Югеал

31. События одной ночи

Рэм бежал наугад по коридорам, залам и лестницам замка. Он даже представить не мог, что строение настолько масштабное. Заблудиться тут не представляло никакого труда. Сапфир, висевший на шее врача, отпугивал призраков. Но мало мог помочь в борьбе со смертными.

Погоня за нарушителем порядка разделилась на несколько групп и к ним присоединялись всё новые и новые тизарцы, стремившиеся окружить его. Но даже стражники, прекрасно знавшие расположение помещений в замке, не могли предугадать, где в следующую минуту окажется преследуемый. На ноги была поднята вся охрана, и всюду слышался стук тяжёлых сапог по каменным полам и звон холодного оружия, усиливавшийся эхом.

Вдруг что-то произошло, и Рэм вновь стал белым. Увидев это, он успокоился, восстановил дыхание и не спеша, с видом скучающего человека, свернул в ближайший коридор.

Не прошло и минуты, как мимо Рэма пробежало несколько тизарцев. Они заметили какого-то раба, мывшего окно, и спросили, не видел ли он странного человека с черной кожей, высокого и в плаще-хамелеоне. Раб ответил отрицательно, и тизарцы побежали дальше.

Рэм, хоть и став белым, решил избавиться от плаща-хамелеона, засунув его под первый попавшийся диван. С некоторым трудом ему удалось стянуть чей-то тёмно-коричневый, почти чёрный плащ, неосмотрительно оставленный хозяином в одной из бесчисленных комнат замка. Накинув его, Рэм пошёл дальше искать вход в Ниурф. При этом врач сутулился, чтобы казаться меньше ростом и тщательно прятал своё оружие и небольшую сумку с Альтаиром, прицепленную к поясу. После получасовых поисков он вдруг с отчаянием заметил, что диск солнца уже наполовину скрылся за водной гладью озера. Это значило, что зэрграверянин вскоре станет стабильно чёрным, каким ему и полагалось быть, и у него осталось совсем мало времени.

Неожиданно Рэм столкнулся нос к носу с пятерыми тизарцами. Они на ходу спросили его о чёрном человеке, а затем снова продолжили свою беготню по замку. В очередной раз пришелец убедился, что действовать второпях и без должной подготовки очень сложно. Не имея детальной карты замка, он вообще рисковал не только не отыскать вход в Ниурф, но и заблудиться здесь окончательно на много дней.

Ночь неудержимо приближалась, и Рэм с каждой минутой всё больше впадал в отчаяние. Ища вход в Ниурф, зэрграверянин в третий раз услышал поблизости голоса стражи и вовремя отступил в тёмную нишу в стене. Попав в густую тень, он тут же стал чёрным и тизарцы прошли, не заметив его.

После этого, покинув убежище, Рэм проскользнул в приоткрытую дверь какой-то комнаты и тут же услышал, что кто-то сюда идёт. Он понял, что его преследовали буквально по пятам.

«Мне сегодня совсем не везёт», — с досадой подумал Рэм и оглянулся по сторонам, в поисках места, где можно спрятаться. В почти пустом и мрачном помещении это оказалось сложно для большого зэрграверянина.

Шаги раздавались совсем близко.

Рэм остановился у одного сундука. Он был больше всех в этой комнате, и зэрграверянин в него залез. Едва он успел закрыть за собой крышку, как в комнату вошла стража.

— Здесь его нет, — бегло осмотрев всё вокруг произнёс кто-то из тизарцев, и все удалились.

Наступила тишина.

Рэм, согнувшись вдвое в сундуке, почувствовал, что здесь лежат стеклянные сосуды и кувшины, несколько из которых он уже раздавил. Соседство битого стекла не очень нравилось Рэму, и он, покинув на пару минут спасший его ящик, переложил осколки и самые громоздкие и большие сосуды в соседний более маленький пустой сундук. После этого он залез обратно и устроился с уже большим комфортом, решив тут отсидеться пока не кончится облава на него, и все не успокоятся.

