Петр I. Материалы для биографии. Том 1, 1672–1697

2 мая после вечерни государи вернулись в Москву и присутствовали в Архангельском соборе на панихиде по царю Федору Алексеевичу, отложенной до этого числа ввиду того, что день его кончины, 27 апреля, приходился на Фомино воскресенье. 4 мая за пять часов до вечера, т. е. в три часа дня, Петр, неизвестно по какой причине, ходил молиться по монастырям, был в Вознесенском монастыре, на Кирилловском подворье и в Алексеевском монастыре. 5 мая оба государя в восьмом часу утра выезжали в Петровский монастырь, что на Петровке, и присутствовали там на освящении церкви во имя Петра митрополита и после освящения в той же церкви на литургии.

После обедни царь Иван уехал, а Петр оставался в монастыре и жаловал думных и ближних людей водкой. 6 мая, в четвертом часу пополудни, Петр переехал на житье в Преображенское. 16 мая вызывался в Преображенское Гордон, вероятно для совета по военным делам. 20 мая Петр из Преображенского приезжал к обедне в Чудов монастырь на праздник «обретения мощей митрополита Алексия». 30 мая в Преображенском происходило празднование дня рождения Петра. Празднование это описано в дневнике Гордона; оно совершалось не по старинному ритуалу. Люди всех чинов, повествует Гордон, прибыли в Преображенское и принесли поздравление его величеству, когда он вышел из церкви. Многие были приглашены к столу. Генералы, среди которых находился и Гордон, сели за один стол с боярами и думными людьми. Неподалеку от них сидели за столом стрелецкие полковники. Иноземцы, которые были приглашены к обеду, находились в другом шатре. Во всем было большое изобилие. Пили за здоровье его величества, а после обеда сам царь угощал гостей водкой. Все время после обеда до ночи происходила пальба из пушек и ружей. Стреляли также деревянными ядрами в цель. Гордон вернулся домой совершенно усталый[140].

В Преображенском в мае 1690 г. происходили особенно энергичные военные упражнения, о которых мы встречаем несколько отметок в дневнике Гордона за этот месяц: 12 мая было учение конницы; 15 мая конница упражнялась с оружием; 22 мая опять маневрировала конница. Готовились к потешным сражениям, назначенным на июнь. Первое из этих сражений устроено было 2 июня и окончилось несчастьем. Брали штурмом двор в селе Семеновском, расположенном по соседству с Преображенским. В дело были пущены ручные гранаты — глиняные горшки, начиненные порохом. Одну из таких гранат разорвало около Петра и опалило ему лицо. Гордон и несколько стоявших близ царя офицеров были легко ранены. Дальнейшие сражения пришлось отложить. К 21 июня Петр уже оправился и в этот день присутствовал на крещении дочери царя Ивана, царевны Феодосии. 25 июня он ездил в Алексеевское, а 27-го прибыл в Москву, где обычным порядком праздновал свои именины: 28-го был у вечерни, а 29-го у обедни в Успенском соборе, а затем принимал поздравления с обычным угощением вином и водкой. Гордон и другие, как читаем в дневнике Гордона за это число, были приглашены к столу и вернулись домой поздно[141].

4 июля государи были за всенощной на Троицком подворье, а 5-го — там же у обедни по случаю празднования памяти Сергия. Введенное Софьей в этот день молебствие в воспоминание победы над Никитою Пустосвятом и раскольниками с 1690 г. более не совершалось. 8 июля, в праздник образа Казанской Божией Матери, оба государя были в крестном ходу в Казанский собор и слушали литургию в этом соборе. 10 июля на праздник Положения Ризы Господней они были у обедни в Успенском соборе. Перед обедней у царя Ивана Алексеевича и царицы Прасковьи Федоровны в Золотой палате был большой прием духовенства, бояр и ближних людей, а также гостей и из слобод старост и сотских, являвшихся во дворец с поздравлениями и с подношениями: «с золотыми и с кубки, и с собольми, и с оксамиты, и с бархаты золотными, и с иными дорогими и узорочными вещми», — по случаю рождения и крещения царевны Феодосии Ивановны. Царь Иван с супругою приняли только иконы, поднесенные духовенством, а прочими подношениями «пожаловали» подносителей, т. е. с благодарностью отказались от подарков. В тот же день был «радостный стол» в Грановитой палате. Петр не присутствовал на этом обеде, подобно тому, как и царь Иван не был на обеде по случаю рождения царевича Алексея Петровича. 11 июля после вечерни оба государя были в Архангельском соборе на панихиде по царю Михаилу Федоровичу (ум. 13 июля). 12 июля, как рассказывает Гордон, он был с государем в подмосковной у начальника Разбойного приказа боярина князя М. И. Лыкова, праздновавшего свои именины. Вечером вся компания ужинала у Л. К. Нарышкина (вероятно, на Филях), где «сильно пили». Домой вернулись, замечает Гордон, «поздно или скорее рано»: на следующее утро. 14 июля Петр уехал в Преображенское. 20 июля, в шестом часу пополудни, оба государя отправились в Коломенское. Под 21 июля в дневнике Гордона находим заметку: «приказал царь Петр Алексеевич пригласить Гордона и других на Фили, где было довольно весело». 24 июля Петр выезжал из Коломенского в Троицкое — от Коломенского в 14 верстах — на именины к князю Б. А. Голицыну. В свите, между прочим, находился и Гордон, прибывший в Коломенское накануне. За обедом у Голицына было большое изобилие, так что утром 25-го там же, в княжеской усадьбе, Гордон слег в постель от жестокой колики. Царь сам пришел в комнату, где лежал Гордон, и обещал прислать ему лекарство, как только вернется в Коломенское. Лекарство действительно было царем прислано в час пополудни, и Гордон, получив от него облегчение, смог к вечеру вернуться в Коломенское. 25 июля за два часа до вечера оба государя приезжали в Москву поздравить «с ангелом» тетку, царевну Анну Михайловну, и в первом часу ночи, т. е. в девятом вечера, вернулись опять в Коломенское. 28 июля царь Иван Алексеевич приезжал оттуда в Новодевичий монастырь на храмовой праздник Смоленской Богоматери[142].

