Югеал

10. Зутан

Рэм мчался на тайжере, не разбирая дороги. Вернее, зверь бежал, руководствуясь чутьём и полностью взяв инициативу на себя, а врач всего лишь старался не выпасть из седла. Ничего не видя, в отличие от тайжера, в темноте, Рэм каждую минуту ждал, что вот-вот куда-то врежется или провалится в попавшуюся на дороге бездну. Оставалось только удивляться упрямству и уверенности зверя, который и не думал снижать темп даже на поворотах. Однако, вопреки всем его ожиданиям, ничего страшного не случилось.

Когда тайжер уже выбился из сил, он перешёл на шаг, но по-прежнему отказывался повиноваться Рэму. Зверь поворачивал, куда ему вздумается, принюхивался и изредка мотал головой, будто оттряхивался. При всём этом тайжер не проявлял агрессии, полностью игнорируя все попытки своего седока направить его в ту или иную сторону этого подземного лабиринта.

Рэм пребывал в недоумении от поведения тайжера, ведь Нейман заверяла, что проблем с этим зверем не возникнет. Не зная, что ещё предпринять, человек продолжал пассивно двигаться в неизвестном направлении. Тайжер сделал очередной поворот, и врач с удивлением заметил, что всё более ясно различает в темноте очертания пещеры. Становилось светлее и светлее, а затем всадник и тайжер увидели свет — настоящий, солнечный. Он лился из огромной дыры, к которой вёл почти отвесный склон высотой около двадцати метров. Именно там начинался внешний, а не подземный мир Югеала.

Рэм остановил тайжера и оценивающе посмотрел на крутой склон, ведущий к выходу из подземелья. На нём было несколько достаточно больших выступов, а также, много мелких трещин, которые вполне могли дать Рэму возможность взобраться наверх. Но нужно ещё вытащить и своего пушистого скакуна. Зная, как хорошо земные кошки могут везде лазить, Рэм решил, что если тайжера заставить, то и тот поднимется без проблем.

Прежде, чем начать подъём, Рэм спешился, чтобы дать отдых зверю, а заодно и подкрепиться. Тайжеры были всеядны, и потому врачу не составило труда накормить своего серого неприхотливого напарника тем, что нашлось среди провизии, взятой в Дель-Дау.

Пока зверь отдыхал, Рэм решил связаться с Артуром, тем более, что как раз было ровно десять часов утра по местному времени. Рация с перебоями, но заработала. Это порадовало Рэма, однако на вызов так никто и не ответил. Это тревожило. Поняв, что всё тщетно, врач оставил на время рацию в покое и стал размышлять о том, что ему делать дальше. Артур говорил, что Рэму в этом случае необходимо найти храм Флатурес. Вот только Рэма сейчас больше беспокоило то, что при исправной рации он так и не смог связаться с Артуром. Что могло случиться с командиром? Так нелепо потерять друга в самом начале пути — чего же ожидать в дальнейшем? Разумеется, действовать поодиночке станет куда труднее.

Первым побуждением Рэма было вернуться и разыскать Артур, но это тяжело было сделать в основном из-за того, что он не знал обратной дороги. Да и пару раз он слышал шум обвала позади, так что путь мог оказаться перекрыт. Вернуться в подземный лабиринт было рискованно и опасно во многих отношениях.

Осознав бессмысленность своего возвращения, Рэм принял решение идти вперёд, к цели этого задания. Ведь если Артур погиб, то только он теперь имеет шанс найти Стеллу с Тибо и Изабеллу. Остальные подвиги, можно оставить на потом. Вернувшись на Теру с теми, кто уцелел, необходимо предотвратить бессмысленную войну. Ему предстояло сделать многое, но он почему-то не чувствовал себя героем на фоне всех этих событий, непредсказуемых и нестандартных.

Включив браслет-переводчик, Рэм без особой уверенности обратился к своему тайжеру:

— Ты меня понимаешь?

Он весьма сомневался в ответе.

Зверь посмотрел на него большими и выразительными золотисто-жёлтыми глазами и ответил абсолютно ясно:

— Да.