Едва он так подумал, как прямо в сундуке перед ним возник маленький фосфоресцирующий глаз и что-то туманное, не большое. Ещё до того, как Рэм успел сообразить, что это призрачное создание, сапфир в его кулоне слабо мигнул и уничтожил привидение. Казалось бы, очередная опасность миновала. Но это не давало пока повода успокаиваться.

Через четверть часа, когда по расчетам Рэма уже должна была наступить ночь, в комнату вошли люди. Судя по голосам, их было двое, и Рэм поздравил себя, что остался здесь, так как его всё ещё искали.

Но вопреки ожиданиям Рэма, эти двое тизарцев ничего не искали и не ушли просто так, а взяли сундук, в котором он сидел. Почти не дыша, врач замер, стараясь не издавать даже шороха, но держа в руке оружие.

— Ну и тяжесть! — сказал один из мужчин, кряхтя поднимая сундук. — Не думал, что стекло такое тяжёлое.

— Но ведь и сундук большой, — ответил другой.

— Раньше он никогда не был таким тяжёлым. Что туда могли запихнуть? Давай посмотрим, — предложил первый тизарец.

Сердце Рэма ушло куда-то в пятки и там окоченело. Он понимал, что с двумя людьми справится без проблем, но ведь для этого их придётся как минимум ранить или оглушить. А причинять вред мирным слугам вовсе не хотелось.

— Что там может быть, кроме стекла? Сам подумай, — ответил ему напарник, по-видимому более сильный, чем первый, тряхнув сундук.

Раздался звон стекла и разбилась ещё пара колб. Осколки впились в руки Рэма, когда он отодвигал их от себя.

— В любом случае, заглядывать в подобные сундуки — себе дороже. Кто знает, что туда могли положить, — проворчал тот же человек, видимо уже имевший печальный опыт подобного любопытства. — Если внутри яд или опасные вещества, то мы жизнью поплатимся за то, что всего лишь откроем крышку. Нет уж, пусть это сделает кто-то другой.

— И то верно, — согласился с ним напарник.

Сундук куда-то понесли, и Рэм сидел тихо, соображая, что сказать, если его вдруг обнаружат и спросят, что он здесь делает. В одном он был уверен: за стеклянный кувшин его точно не примут. Да и на призрак он не похож.

Вскоре до зэрграверянина донеслись другие голоса, шаги и звон оружия. Слуг, нёсших сундук, спросили о чёрном странном человеке. Сердце Рэма вновь ретировалось в пятки, ведь открой сейчас кто-нибудь крышку, его убьют прежде, чем он поднимется на ноги, слишком уж неудобное положение он занимал. Однако носильщики ответили, что никого не встречали, не подозревая, что разыскиваемый сидит в их ноше. Они продолжили путь, отказавшись показать содержимое сундука. Но стража, слыша позвякивание стекла, не очень-то на этом настаивала, к великому счастью Рэма.

Пока Рэм продолжал свой путь в сундуке, а Артур и Стелла двинулись в Ниурф по указанному Касаг маршруту, в Тизар вошли четверо.

Это были Эсфирь и сопровождавшие её животные. Вся четвёрка выглядела почти абсолютно чёрной и их вполне могли принять за очередную стаю призраков.

Эсфирь, обведя вокруг пальца лучших тизарских патрульных, последние часы отсиживалась на окраине Тизара в небольшой, но густой рощице. Она хотела скорее проникнуть в город и узнать о судьбе Стеллы, но осторожность ей этого не позволила.

Став на тропу войны на Югеале, Эсфирь вновь воскресила в себе всю свою былую хитрость и уловки, делавшие её весьма неуловимой на Тере. Все инстинкты Одинокого Убийцы и его тактика проснулись в терианке. В её глазах появился азартный огонь борьбы не на жизнь, а на смерть. Часто её поступки и действия вызывали недоумение даже у её четвероногих спутников, но каждый раз они в конце концов признавали, что она поступила правильно. Все три дня, которые она прорывалась к Тизару, Эсфирь походила на мудрого дикого зверя, которого не раз травили, и он на собственной шкуре изучил повадки охотников и выработал свою стратегию. Приобретя опыт, позволявший ей ловко уходить от ловушек и смерти, терианка сохранила не только свою свободу и жизнь, но и не потеряла никого из своих зверей.