1 августа мы видим обоих государей в Преображенском. В этот день совершалось там освящение воды, и совершалось в новой, введенной, разумеется, Петром, обстановке. «А Иордань, — описывает это священнодействие разрядная записка, — устроена была на Яузе реке близ их государского двора… Да во время освящения ж воды около Иордани поставлен был пушечной наряд, который в том селе на потешном дворе, да стояли дву Стремянных стрелецких полков полковники с полуполковники, и с капитаны, и с стрельцами, устроясь ратным обычаем, с знамены, и с барабаны, и с ружьем, в цветном платье. И после освящения воды из пушек и из мелкого ружья была стрельба». 4 августа в Преображенском справлялись именины царицы Евдокии Федоровны с обычным пожалованием фряжскими питьями и водкой. 6 августа, день Преображенья, праздновался торжественно в Преображенском[143]. Гордон был на празднике. После обеда произведен был маневр. Преображенский полк выступал против первого стрелецкого Стремянного полка и сбил его с поля[144]. Из Преображенского в Москву оба государя прибыли 12 августа в первом часу ночи[145], в восьмом часу вечера по-нашему. 14 августа, в навечерие праздника Успения Богородицы, они были в Успенском соборе у вечерни и молебного пения; 15-го — там же у литургии; 16 августа, в праздник Нерукотворенного образа, были у литургии в дворцовой церкви Нерукотворенного Спаса на верху; 20-го после вечерни в Вознесенском монастыре — на панихиде по царице Евдокии Лукьяновне. 22 августа Петр со свитой посетил Гордона в Немецкой слободе. 23 августа, в субботу, состоялось избрание нового патриарха на место почившего Иоакима, и в этой церемонии государи принимали участие. В третьем часу дня, в девятом часу утра по-нашему, собрались в Крестовой патриаршей палате митрополиты, архиепископы и весь Освященный собор для патриаршего избрания. В шестом часу дня, в двенадцатом часу по-нашему, государи вышли из внутренних покоев в каменную Переднюю и указали послать к собравшимся иерархам, чтобы они «для довершения» того патриаршего избрания были к ним, великим государям, в Переднюю. Иерархи вошли в Переднюю Красным крыльцом, а перед ними ключарь Успенского собора с дьяконом несли Животворящий Крест Господень на серебряном блюде. Войдя в Переднюю, члены Освященного собора «говорили вход», а затем ударили челом государям. При входе собора государи встали со своих мест, приняли благословение от митрополитов, затем опять сели и указали членам собора сесть по лавке. «И, посидев мало, — продолжает разрядная записка, — великие государи с своих государских мест изволили встать и говорили архиереем о избрании патриарше; и власти великим государем говорили, что о таком великом деле, как они, великие государи, укажут. Потом великие государи, советовав со архиереи, изволили говорить преосвященному Адриану, митрополиту Казанскому и Свияжскому, речь». Речь эта, вероятно, была сказана от имени государей кем-либо из свиты. Текст ее приведен в разрядной записке, он гласил следующее: «Изволением в троице славимого Бога и за молитвы пресвятые владычицы на-шея Богородицы и Приснодевы Марии и великих святителей Петра, Алексея, Ионы и Филиппа, московских чудотворцев, мы, великие государи, соизволяем, а Преосвященный собор просят быти тебе, преосвященному Адриану митрополиту, на патриаршеском престоле всеа Русии». Выслушав речь, митрополит Адриан «множицею отрекался, яко не могий нести таковаго великого бремени». Но «великие государи говорили ему, чтоб он их государского повеления и всего Освященного собору прошения не преслушал, был на патриаршеском престоле». Тогда митрополит согласился и «избран был в святейшие патриархи на вдовствующий всея России патриаршеский престол». Государи, а за ними власти и думные люди «здравствовали» новоизбранному патриарху. Патриарх благословил государей крестом и кропил всех присутствовавших «святою водою». Проговорив отпуск, члены Освященного собора вышли из Передней, причем государи проводили новоизбранного патриарха до дверей[146].

