Петр I. Материалы для биографии. Том 1, 1672–1697

XLIV. Кумпанства. Казенная постройка судов. «Адмиралтеец»

Итак, судостроение было принято, и с того же 4 ноября заработала приказная машина, развивая подробности решения и осуществляя его. В Поместном приказе продолжалась детальная статистическая работа по выяснению состава землевладельцев и количества дворов за каждым. В приговорах Думы упоминались только крестьянские дворы; в дальнейших распоряжениях этот термин раскрыт распространительно: крестьянские, бобыльские и дворы задворных людей. Крупным землевладельцам, т. е. владельцам 100 дворов и более, предписывалось подавать в Поместный приказ в качестве статистического материала сказки о состоящих за ними дворах и затем «складываться в корабль в 10 000 дворов самим, а как и кто с кем сложится, о том подать в приказ складные росписи»[625]. Таким образом, при отбывании обязательной повинности допускалось добровольное или, как тогда говорили, «полюбовное» составление «складок», т. е. таких групп, которыми духовные и светские землевладельцы должны были отбывать повинность. Эти полюбовно составлявшиеся «складки» в дальнейшем стали называться компаниями и, наконец, «кумпанствами», причем кумпанствами стали называться также и самые эти комплексы из 8000 или 10 000 дворов, хотя бы весь такой комплекс принадлежал одному землевладельцу, например, патриарху, Троицкому монастырю, именитому человеку Строганову. Сказки и складные росписи подавались от духовных землевладельцев архиерейскими и монастырскими стряпчими, а от светских их приказными «людьми» с конца ноября, и эта подача впоследствии была продолжена до 1 марта 1697 г.[626] Указом 4 декабря велено было, независимо от этой подачи сказок и росписей, крупным помещикам и вотчинникам для корабельной складки явиться в Поместный приказ самим к 25 декабря под угрозой конфискации поместий и вотчин за неявку; но на следующий день, 5 декабря, царь смягчил несколько это повеление и, кроме 25 декабря, дал еще другой срок — 1 января 1697 г.[627] По свидетельству Желябужского, московское дворянство во второй половине декабря действительно съезжалось в Москву[628]. Складки, или кумпанства, составлялись таким образом: за «святейшим патриархом» в его владениях считался 8761 двор. Поэтому он обязан был один корабль с 8000 дворов построить единолично, а затем с 761 лишним двором вошел в складку с митрополитом Авраамием Рязанским и Муромским (1636 дворов), митрополитом Авраамием Белгородским (166 дворов), епископом Митрофанием Воронежским (196 дворов) и с 12 монастырями разных епархий, в числе которых были Богоявленский монастырь в Москве, Спасов и Солотчинский в Рязани, Спасов в Муроме, Знаменский в Курске, Печерский в Нижнем Новгороде, Данилов и Никитский в Переславле-Залесском. Эта компания, владевшая 8038 дворами, должна была выстроить второй корабль. Митрополит Евфимий Новгородский и Великолуцкий (2014 дворов) полюбовно сложился в компанию с 11 монастырями, новгородскими: Юрьевым (681 двор), Хутынским (1421 двор), Антониевым Римлянина, Никольским Вяжецким, Духовым, Тихвинским большим и др. За компанией оказалось 8008 дворов. За Троицким Сергиевым монастырем считался по переписным книгам 20 131 двор. Таким образом, 2 корабля Троицкий монастырь должен был выстроить единолично, а лишними 4131 двором он вошел в компанию с Троицким Ипатьевским монастырем (3684 двора) да с Алексеевским девичьим монастырем в Москве (194 двора), и составилось 8009 дворов. Лишние сверх 8000 дворы назывались «перехожими», и кумпанства просили принять за них денежные взносы; но «перехожие» дворы, если они оказывались в большом количестве у одного кумпанства, отписывались к другому кумпанству на пополнение недостатка, так что один и тот же землевладелец мог участвовать в нескольких кумпанствах. Вообще в первоначальной росписи кумпанств впоследствии могли быть сделаны изменения. Так, например, первоначально митрополит Авраамий Белгородский со своими 166 дворами записан был во второе кумпанство «святейшего патриарха», — кумпанства стали называться по имени первого или одного из первых по списку членов, составлявших кумпанство, — но затем он вошел в другое кумпанство, со смоленским митрополитом, со смоленскими и другими монастырями, и это последнее кумпанство стало носить его имя. Таким образом, в 1697 г. составилось всего 17 духовных кумпанств: святейшего патриарха — 2, митрополитов: Евфимия Новгородского, Маркела Казанского, Иосифа Ростовского, Илариона Псковского, Тихона Сарского и Подонского (Крутицкого), Илариона Суздальского, Авраамия Белгородского; архиепископов: Сергия Тверского, Гавриила Вологодского, епископа Питирима Тамбовского, Троицкого монастыря 3 кумпанства, московского Новодевичьего монастыря, Саввино-Сторожевского монастыря.