Эсфирь любила наносить удары внезапно и сильно, но перед этим она не упускала возможность морально вымотать врага. Леруи гибли от её руки быстрой смертью, но до этого они каждый день и час жили с мыслью, что могут быть уничтожены в любую минуту. И им понадобилось девять земных лет, чтобы благодаря случаю вычислить своего врага. С тизарцами Эсфирь поступала так же. Её успех заключался не в силе и оружии, а в хитрости стрелянного зайца. Солдаты напряжённо ждали Эсфирь и её спутников, но не могли предугадать, где появится эта четвёрка и что от неё можно ожидать. По сути дела, им даже не удалось узнать, сколько врагов движется к Тизару вместе с той, кто удрала из Дилуэя, ведь живых свидетелей встречи с этой группой не оставалось. Первыми тизарцы потеряли своих самых лучших тактиков и стратегов. Ибо те, вычислив правильно местонахождение Эсфири и встретившись с ней лично, там же и распрощались с жизнью. Менее везучие и более глупые не смогли отыскать её, но зато уцелели на радость своим родным и близким.

Перед входом в Тизар, Эсфирь дала небольшой отдых себе и своей команде. Спрятала четвероногих друзей, и сама залегла на дно, желая восстановить силы и залечить раны.

Когда под покровом едва наступившей ночи Эсфирь вместе со своими зверями вошла в Тизар, Тибо спросил:

— Благоразумно ли мы поступаем, идя в город ночью? Ведь нечисть во тьме сильнее.

— Именно поэтому я и выбрала это время. Тизарцы считают, что мы побоимся идти сюда ночью и они вполне полагаются на своих монстров и призраков, способных напугать и выследить кого-угодно. Поэтому ночью нас ждут меньше всего, а мы поступим против всех законов логики. Я немало времени провела на Югеале и знаю, что нечисть прячется, когда на небе видны все звёзды Герба Югеала. А сегодня именно такая ночь и даже туман Тизара не в силах затмить блеск созвездия, — прошептала Эсфирь, идя в густой тени домов.

И тут же, словно желая опровергнуть её самоуверенность, откуда-то сверху прямо на голову Станде свалился какой-то клубок, состоящий из тёмного тумана и паутины. Невиданное создание угрожающе зашипело. Но ещё до того, как Станда сумела стряхнуть это со своей макушки, обернулась Эсфирь. Существо, казавшееся поначалу очень грозным, вдруг завизжало отчаянно и, словно взорвавшись, исчезло бесследно.

— Что произошло? Что это было? — тихо спросила ничего не понимающая Эсфирь.

— Какая-то гадость, — ответила Станда, отряхнувшись всем телом.

— Кто её уничтожил? — недоумевал Тибо.

— Мы ведь даже пальцем никого не тронули, — сказала Эсфирь и внимательно посмотрела по сторонам, словно желая в тёмных переулках рассмотреть ещё кого-то. — Может, это всё преувеличенные слухи о разных аномалиях и привидениях, служащих тизарцам? Сколько тут живу, ни разу не видела ни одного по-настоящему грозного призрака, и с аномалиями почти не сталкивалась.

— Я их увидел достаточно, — заверил Тибо, и выдвинул свою версию: — А на пути в Тизар нам просто повезло.

Не утруждаясь разными глубокомыслиями, Эсфирь сосредоточилась на своей цели: отыскать в этом городе Стеллу. Она уже по своему опыту знала, что всех преступников и пленных, а тем более югеальцев, свозят в Ниурф. А, значит, туда и надо держать путь. У Эсфири на этот счёт не было сомнений или колебаний. Если Стелла жива и в руках тизарцев, то может находиться только там.

— А если нас всё-таки заметят? — беспокоился Тибо, оглядываясь по сторонам и нервничая, потому что слишком уж безлюдно было на улицах города, хотя ночь едва только вступила в свои права.