Рэм чуть не подпрыгнул на месте, изумлённый, он переспросил:

— Ты, правда, способен говорить со мной? Ты мыслишь, как и я?

— А ты считаешь, что мыслить — это привилегия людей? — задал встречный вопрос тайжер.

— Нет, вовсе нет… — Рэм невольно как-то растерялся, оказавшись в такой ситуации. — Просто я впервые говорю с животным. Но сейчас я даже рад, что смогу хоть с кем-то общаться. Ты уже отдохнул?

— Да.

— Наелся?

— Нет.

— Чего же ты хочешь? — растерялся зэрграверянин, он ведь и так отдал тайжеру самое вкусное, что нашлось в его походной сумке.

— Орехов.

— Орехов? — ещё больше удивился Рэм.

— Да, больше всего я люблю орехи, но в Дель-Дау они такая редкость.

— У меня нет ни одного. Но когда мы выберемся отсюда, то обещаю, что ты до отвала наешься их, если мы найдём орехи.

Глаза тайжера радостно заблестели.

— Как тебя зовут? — спросил Рэм.

— Зутан.

— А меня — Рэм. Ты знаешь, куда и зачем мы направляемся?

— Конечно. Иначе что бы я тут сейчас с тобой делал? Знаю, что не на прогулку вышли, и не в дозор. Нейман мне всё рассказала.

Рэм снова чуть в ступор не впал от изумления:

— Нейман? Она говорила с тобой?

— Да. Нейман беседовала с тайжерами, выбирая добровольцев. Она объяснила ситуацию, а потом спросила, кто согласен пойти с двумя пришельцами с далёких планет, которые совершенно ничего не смыслят в нашем мире.

— Да уж, нелестную характеристику дала нам Нейман, — невольно вздохнул зэрграверянин. — Видимо, совершенно невысокого мнения о наших способностях. Ну да ладно, ведь мы всё же действительно тут чужаки. Но неужели у тайжеров ещё и согласия спрашивают?

— А как же? В Дель-Дау люди и тайжеры относятся друг к другу, как к равным, ведь у них одно стремление — выжить.

— Значит, Зутан, ты знал, на что идёшь, и согласился?

— Сначала я отказался. Не хотел идти, — бесхитростно признался тайжер.

— Выходит, тебя заставили?

— Нет! — возразил зверь, гордо сверкнув глазами. — Зутана никто не может заставить!

— Тогда почему ты сейчас со мной?

Зутан тяжело, почти по-человечески вздохнул:

— Я несколько лет служил одному разведчику. Этот человек растил меня с того времени, когда я ещё еле стоял на лапах. Мне был год, когда мы вместе впервые пошли в разведку и поднялись на поверхность. Но нет, ты пришелец и не сможешь меня понять…

— Да, я тут чужой, но я человек. Поведай мне обо всём, — попросил Рэм, с явным интересом слушая столь необычного собеседника. — Думаешь, я не способен понять тебя?

Зутан продолжил весьма неохотно:

— Мой хозяин и я выходили после этого на поверхность и бывали в Тизаре ещё три раза. Но в пятую вылазку нам не повезло — нас атаковали хищники. Мы бы справились с ними, но шум боя привлёк внимание тизарских разведчиков, оказавшихся на беду рядом. Их было трое, и мой хозяин пал в неравном бою. Однако его убили не люди. Его загрыз тайжер тизарцев, и я на всю жизнь запомнил этого зверя-убийцу.

В золотых глазах Зутана вспыхнул гнев и давняя боль.

— Я перебил тех тизарцев, но их тайжер сумел уйти от меня, — продолжил он. — Своего убитого хозяина я принёс в Дель-Дау. Когда его похоронили, я долго тосковал. Прошло уже два года, но я помню всё. Мой хозяин был убит в этих же пещерах, и после его смерти я больше ни с кем не хотел идти в Тизар. Но когда нас собрала Нейман, я увидел, что вызвался только один доброволец. Этому тайжеру всего два года, и он ни разу не уходил далеко из Дель-Дау и не знает, как это опасно. У него нет нужных навыков. Я понял, что с неопытным зверем вам будет тяжело и решил отправиться с вами, хоть мне и больно возвращаться в эти места. Едва ступив в подземный лабиринт пещер, я уже интуитивно и по некоторым неуловимым для необученного тайжера признакам догадался, что нам готовят засаду, тогда, как мой сородич почуял опасность лишь, когда она была в непосредственной близости.

