Петр I. Материалы для биографии. Том 1, 1672–1697

1 мая Петр приезжал в Москву к часу пополудни в Петровский монастырь на погребение своего деда, отца царицы Натальи Кирилловны — Кирилла Полуектовича Нарышкина; с похорон заехал в Кремлевский дворец в 3 часа дня. После вечерни он присутствовал в Архангельском соборе вместе с братом на панихиде по царю Федору Алексеевичу, перенесенной на этот день с 26 апреля; с панихиды вернулся в Коломенское. 8-го он выезжал из Коломенского навестить боярина Р. М. Стрешнева; вечером ужинал у Лефорта. 12-го случилось горе в семье царя Ивана Алексеевича: скончалась дочь его царевна Феодосия. 13-го Петр приехал на ее погребение в девятом часу утра по нашему счету, а с похорон в третьем пополудни вернулся в Коломенское. На другой день, 14 мая, двор переехал в Преображенское, где оставался до 26 июня. Оттуда Петр заезжал 20 мая к Р. М. Стрешневу и посещал своих иноземных друзей в Немецкой слободе. 22-го обедал у Лефорта; 23-го был у Гордона, причем подарил ему участок земли от его дома до реки Яузы. 25 мая после обеда Гордон ездил в Преображенское, где производились опыты со вновь изобретенными мортирами. 26 мая, в одиннадцатом часу утра по нашему счету, Петр приехал в Москву, до третьего часа пополудни был «в своих государских хоромах» и затем вернулся в Преображенское[160].

2 июня в Преображенском происходило празднование дня рождения Петра, перенесенное на этот день, так как 30 мая пришлось на Родительскую субботу — канун Троицына дня. Официальная разрядная записка, заносящая на свои страницы это празднование, все еще не может приспособиться к нововведению и все еще говорит о праздновании довольно нескладно, без обычной свойственной ей гладкости: «Июня во 2-й день по указу великих государей царей и великих князей Иоанна Алексеевича, Петра Алексеевича всея Великия и Малыя и Белыя России самодержцев, в его, великого государя царя и великого князя Петра Алексеевича всея Великия и Малыя и Белыя России самодержца, походе в селе Преображенском были бояря, и окольничие, и думные, и ближние люди, и стольники, и генералы, и стряпчие, и дворяня, и дьяки из приказов, и гости. А после литургии бояря, и окольничие, и думные люди ему, великому государю, поздравляли, что во 180 году мая в 30 день было его государское рождение. А он, великий государь, в том селе жаловал их, бояр, и окольничих, и думных, и ближних людей кубками фряжскиx питей, а стольников, и генералов, и стряпчих, и дворян, и дьяков, и гостей водкою». Гордон, бывший в числе поздравителей, отмечает, что получил стакан вина из собственных рук государя. Празднование сопровождалось неизбежной теперь в таких случаях в Преображенском пальбой.

Через два дня, 4 июня, в Преображенском неизвестно по какому случаю опять производилась увеселительная стрельба. В течение июня Гордон довольно часто бывал в Преображенском. Кроме поездки 2 июня, он отмечает поездки туда 6, 9 и 12 июня; очевидно, что там идут военные занятия, на которых нужно было его присутствие. 19 июня Петр был у голландского резидента ван Келлера, который об этом посещении доносил Штатам: «Я имел честь принимать у себя его величество царя Петра Алексеевича и угощать его наилучшим для меня возможным образом. Его царское величество сам пожелал меня посетить и появился, так же как у министров шведского и датского при этом дворе, в сопровождении большого числа бояр и князей. Посещение длилось почти 24 часа под гром труб, литавров и других музыкальных инструментов. Весь город говорил об этом празднестве и знает, что слуга вашей милости угощал его величество стаканом по голландскому обычаю. Я доволен, что это беспокойство, которого я не мог избежать, прошло и что его царское величество со всей своей свитой и с дамами, которые были приглашены, удалился в полном удовольствии и совершенно удовлетворенный»[161]. 20 июня происходили военные упражнения под Семеновским. 23-го Гордон был па празднике у некоего Мунсона (Mounson), где присутствовал и Петр. Речь идет, очевидно, о Монсе, дочь которого пленила сердце юного царя. 26 июня, во втором часу ночи, по нашему счету в одиннадцатом часу вечера, двор переехал в Москву, и здесь в обычном порядке был отпразднован день апостолов Петра и Павла с выходом 28-го к вечерне и молебному пению, а 29-го — к литургии в Успенский собор и с угощением вином в Передней палате[162].