Таким же порядком составлялись и кумпанства светских землевладельцев. Так, например, кумпанство Т. Н. Стрешнева составилось из бояр: отца его Н. К. Стрешнева (158 дворов), самого Т. Н. Стрешнева (667 дворов), боярыни Н. И. Стрешневой (299 дворов), П. В. Шереметева (883 двора), генералиссимуса А. С. Шеина (1584 двора), князя В. Д. Долгорукого (564 двора), Ф. А. Головина (473 двора); из окольничих: Александра Петровича Протасьева и В. Ф. Стрешнева. В это же кумпанство вошли думный дьяк Н. М. Зотов (418 дворов) и десять стольников, из коих два Стрешневых, трое Головиных, в том числе и генерал Автоном Михайлович, двое князей Ромодановских — князь-кесарь Федор Юрьевич с сыном Иваном — и трое Долгоруких — дети князя Владимира Дмитриевича князья Юрий, Василий и Михаил Владимировичи, будущие полководцы. Всего составилось 18 светских кумпанств, а именно: Т. Н. Стрешнева, Б. П. Шереметева, Л. К. Нарышкина, князя М. Я. Черкасского, кравчего B. Ф. Салтыкова, князя И. В. Троекурова, князя М. А. Черкасского, князя Я. Н. Одоевского (или Змеева), князя П. И. Прозоровского, боярина князя Я. Ф. Долгорукого, окольничего C. Ф. Толочанова, боярина князя П. И. Хованского, боярина князя В. А. Голицына, боярина князя М. Ю. Ромодановского, стольника И. А. Дашкова, стольника князя В. Ф. Долгорукого, окольничего князя П. Г. Львова, думного дьяка Ф. А. Зыкова.

К постройке кораблей привлекались, как мы знаем, не только крупные землевладельцы, духовные и светские, но и владельцы торгового капитала — торговые посадские люди. Указ о них состоялся 11 декабря 1696 г.[629] На все посадское общество, столичное и провинциальное (причем к посадскому обществу, как это обыкновенно делалось и прежде, отнесены были также черносошные крестьяне севера), вместо платимого посадскими людьми налога «десятой деньги», была возложена постройка 12 кораблей, а затем, сверх того, на одних гостей было возложено еще 2 корабля. Эта надбавка была сделана в виде наказания для корпорации гостей за челобитье, в котором они просили об освобождении их от постройки[630]. Необходимые на постройку 12 кораблей суммы предписывалось собрать с посадских людей и с черных крестьян, разверстывая их пропорционально платимому каждым торговым человеком окладу десятой деньги. Во главе всего этого дела постройки посадскими людьми 14 кораблей ставилась корпорация гостей. Гости должны были расписать все посадское и черносошное общество на 14 кораблей — организовать особого рода кумпанства и выбрать из своей среды две комиссии: одну для сбора денег, другую для самого строения кораблей в Воронеже. В конце декабря гости доносили, что они эти две комиссии из своей среды избрали: первую для сбора денег из пяти гостей: Ивана Юрьева, Ивана Панкратьева, Ивана Сверчкова, Алексея Филатьева, Игнатия Могутова, вторую для наблюдения за постройкой кораблей в Воронеже из 18 гостей с подразделением этой последней комиссии на пять перемен, или очередей, с тем, чтобы каждая очередь находилась в Воронеже в течение двух месяцев. В первую перемену вошло шесть гостей: Гаврило Чирьев, Василий Шапошников, Никифор Сырейщиков, Савин Боков, Савва Малыгин, Григорий Чирьев, в остальные по три гостя в каждую; во вторую — Михаил Шорин, Василий Грудцын, Илья Нестеров; в третью — Григорий Шустов, Логин Добрынин, Кирилл Лабазный; в четвертую — Иван Климшин, Сергей Лабазный, Максим Чирьев; в пятую — Иван Антонов, Иван Семенников, Иван Исаев. Каждой из этих комиссий предоставлено было право привлекать к себе на помощь для посылки по городам для сбора денег, для приема, счета и расходований собранных сумм, а также для наблюдения за постройкой кораблей на Воронеже надежных («добрых») людей из других столичных посадских корпораций — из гостиной сотни, из четырех сотен и слобод. За всем посадским обществом считалось, таким образом, 14 кумпанств, «гостиных», как они стали называться, по которым указ 12 декабря и предлагал расписать всех посадских. Но фактически такого распределения посадских на кумпанства произведено не было, и все посадское общество в целом собирало необходимую сумму, строило 14 кораблей, сообща через комиссию гостей, не разделяясь на особые группы по кораблям. Сверх 35 кораблей, возложенных на духовных и светских землевладельцев и 14 на посадских людей, 3 корабля должен был выстроить именитый человек Г. Д. Строганов, составивший, таким образом, один три кумпанства[631]. Всего, таким образом, кумпанская постройка должна была дать 52 корабля.

