Происхождение тебя. Как детство определяет всю дальнейшую жизнь

Воспаления

Мы решили сосредоточиться на воспалении в каждом из трех исследований, поскольку до этого уже было обнаружено, что оно связано с возрастными заболеваниями. Воспаление – часть сложного биологического отклика тканей организма на пагубное воздействие, например патогены, поврежденные клетки или раздражители. Это защитная реакция с участием иммунных клеток, кровеносных сосудов и молекулярных медиаторов. Задача воспаления – устранять первопричину повреждения клеток, удалять некротические (мертвые) клетки и ткани, поврежденные как из-за первопричины, так и из-за самого воспаления, а также начинать восстановление тканей. Насколько бы благотворным ни было влияние воспаления в его первоначальном смысле, хроническое сильное воспаление означает, что с имунной системой что-то не так. Следовательно, сильное воспаление, на которое указывает, например, уровень C-реактивного белка в крови, свидетельствует о том, что у человека в дальнейшем может развиться атеросклероз, инсулинорезистентность/диабет, заболевания сердечно-сосудистой системы и нейродегенеративные заболевания (например, деменция), а также вносит свой вклад в развитие перечисленных состояний. Вполне разумно предположить, что детские невзгоды превращаются в возрастные заболевания под действием воспалений. В своих исследованиях, посвященных воспалению, мы в первую очередь сосредоточились на уровне С-реактивного белка, поскольку он наиболее очевидно указывает на то, есть ли у человека воспаление. По правде говоря, недавно Центры по контролю и профилактике заболеваний США и Американская кардиологическая ассоциация официально добавили воспаление к перечню обстоятельств, указывающих на риск развития сердечно-сосудистых заболеваний.

В первых двух исследованиях, посвященных воспалениям, мы изучили связи между неблагоприятным детским опытом (на основе наблюдений за участниками с течением лет) и воспалением (наличие которого мы выявляли, когда участникам было по тридцать два года). Неблагоприятные условия мы оценивали с трех сторон: по социальному классу; обращались ли с участником жестоко родители; по уровню социальной изоляции. Как и при изучении основного вопроса семнадцатой главы, мы оценивали социальный класс семьи, из которой происходили участники, по тому положению, что их родители занимали с рождения участников и до их пятнадцатилетия.

То, насколько сурово обращались с участниками в первое десятилетие жизни, мы оценивали так же, как описано в четырнадцатой главе, причем участников мы, основываясь на собранных о них в течение жизни данных, поделили на тех, кто суровому обращению не подвергался; тех, кто, вероятно, подвергался суровому обращению; и тех, кто подвергался жестокому обращению. Чтобы оценить социальную изоляцию, мы обратились к ответам на два вопроса, которые неоднократно задавали родителям и учителям, когда участникам было пять, семь, девять и одиннадцать лет. Мы спрашивали, «предпочитает ли ребенок работать сам по себе; проще ли ему в одиночку» и «вызывает ли ребенок у других детей неприязнь». Взяв у тридцатидвухлетних участников образцы крови, мы проверили, какой в ней содержится уровень С-реактивного белка.

В результате первого из двух исследований, посвященных воспалениям, оказалось, что сила воспаления (которая выражалась в уровне С-реактивного белка в крови тридцатидвухлетнего участника) зависела и от того, насколько жестоко с участником обращались в детстве, и от его опыта социальной изоляции, но не от социального класса.

По правде говоря, между обстоятельствами была выявлена зависимость «доза – отклик». Чем чаще и сильнее участник подвергался суровому обращению по шкале от «не подвергался» до «определенно подвергался жестокому обращению», тем сильнее у него наблюдались воспаления. Поскольку мы выяснили благодаря дополнительному анализу собственных данных, что воспаления в зрелости могут также быть связаны с низкой массой тела при рождении, мы сделали поправку на тех, кто мало весил при рождении. Оказалось, что и по тому, насколько сурово с человеком обращались, и по тому, насколько он был нелюдимым, возможно предсказать степень воспаления в начале четвертого десятилетия жизни, причем вне зависимости от массы тела при рождении.

На данном этапе было бы неплохо заглянуть в прошлое и развить мысль, которая представлена в семнадцатой главе, посвященной неблагоприятному детскому опыту. Вспомните, как мы оценивали опыт взросления ребенка на основе его «социального адреса», например социального класса, из которого он происходит, и сравните это с оценкой настоящего жизненного опыта, такого как жестокое обращение со стороны родителей. Повторим: пусть даже такие обстоятельства обычно связаны друг с другом, одно не обязательно подразумевает другое. Таким образом, даже если в неблагополучных семьях с детьми обращаются сурово чаще, чем в зажиточных, ребенок может подвергаться суровому обращению как в бедной, так и в богатой семье. Однако лишь напрямую оценив показатель наподобие уровня сурового обращения в детстве или уровня депрессии у матери, насилия в семье, черствости в воспитании, мы можем в той или иной мере уверенно заявить о том, правда ли ребенок подвергался влиянию неблагоприятного опыта детства. Показатели, связанные с социально-экономическим статусом, такие как социальный класс, лишь косвенно указывают на вероятность того, что происходило с ребенком во время взросления, а потому полагаться на них с полной уверенностью мы не можем. Полагаем, именно поэтому и оказалось, что тяжесть воспаления, с которой сталкивается взрослый человек, зависит от того, насколько сурово с ним обращались в детстве и насколько нелюдимым он был, однако при этом не зависит от социального класса, из которого происходит его семья.