Начало июля Петр, как можно думать, оставался в Москве и с особенной точностью присутствовал на приходившихся на это время церковных торжествах. Так, 5 июля он был в Успенском соборе на поставлении чудовского архимандрита Иоасафа в митрополиты Ярославские и Ростовские, а после поставления слушал литургию в дворцовой церкви Спаса на Сенях. 8 июля он по обыкновению принял участие в крестном ходе в Казанский собор; 10-го, в праздник Положения Ризы Господней, был у обедни в Успенском соборе и в тот же день в Архангельском соборе на панихиде по царю Михаилу Федоровичу. На всех этих торжествах Петр в 1691 г. показывался один: царь Иван Алексеевич на них отсутствовал. 12 июля Петр вновь перебрался в Преображенское и там жил до конца ноября. 15 июля видел его в Преображенском и разговаривал с ним Гордон. Там не прерывались военные занятия. 16 июля, отмечает Гордон, полковник Христофор фон Левенфельдт делал там опыт с сооружением редута. 17-го Гордон встретился с царем на пиру у генерал-майора Meнезия. 20-го Петр был на пиру у другого иноземца, которого Гордон называет Вериес (Veryes). 21-го — вечер у Лефорта. 23-го Петр ужинал и провел всю ночь у Гордона. 25 июля по строго исполнявшемуся каждый год обыкновению Петр приезжал в Москву поздравить тетку царевну Анну Михайловну и вернулся в Преображенское «в отдачу часов дневных», т. е. в восьмом часу вечера по нашему счету. 29 июля Гордон был в Преображенском и получил приказ снарядить 300 человек из своего полка на следующий день. 30-го он производил этому отряду ученье в окрестностях Преображенского[163].

1 августа царь заходил к Гордону. 3-го Гордон производил ученье войскам у Семеновского. 4 августа справлялись в Преображенском именины царицы Евдокии Федоровны. Петр был у обедни в церкви Воскресения Христова, а затем в Передней палате Преображенского дворца жаловал думный чин и служилых людей вином и водкой. В «отдачу часов дневных», т. е. около семи часов вечера, приехал в Преображенское царь Иван Алексеевич, и вскоре после его прибытия государи принимали в Передней палате польского резидента Ю. Д. Довмонта. 5 августа Гордон был в Преображенском и получил приказание сопровождать государя в его поездке, куда — дневник Гордона умалчивает; 6-го ему были отпущены для этого лошади. 8 августа Петр приехал к Гордону вечером, ночевал у него, а на другой день обедал. Поездка, которая предполагалась, была отложена по случаю нездоровья царицы (матери?). В этот год Петр, вопреки обычаю, провел вне Москвы дни 14–16 августа и не был на храмовых праздниках в Успенском соборе и в дворцовой церкви Спаса на Сенях. Его, очевидно, всецело отвлекали усиленные военные занятия в Преображенском, о которых делает отметки Гордон. 25 августа генерал был вызван в Преображенское обучать войска. 26-го он опять был там и по полученному приказанию делал маневры с кавалерией. 27 августа (вместо 26-го) отпраздновали в Преображенском именины вдовствующей царицы, на которые приезжал из Москвы царь Иван Алексеевич. Разрядная записка говорит, что государи в этот день «бояр, и окольничих, и думных, и ближних людей против прежнего обыкновения водкою не жаловали». В тот же день в Преображенском был прием посланнику польского короля Яну Окрасу. Вечером сожжен был фейерверк. 28 августа Гордон в Преображенском опять маневрирует с кавалерией. 29-го он получил приказ явиться на следующий день обучать войска, и это ученье он производил 30-го под Семеновским[164].