Параллельно с указами о кумпанствах крупных землевладельцев шла разработка норм о платеже в казну полтинных денег мелкими помещиками, владельцами менее 100 дворов, освобожденными от участия в кумпанском кораблестроении; первоначально говорилось о платеже этих денег в Воронеже, «кому у того денежного сбору будет приказано»; 8 ноября велено было полтинные деньги платить на Москве, «а в котором приказе, о том его, великого государя, указ будет впредь». Наконец, по указу 21 ноября сбор полтинных денег был поручен Владимирскому Судному приказу, которым управлял окольничий А. П. Протасьев, причем устанавливались два срока платежа: первая половина денег должна была быть внесена на Сырной неделе, а остальные на Святой 1697 г. Эти шедшие в казну, полтинные деньги предназначались на постройку судов средствами самой казны, казенную, производившуюся помимо и параллельно постройке общественной, кумпанской, или, как ее стали называть, «партикулярной». Но полтинные деньги обращались и на другие надобности, и поэтому государство могло заменять их другими повинностями. Так, указом 24 ноября 1696 г. на мелких помещиков и вотчинников городов рязанских, заоцких и Севского разряда вместо взноса полтинных денег наложена была постройка 100 стругов в городе Брянске. С мелких землевладельцев некоторых украинных уездов: тульского, алексинского, оболенского, каширского и серпуховского, — велено было вместо полтинных денег собрать хлебные запасы на жалованье ратным людям, которые назначены будут на постройку города Таганрога[632].

17 декабря 1696 г. все дело «партикулярного» строения судов сосредоточивалось в том же Владимирском Судном приказе, куда уже был передан с 21 ноября сбор полтинных денег. Поместный приказ должен был переслать туда перечневые списки дворов, сказки, поданные землевладельцами, складные росписи и вообще все касавшееся кумпанств делопроизводство. Старинное судебное учреждение по дворянским тяжбам привлекалось, таким образом, к совершенно новому для него делу, вероятно, потому, что к этому новому делу казался подходящим и способным управляющий приказом окольничий Протасьев. Давалось поручение ему лично, а управляемый им Владимирский приказ в качестве готовой и устроенной канцелярии мог служить и для новых целей. Становясь во главе партикулярного судостроения, окольничий Протасьев получал название «партикулярного (партикилирного) адмиралтейца». 28 декабря ему были вручены две инструкции. Первая — «Статьи, принадлежащие строению партикулярных кораблей и протчих судов» — содержит некоторые общие правила для руководства судостроительным «компаниям». Ею предписывается взять от всех компаний роспись их состава и предложить каждой избрать из своей среды по одному или по два начальника для распоряжения делом, распределить и отвести компаниям для снабжения их лесным материалом участки леса под Воронежем, а также отвести им в Воронеже места для корабельных верфей. Так как не все компании захотят строить корабли в Воронеже, то отводить леса и землю под верфи и в иных местах; раздавая компаниям росписи отведенных им лесов, предупреждать их, чтобы бережливо относились к лесу, «зело лесов берегли», годных в дело лесных материалов не бросали и не жгли, потому что если сведут совсем лесные участки, то других получить будет негде, а кораблестроение вводится не на один год, а на все времена; лес ради той же экономии не тесать, а резать пилами, для заготовки которых в достаточном количестве будут приняты меры; тесаные суда приниматься от компаний не будут; на первый раз для новости дела компании снабжены будут иноземными плотниками от казны, но затем они уже сами должны заботиться о приискании таких плотников. Когда даны будут образцы судов с указанием числа пушек, парусов и всяких припасов на каждое судно, тогда компаниям «оные суды строить с прилежанием и поспеть к указанному сроку».