— Значит, твоё поведение не было случайным проявлением трусости?

— Конечно же, нет! Если бы вы раньше додумались поговорить со мной, то, возможно, избежали бы ловушки, и безопасно выбрались из подземелий. Но теперь ничего уже не исправить.

— Я должен вернуться и помочь Артуру. Мы возвращаемся, — решил Рэм.

— Нет, это недопустимо. Сейчас нельзя, — с уверенностью запретил Зутан, видимо зная то, о чём не догадывался человек. — Будем идти вперёд.

Рэму ничего не оставалось, как смириться с этой ситуацией. Как ни горько это было признавать, но сейчас именно животное обладало большими знаниями, чем человек. Настаивать на своём Рэм не стал, ибо и так уже убедился, что самодеятельность может на Югеале дорого обойтись, а опыта работы на этой планете он не имел.

— Спасибо, что ты откровенен со мной. Я постараюсь быть хорошим другом для тебя, — зэрграверянин погладил зверя по шее.

— Я ничего от тебя не требую, — с грустью ответил тайжер. — У нас общая цель и для меня этого достаточно, чтобы преданно и верно служить тебе.

— Ты знаешь, где находится Тизар?

— Да, ведь я там был.

— А где расположен Флатурес, тоже знаешь?

— Да, но только приблизительно. Мой хозяин многое мне показал и многому научил. Но никогда близко к этому строению мы не подходили. Я даже издали его не видел, могу лишь указать места, в которых он построен.

— Странный народ, эти югеальцы, — скорее себе, чем Зутану, сказал зэрграверянин. — Столько тысячелетий хранят предание об Альтаире, знают о древних храмах, а до сих пор не удосужились толком всё прояснить и разведать. И почему всю эту работу за них должны теперь делать мы, пришельцы?

Тайжер немного недоумевающе слушал это негромкое ворчание человека.

— Извини, — заметив взгляд Зутана, сказал Рэм. — Это к тебе не относится. Но я правда не понимаю того, что тут происходит. Если твой прежний друг был таким опытным разведчиком, как ты утверждаешь, то почему не искал Альтаир? Чем он вообще занимался, выходя на поверхность? Хотя, о чём это я тебе говорю? Ты ведь всего-навсего тайжер.

— Мы искали способ уничтожить власть Тизара — это было нашей целью, — опровергая свою посредственность, ответил Зутан.

— А разве Альтаир во всём этом играет не главную роль?

— Не знаю.

— Вот видишь. Не могу понять логики югеальцев. Если ты знаешь, где находятся храмы, почему никогда прежде не бывал там?

— Это опасно.

— Да тут везде опасно. На каждом шагу, — невесело усмехнулся Рэм столь наивной, по его мнению, отговорке тайжера.

— Эти храмы, а вернее Дилуэй и Авразир, тщательно сторожат тизарцы. А Флатурес очень загадочный, как говорил мой прежний хозяин. Не каждый человек способен в него проникнуть, будь то югеалец или тизарец.

— Ну вот этим мы и займёмся, раз у других не получилось отыскать этот Флатурес. Тоже мне разведчики: даже ни одной вразумительной карты у них нет! Всё только на словах. Как они вообще передвигались по поверхности Югеала и в его подземных локациях?

— Мой прежний хозяин говорил, что секретность прежде всего.

— Очень умно, — хмыкнул Рэм. — Так засекретились, что скоро сами себя не смогут найти. Ладно, выясним всё в процессе похода.

Зэрграверянин с готовностью поднялся на ноги и посмотрел по сторонам.

— Зутан, ты сможешь подняться по этому склону? — Рэм указал на крутой подъём, ведущий к выходу.

— Да, именно здесь мы всегда выходили на поверхность.