Иные толкования

В ходе второго исследования, посвященного воспалению у тридцатидвухлетних участников, мы проверили, влияют ли на зависимость между жестоким обращением и уровнем воспаления иные обстоятельства. Мы решили по очереди сделать поправку на три вида обстоятельств, которые могли стать отягчающими в изучаемом вопросе. Мы вывели три этих вида на основе трех предположений о том, почему еще невзгоды, пережитые в детстве, подрывают здоровье в зрелости, в частности повышая вероятность воспалений. Во-первых, поскольку на выявленную зависимость могли влиять сопутствующие обстоятельства, мы оценили, сохранится ли она, если сделать поправку не только на массу тела при рождении, но и на социально-экономический статус семьи, из которой происходит участник, а также на уровень его IQ в детстве (в среднем по возрастам в семь, девять и одиннадцать лет). Такой подход позволил нам определить, может ли связь между суровым обращением и воспалением объясняться и другими сопутствующими обстоятельствами, кроме самого́ сурового обращения. Оказалось, что сопутствующие обстоятельства ни при чем. Пусть даже участники, с которыми дурно обращались, чаще в детстве подвергались влиянию сопутствующих обстоятельств, ими нельзя было полностью объяснить, почему, как мы определили, суровое обращение и воспаление связаны между собой. Таким образом, даже после поправки на обстоятельства, сопутствующие суровому обращению, уровень воспаления в зрелости все еще зависел от того, насколько сурово с участником обращались в детстве.

Во-вторых, обнаруженную зависимость можно было объяснить потрясениями, пережитыми уже во взрослой жизни. Другими словами, уровень воспаления в зрелости может зависеть от того, насколько сурово с участником в детстве обращались родители, поскольку дети, которые подвергаются суровому обращению, во взрослой жизни чаще занимают невысокие должности, страдают от депрессии и/или живут в постоянном напряжении. Опять же, мы сделали поправку на эти обстоятельства, чтобы определить, правда ли на уровень воспалений влияет опыт детства, а не зрелости. И снова иное толкование оказалось неверным. По правде говоря, мы пришли к тому же, что описывали в предыдущем абзаце. Несмотря на то что дети, с которыми сурово обращались, чаще во взрослой жизни испытывали стресс, уровень воспалений от него никак не зависел. Таким образом, уровень воспалений все равно зависел от того, насколько сурово с ребенком обращались в детстве.

Наконец, мы проверили, не влияет ли на выявленную зависимость поведение: различный уровень воспаления у тридцатидвухлетних участников мог объясняться тем, что у людей, с которыми в детстве плохо обращались, чаще наблюдались проявления метаболического синдрома (например, избыточный вес, высокое кровяное давление или высокий уровень холестерина), склонность к курению; они реже занимались спортом и чаще неправильно питались. Мы еще раз сделали поправку на иные обстоятельства – на этот раз в попытке понять, влияет ли на связь между уровнем сурового обращения со стороны родителей и уровнем воспаления в зрелости то, как вел себя повзрослевший участник. Этого объяснения также оказалось недостаточно, чтобы разорвать связь между исследуемыми обстоятельствами. Как и в двух предыдущих случаях, несмотря на то, что у людей, с которыми в детстве обращались сурово, здоровье и отношение к нему в зрелости было хуже, этим нельзя было объяснить связь между плохим обращением и уровнем воспаления. Даже с поправкой на отношение к собственному здоровью уровень воспаления участника зависел от того, насколько сурово с ним обращались в детстве.

По правде говоря, даже когда мы сделали поправку на три предположения разом, а не по отдельности, связь между суровым обращением и воспалением сохранилась. Участники, с которыми в детстве обращались жестоко, сильнее страдали от воспаления, и это нельзя было убедительно объяснить иными обстоятельствами, условиями и закономерностями, которые на первый взгляд могут быть связаны как с дурным обращением со стороны родителей, так и с уровнем воспаления в зрелости.

Воспаления в детстве

Когда мы проверяли, возможно ли иначе объяснить связь между суровым обращением в детстве и уровнем воспаления в зрелости, то закономерно задались вопросом: проявлялось ли воспаление, обнаруженное у участников в зрелости, годами ранее? Другими словами, можно ли было еще в детские годы участников предвидеть, воспаление какого уровня будет наблюдаться у них в зрелом возрасте? Или влияние сурового обращения на здоровье проявляется с отсрочкой? К сожалению, мы не могли ответить на этот вопрос в рамках данидинского исследования, поскольку не проверяли, наблюдается ли у участников воспаление, когда те были детьми (в 1970–1980-е годы). По правде говоря, новозеландский проект был запущен еще задолго до того, как исследователи в области человеческого развития увлеклись влиянием опыта детства на здоровье. Если вы помните, мы неоднократно упоминали о случаях, когда ученые спохватываются слишком поздно и данных, нужных для того или иного исследования, им уже никак не собрать.

К счастью, мы могли ответить на поставленный вопрос благодаря исследованию E-Risk, которое было запущено позже. В первой, девятой и десятой главах мы говорили, что в исследовании E-Risk с пяти до восемнадцати лет участвовало около тысячи пар британских близнецов. В его рамках мы в том числе оценили уровень С-реактивного белка в крови участников, когда им было по двенадцать лет. Кровь для анализа мы брали из пальца. Кроме того, в течение первого десятилетия жизни участников мы оценивали, насколько жестоко с ними обращаются. Однако мы решили не останавливаться на этом и также оценили подверженность двенадцатилетних участников депрессии: мы просили участников заполнить стандартную анкету, в которой спрашивали об их эмоциональном состоянии.