Метаморфозы. Новая история философии

Научно-технический догматизм

Но ведь есть ещё и научный, теоретический и технический догматизм! В этом сегодня главная опасность. Слово можно критиковать. Цифры – нет. Но философия по определению есть «анти-догматизм», в том числе, а сегодня даже в первую очередь, научно-технический! Ведь наука и техника сегодня стали «идеологией», как это определил Ю. Хабермас. Не случайно Б. Фаррингтон в своей работе «Наука и политика в древнем мире» подробно показал, что в этом был один из главных посылов вообще возникновения философии в Древней Греции и её религиозного развития в Средние Века, было то, как остановить развитие науки[243]. Философы прошлого были гораздо дальновиднее нас! Например, Сократ начал своё мощное движение как восстание против ионийского материализма. Сегодня проблема в том, что, как показывает, например, во всех своих работах С. Фуллер, наука заняла место религии.

Более того, развитие науки, не даёт каких-либо преимуществ и в преодолении мифологичности сознания. Этот параметр неотъемлем от человека и меняется только по форме. Теологические науки, научная теология. «Учёные готовятся познать бога. Мне страшно за него» – говорил Ст. Ежи Лец. «А у меня нет слов», – добавлял В. А. Кутырёв…[244]

Причина в том, что люди «слишком привыкли иметь дело с «готовыми направлениями», с концептуально оформленными односторонностями, а [не] рассматривать тенденции самой реальности, различая среди них положительные и отрицательные, формир[уя] сознательно[е], то есть избирательно[е] отношени[е] к ним…»[245].

Утопии – это «бывшие» мифы, новые мифы разума, пришедшие на смену мифам чувственного воображения в процессе исторической рационализации человеческого духа.

В развитии общества идеалы, мифы, утопии играют двоякую роль: бывают полезными, функциональными, вдохновляют и направляют людей, а могут дезориентировать, вести к упадку или быть моделью упадка – притом одна и та же утопия на разных этапах своего существования. Важно вовремя от неё отказаться, скорректировать или сменить на другую… «Утопии выглядит гораздо более осуществимыми, чем в это верили прежде. И ныне перед нами стоит вопрос, терзающий нас совсем иначе; как избежать их окончательного осуществления», – так говорил Н. Бердяев прежде всего о социальных утопиях[246]. Но социальные утопии обычно опираются на предположение о возможности идеально разумного устройства жизни во всей глубине, когда совершенному устройству общества соответствует упорядоченная природа и совершенный человек. Социальные утопии – ядро более глобальных, направленных на переустройство всего мыслимого мира.

Не случайно, что сегодня от идеи социализма осталась одна только «ноосфера»[247]. Основоположники учения о ноосфере, В. И. Вернадский (1863–1945) и даже П. Тейяр де Шарден (1881–1955) (последний, правда, не охотно, но логика этого требовала), связывали её как раз в первую очередь с социалистической организацией жизни людей, расширяя задачи преодоления стихийности природы до преодоления стихийности развития общества.

Ноосфера как гармония – сциентистский аналог социально-политической утопии коммунизма и прочих, более ранних мечтаний о рае. В соответствии с духом времени она опирается на науку. Утопии и надежды полезны в той мере, насколько смягчая трагические реалии, помогают жить. Когда же они становятся самодовлеющими, начинают мешать трезвому взгляду на вещи, то оказываются опаснее того, от чего спасают[248].

Ещё раньше В. И. Вернадского Н. Н. Фёдоров (1829–1903) по-своему гениально предугадал технические возможности преодоления природы, преобразовав мечты о рае и бессмертии на небе в полуинженерные по своей форме проекты их реализации в космосе. Это была идея социализма для всех поколений людей, когда-либо живших на земле! Увы, даже согласно формальной логике, когда мы увеличиваем объём понятия, его содержание прямо пропорционально уменьшается…