На другой день, 24 августа, в воскресенье, на память перенесения мощей Петра митрополита Московского, состоялось самое поставление новоизбранного патриарха. К действу поставления в Успенский собор в пятом часу дня, по нашему счету в десятом утра, выходили через Красное крыльцо оба государя в царских облачениях и в венцах. Войдя в собор и приняв благословение у новоизбранного патриарха, государи заняли место на особом приготовленном посреди собора рундуке о 12 ступенях. По левую руку от государей на том же рундуке стал новоизбранный патриарх, и начался обряд поставления, причем патриарший посох новопоставляемому вручили сами государи (инвеститура). После обряда поставления совершена была новым патриархом литургия. В девятом часу дня, по окончании литургии, государи, сняв с себя царские облачения в приделе Дмитрия Солунского, пошли из собора в Грановитую палату. Патриарх же в предшествии певчих и подьяков, ключаря и дьякона, несших крест на серебряном блюде и «святую воду», и в сопровождении особой назначенной для того свиты из двух бояр, окольничего, думного дьяка — это был Н. М. Зотов, четырех стрелецких полковников и четырех полуполковников, проследовал в свои палаты. В исходе девятого, по-нашему второго, часа дня государи послали к патриарху «с вестью» дворцового дьяка. В начале десятого часа, третьего часа по-нашему, патриарх со всем Освященным собором, также в предшествии певчих, исполнявших песнопения, и с преднесением «святого креста» на блюде через Красное крыльцо вступил в Грановитую палату. В грановитых сенях встретил патриарха боярин Петр Абрамович Лопухин, а посередине палаты его встретили сами государи. Патриарх, проговорив вход, осенял государей крестом и кропил «святой водой». Государи сели на своих местах, а патриарх сел подле государей в креслах; архиереи и архимандриты сели по левую сторону на лавке. Перед государями и патриархом был поставлен накрытый скатертью стол и на нем поставлены судки и солонки и положены перепечи по обычаю. Патриарх, встав, говорил «Отче наш» и благословил трапезу. Боярин Лопухин поставил перед государями шесть кубков ренского и романеи. Государи подали патриарху каждый по два кубка, а патриарх, приняв те кубки, государям бил челом и отдал кубки кравчему своему Андрею Владыкину, который поставил их перед патриархом «по конец» стола. Потом великим государям принесли на стол три ествы: «куря под лимоны, калью с лимонами, пирог изращатый»; несли ествы стольники, а впереди них шел и на стол их ставил боярин П. А. Лопухин; патриарху принесли его патриаршие стольники три ествы же постные: блюдо стерляжины свежепросольной, уху, каравай; перед патриаршими ествами шел и на стол их ставил его патриарший дворецкий Д. И. Сурмин. Затем государи жаловали кубками с ренским архиереев, архимандритов и игуменов, а также бояр, окольничего, думного дьяка, полковников и полуполковников, которые сопровождали патриарха. Думный дьяк Емельян Украинцев объявил патриарху царские дары: два кубка серебряных позолоченных, объярь золотную, бархат гладкий, два атласа гладких, две камки, два сорока соболей. Святейший патриарх на тех дарах великим государям челом ударил; дары были отнесены на патриарший двор. Затем великие государи и патриарх, посидев мало, встали и по произнесении отпуска пошли со святейшим патриархом из Грановитой палаты к себе в верх, в свои хоромы. В верху, в хоромах, патриарх был для благословения и поздравления у царицы Натальи Кирилловны и у царевен Анны Михайловны и Татьяны Михайловны. Из хором царевен патриарх шел Постельным крыльцом мимо Столовой палаты до Благовещенской паперти, возле которой его ожидала изготовленная от Конюшенного приказа царская карета. На другой день после поставления патриарха Петр со всей семьей — обеими царицами, с сыном и сестрой — переехал в Преображенское[147].