1 сентября Петр в седьмом часу дня, по-нашему в первом пополудни, прибыл из Преображенского в Москву и вместе с царем Иваном Алексеевичем присутствовал на действе Нового лета, которое совершалось обычным порядком. Вечер он проводил у иноземца Ильи Тауберта. 3-го вечером Гордон видел царя у Л. К. Нарышкина, а 7-го обедал с ним у генерального писаря Преображенского полка Ивана Инехова. По одной записи Новгородского приказа знаем, что в этот день в хоромы царя Петра в Преображенском были внесены потребованные им из приказа 600 рублей[165]. 12 сентября вечером Петр был у Гордона. 14-го «за час до ночи», т. е. в половине пятого вечера, Петр приехал из Преображенского в Москву; затем в Столовой палате дворца происходили приемы цесарского интернунция Ягана Курца, польского посланника Яна Окраса, польского резидента Ю. Д. Довмонта и приехавших в Москву «табунных голов и астраханцев служилых людей». Во втором часу ночи, по нашему счету в восьмом вечера, царь вернулся в Преображенское. 16-го Гордон в Преображенском обучал военному строю дьяков и подьячих. Петр в этот день заходил к нему. 18 сентября царь выехал к Троице — это был обычный срок царских выездов в Троицкий монастырь на праздник Преподобного Сергия; но дождаться там праздника у Петра, видимо, терпения не хватило, и он 22 сентября вечером вернулся уже в Преображенское. 23-го туда явился Гордон приветствовать царя с приездом и был «допущен к руке». Вечер 25 сентября Петр провел у иноземца Ильи Тауберта на пиру. 28-го в Преображенском происходило учение кавалерии, в котором принимал участие Гордон. 29-го царь обедал у думного дьяка Автонома Иванова. 30 сентября Гордон был в Преображенском на учение потешных рот[166].

1 октября Гордон ездил в Покровское-Фили к Л. К. Нарышкину на празднество освящения там вновь построенной церкви; однако присутствие Петра в этот день в Покровском дневник Гордона не отмечает. 3 октября, в первом часу ночи, по нашему счету в шестом часу вечера, в Преображенском родился у Петра второй сын, царевич Александр Петрович. 4 октября, в седьмом часу дня, по нашему счету во втором пополудни, Петр приехал из Преображенского в Москву, и затем состоялся выход обоих государей в Успенский собор к молебну. «А за великими государи, — читаем в разрядной записке, — были царевичи, и бояре, и околничие, и думные, и ближние люди, и столники, и судьи из приказов, и стряпчие, и дворяне, и дьяки, и гости, и приказные люди в цветных кафтанах. Во время ж того молебного пения в соборной церкви были гостиной сотни и чернослободцы, и иных чинов люди великое множество; а на Ивановской колоколне был звон во вся колокола». После молебна государи в соборе принимали поздравление от патриарха и боярства, а затем из Успенского собора прошли для моления в соборные церкви Александра Невского, Архистратига Михаила и Благовещения. После литургии Петр в Передней палате жаловал бояр, служилых людей и гостей винами и водкой. За полчаса до вечера, т. е. в начале пятого часа пополудни по-нашему, он уехал в Преображенское[167].

Рождение царевича не помешало большим маневрам, происходившим в окрестностях Преображенского и Семеновского 6, 7 и 9 октября и известным под именем второго Семеновского похода, к которым войска готовились в течение всего лета и в течение сентября. Полки были поделены на две армии. Одной командовал «генералиссимус» князь Ф. Ю. Ромодановский, другой — также «генералиссимус» И. И. Бутурлин. Первая армия состояла из полков Преображенского, Семеновского и двух выборных солдатских: 1-го — бывшего Агея Шепелева и 2-го — Бутырского с конным отрядом рейтар и гусар. В состав второй армии Бутурлина входили стрелецкие полки также с рейтарами и гусарами. Сохранилась подробная реляция об этих маневрах под заглавием «Описание великого и страшного бою, который был в нынешнем 200 году октября 6 и в 7, и в 9 числех у его пресветлейшего генералиссимуса Фридриха Рамодановского», принадлежащая перу кого-то из участников боя, находившегося в первой армии Ромодановского, которую он называет мы и наши, именуя вторую армию Бутурлина неприятелем[168]. По этой реляции дело происходило следующим образом. Его пресветлейшество генералиссимус Ромодановский, услышав про неприятельское войско, что неприятель, собрав несколько тысяч конного и пешего войска, думает идти в поле, чтобы дать бой, указал тотчас своей армии приготовиться. Генералу Менезию, полковникам Крейчу, Лейфелю, Ригеману и майору Балку приказано было укомплектовать рейтарские полки. Когда эти приготовления были в определенный срок закончены, генералиссимус Ромодановский назначил своим пехотным и конным войскам смотр на 3 октября. Произведя 3 октября смотр и найдя войска «при доброй справе» (в исправности), Ромодановский велел своим полкам выходить в поле 5 октября.