Метаморфозы. Новая история философии

Аутистическая сингулярность и неандертальская теория аутизма

Более того, считается, что, как следующий шаг в развитии искусственного интеллекта связан с анализом аутистического мышления, так и эволюция человека неразрывно связана с развитием искусственного интеллекта. То есть общественное восприятие аутизма начинает смещаться в сторону не просто принятия аутизма как «нормы», но и принятия аутизма как следующего шага в эволюции человека. Существуют даже прошедшие рецензирование научные исследования, свидетельствующие о том, что аутизм сыграл очень важную роль в эволюции современного человека. Они не только пытаются добиться признания аутизма, но и пытаются превратить аутизм в желательное состояние или набор черт характера. Утверждается, что аутизм был необходим для выживания человечества когда-то в доисторические времена, и что из-за этого мы должны принять аутизм. Также делается вывод о том, что аутизм может быть важен для нашей дальнейшей эволюции в пост-человеческую (или транс-человеческую) эпоху.

Известно, что гендерные различия можно разделить на два различных аспекта человеческого мышления: «сопереживание» (эмпатию) и «систематизацию». Эмпатия – это способность приписывать психические состояния другим людям или способность понимать, что у других людей есть свои собственные мысли, эмоции и желания. Сопереживание кому-то означает, что вы понимаете, о чём думает другой человек или что он чувствует. Эмпатия считается чертой, более характерной для женщин. Напротив, систематизация определяется как тенденция к упорядочиванию вещей и разработке принципов для понимания сложных систем. Этот признак, соответственно, обычно считается более мужской чертой. Исследования показали, что люди с аутизмом набирают стабильно более высокие баллы по тестам на «системность» мышления, чем «нейротипичные», но также стабильно более низкие баллы по тестам на эмпатию. Хотя эти результаты несколько противоречивы, существует множество других данных, подтверждающих их верность с неожиданной стороны. Так, одно исследование показало, что дети, которые подвергались воздействию более высоких уровней тестостерона, основного мужского полового гормона, в утробе матери, имеют больше шансов на развитие черт, связанных с аутизмом, независимо от их будущего пола.

Кроме того, сторонники так называемой «Неандертальской теории аутизма» утверждают, что «остаточное эхо» неандертальской ДНК влияет на участки мозга, которые связаны с аутичным поведением. С их точки зрения, генетические данные указывают, что значительное падение общего уровня тестостерона, которое произошло примерно 200 тысяч лет назад, по-видимому, в результате скрещивания до-современных людей с неандертальцами, привело к появлению современного человека, который из-за снижения уровня тестостерона развил значительно более развитые социальные навыки и методы общения, что позволило ему стать доминирующим видом. Но выдвигается гипотеза, что генетические маркеры этих до-современных человеческих видов всё ещё передаются как рецессивные признаки и сегодня. Эти «неандертальские гены» были связаны с различными аспектами человеческого интеллекта, в основном с пространственным и/или визуальным интеллектом. Аутичные люди, как правило, действительно имеют более высокий уровень перцептивного интеллекта, чем «нейротипичные» люди. Они демонстрируют бо́льшую остроту зрения и пространственного восприятия. Этот более высокий визуальный и перцептивный интеллект был генетически прописан в ДНК неандертальца. Люди с этими рецессивными неандертальскими генами, как правило, имеют более высокий, чем в среднем, уровень тестостерона, а также более высокую распространённость проявления аутизма. Археологические исследования утверждают, что рост «коллективной морали» у ранних людей привёл к принятию нейро-разнообразия, тем самым способствуя выживанию и эволюции вида. Одновременно утверждается, что такие состояния, как аутизм, обеспечили специальные навыки, которые помогли раннему человеку адаптироваться и выжить. То есть «аутизм без интеллектуальных нарушений» стал важной адаптацией, которая помогла древнему человеку выжить и процветать. Таким образом, «теория неандертальцев» утверждает, что нейро-диверсия (такие состояния, как аутизм, шизофрения, СДВГ (синдром дефицита внимания и гиперактивности) и т. д.) – это «полностью функциональная человеческая вариация», связанная с типичными адаптациями, ожидаемыми у биологического вида. Эта линия рассуждений и привела к тому, что представление об аутизме стали рассматриваться в качестве ключа к следующему шагу в эволюции человека.

Компьютеры воспринимают язык буквально и чаще всего не понимают метафоры. Во многом так же, как и люди с аутизмом. Неспособность компьютеров понимать подобные тонкости затрудняет разработку искусственного интеллекта. Однако, понимая, как работает обучение аутистов, те, кто изучает и разрабатывает искусственные нейронные сети, смогли добиться больших успехов в области общего ИИ. Если мозг аутиста более совместим с ИИ, то логично предположить, что мозг неандертальца также будет более совместим с ИИ. Это могло бы объяснить, почему существует множество экспериментов по выращиванию «неандертальских» нервных клеток на компьютерных чипах, с конечной целью получения так называемых «неандероидных мозгов», питающих и управляющих роботами.

Таким образом, парадокс заключается в том, что «ультра-современные» информационные технологии активизируют «спящие» гены доисторического предка человека. Вперёд, в прошлое! Здесь мы видим следующую логику: Как привести эволюцию в движение? Если не получается сделать шаг вперёд, то нужно сделать два шага назад! Неандертальская теория вскрывает парадокс, согласно которому наука и технологии в итоге ведут не к прогрессу, а регрессу, одичанию.

Как подчёркивал Бодрийяр в описании «имплозии», целые эскимосские общества «имплозивны», поскольку здесь все вовлечены в отношения взаимозависимости одновременно и даже мгновенно со всеми. Здесь «индивидуализм» как бы распадается и не существует акцента на изоляции взгляда от других чувств.