Крепость тёмная и суровая: советский тыл в годы Второй мировой войны

Глава 6 Кризис трудовой системы: пределы мобилизации

Здесь в Копейске киргизов, узбеков и казахов за людей не считают, а их называют «бабай», «баран» и «собака». Если по улице идут националы, то русские ребята на них кидали камнями и всячески оскорбили. В 1942 г. здесь начиная от детей до стариков, женщин и мужчин, все русские, проводили национализм (великодержавный шовинизм), они нарушали Сталинскую конституцию, издевались над нацменами, создали нечеловеческие условия [756].

К 1943 году трудовая система оказалась в кризисном состоянии. Комитет по учету и распределению рабочей силы (Комитет) всячески старался выжать еще хоть сколько-нибудь рабочей силы из стремительно иссякающих трудовых резервов городов, но трудоспособных безработных уже не осталось. Тогда, чтобы удовлетворить запросы промышленности, Комитет переключился на крестьян, женщин с маленькими детьми, все более юные и все более пожилые группы населения, раненых красноармейцев и мужчин призывного возраста, признанных непригодными к военной службе. Когда основным источником рабочей силы стала сельская местность, колхозы лишились трудоспособных работников – в деревнях оставались дети, женщины и старики. Сотни тысяч крестьян из среднеазиатских республик – Таджикистана, Узбекистана, Туркменистана, Казахстана, Киргизии – отправили в города на востоке страны. На заводах, шахтах, лесозаготовках образовались многонациональные общины рабочих из всех областей – представителей более чем пятидесяти национальных и этнических групп. К 1945 году 70 % женщин в РСФСР трудились по найму, а по всей стране женщины составляли 56 % оплачиваемой рабочей силы[757]. После победы в Сталинградской битве Красная армия начала освобождать значительные территории, и нужны были рабочие руки для восстановления разрушенных городов, инфраструктуры и промышленности. Мобилизация нарастала, а трудовые ресурсы истощались.

Наркоматы, Комитет, местные советы и колхозы начали яростную борьбу за рабочую силу. Наркоматы потребовали мобилизовать еще рабочих, чтобы выполнить производственный план. Местные партийные организации и советы старались удержать жителей своей области. Руководители среднеазиатских республик протестовали против плохого обращения с их гражданами в промышленных городах на востоке страны и требовали отпустить их обратно. У Комитета все хуже получалось обеспечить количество мобилизованных, запрашиваемое ГКО и наркоматами. Как ускорившийся конвейер, за которым человек не в силах поспеть, Комитет рассылал все новые и новые заявки на рабочую силу, пока местные советы пытались набрать людей по запросам, полученным еще в прошлые месяцы. Нехватка исчислялась десятками тысяч человек, что делало невозможным даже подобие планирования. Сотни тысяч только что мобилизованных рабочих бежали домой; другие заболевали и умирали от инфекций и голода. Из-за высокого коэффициента текучести кадров руководители предприятий просили прислать им еще рабочих. Массовая мобилизация, столь необходимая для обеспечения восточных регионов и освобожденных территорий рабочей силой, превратилась в разрушительный процесс, воспроизводящий сам себя. Мера, призванная решить проблему нехватки рабочих рук, сама стала частью проблемы. Трудовая система, сначала функционировавшая как мощное орудие развития оборонной промышленности, зашла в тупик.

Ил. 9. Ткачихи в Кемеровской области. 1944 год. Публикуется с разрешения РГАКФД.