Югеал

— Но какой смысл молиться, если каждому теперь видно, что реакции от Линглуно никакой? — чуть ли не с отчаянием, словно загнанный в угол, спросил более молодой жрец.

Старший взглянул на него взором прожжённого интригана и манипулятора людскими помыслами:

— А пусть думают, что так нагрешили, что божество их просто слышать не хочет. Тем временем мы сумеем разрешить эту дилемму с помощью Улкара. И никто не должен знать лишнего.

— Но как скрыть истину? — всплеснул руками человек в алой одежде, словно преступник, у которого одно за другим разваливались алиби. — По городу уже ползут самые невероятные слухи, а неведомая сила движется прямо к нам, сметая всё на своем пути. У нас даже свидетелей нет, чтобы рассказали, что же случилось. Что мы выиграем своим молчанием?

— Очень многое. Во-первых, время. Во-вторых, всегда можно повесить все необъяснимые беды на выходки югеальских разведчиков или происки повстанцев из Квенры. Разве нет?

Он хитро прищурил глаза, видимо, и правда уверенный в своей власти. Его коллега лишь пожал плечами и удручённо покачал головой. Потом оба двинулись в сторону принца. Они о чём-то шепотом ему сообщили. Вели себя почтительно и тихо, чтобы никто из посторонних не услышал и слова из их разговора.

Через минуту принц встал. Его свита и рабы тоже поднялись с каменных плит пола и молча разошлись на две стороны, дав ему проход. Пока принц шёл к выходу, а все стояли, замерев в полупоклоне, Артур почти не дышал за колонной, где он прятался в густой тени.

За королевским отпрыском, тихо разговаривая, вышла свита, а за ней двинулись безмолвные рабы. Старый и молодой раб, перешёптывавшиеся во время всеобщей молитвы, шли последними. Когда они проходили мимо Артура, он сделал пару шагов вперёд и, зажав рукой рот отставшему юноше, затащил его быстро в тёмный угол. Через секунду оглушённый раб упал на пол. Сняв с него грубый чёрный плащ, Артур накинул его поверх себя, а плащ-хамелеон и свой бронированный туго свернул и прицепил к поясу.

Поспешно выйдя из храма, Артур накинул на голову капюшон, чтобы скрыть лицо, и пошёл догонять королевских рабов, стараясь прятать оружие и не выставлять на обозрение свою одежду. Видя, что один из стражников пересчитывает людей, севших уже на отдельный круглый антар, землянин поторопился. Примостившись на краю летательного аппарата, он оказался возле уже знакомого пожилого человека.

— Опять ты опаздываешь. Где тебя только носит постоянно! — рассердился старик, обращаясь к Артуру, и тут же не замедлил дать ему подзатыльник.

Это показалось землянину чрезвычайно знакомым. Он невольно вспомнил Престона Буира, который точно так же частенько наставлял своего племянника Таорна.

Артур молча выслушал упрёк и терпеливо снёс подзатыльник, предназначавшийся не ему. Но чего не сделаешь ради достижения цели.

До замка было не далеко и через пять минут несколько антаров, перелетев огненный поток, приземлились возле парка, расположенного слева от замка. С одного из кругов сошёл Артур, ничем себя не выдавший. Рабам сказали, что они свободны и могут возвращаться к своим делам. Больше за ними никто не надзирал. Землянин не мог поверить в такой успешный поворот событий, ведь он проник на территорию королевской резиденции так быстро и легко, как и представить себе не мог. Даже за оружие браться не пришлось.

Все рабы отправились через парк к своим жилищам, напоминавшим длинные бараки. Артур держался позади всех, но вскоре незаметно отстал и свернул направо. Узкая дорожка, по которой он пошёл, должна была привести его к замку.

Бесшумно идя среди деревьев, Артур на ходу сбросил плащ раба и закинул его подальше в густые заросли. Поблизости никого не было, но он не хотел рисковать, а потому был предельно внимателен. Снова накинув плащ-хамелеон, дававший ему возможность скоро стать невидимым в сгущавшейся тьме, он почувствовал себя уверенней и осторожно двинулся дальше, постоянно прислушиваясь, так как из-за густо растущих деревьев и кустов ничего не было видно.

Вскоре землянин услышал два голоса, которые раздались где-то слева. Недолго думая, он тихо прошмыгнул в кусты и затаился — не стоило лишний раз кому-либо попадать на глаза. Чуть дальше дорожку пересекала другая тропа и именно на этот перекрёсток вышли два человека. Один был стариком в алой одежде, тот самый, которого Артур не так давно видел в храме. Другой мужчина, достаточно молодой, имел на себе чёрную одежду раба. Они шли без спешки и говорили вполголоса.

— Возьми этот пистолет, — сказал жрец, давая рабу оружие.

— Он не откажет? — осведомился тот, будто не сильно доверяя этому предмету.

— Нет. Но для большей уверенности возьми и кинжал. Лишняя предосторожность не помешает.

Раб засунул кинжал за пояс, а жрец с видом заговорщика оглянулся по сторонам.

— Ты всё запомнил? — спросил он.

— Да.

— Хорошо. Однако помни: об этом не должна узнать ни одна живая или мёртвая душа. Будь осторожен и внимателен. Касаг должна быть убита сегодня. В последнее время её слова слишком часто расходятся с волею наших богов.

— А если мне помешают духи? — засомневался раб. — Касаг всё-таки дочь короля.

— Ты забыл, кто я? — с долей негодования возмутился жрец. — Как раз все духи и призраки находятся в моём подчинении. Разумеется, что сегодня, по какой-то случайности, их не будет в покоях Касаг. Впрочем, в последние дни к ней вообще тяжело кого-либо подослать. Наши бесплотные служители шарахаются от этой части замка, будто там засели их злейшие враги. Впрочем, если тебе будут мешать какие-нибудь нематериальные создания, то воспользуйся этим.

Жрец, решив перестраховаться, надел на палец раба перстень с крупным сапфиром, и сказал:

— Этот камень имеет очень большую силу. В Тизаре у жрецов осталось лишь несколько подобных сапфиров, но этот особенный. Он был когда-то кровью брата короля Югеала. Этот человек погиб, а его кровь превратилась со временем в сапфир. Он способен даже спустя столько тысячелетий не только отогнать любого духа или призрака, но и изгнать навсегда из этого мира. Так что все бесплотные свидетели убийства Касаг погибнут в один миг и не смогут уже никому донести на тебя. А теперь ступай и помни: если убьёшь Касаг — получишь свободу; если она останется жива — умрёшь ты.

Сказав это, жрец развернулся и ушёл, не оглядываясь. Раб, немного помедлив, направился к замку.

Артур, слышавший имя Касаг уже второй раз за последний час, был заинтригован. В храме за неё горячо молился брат, а здесь в парке только что жрец отдал тайный приказ убить её. Просто так никого и нигде не устраняют, особенно если этот человек из королевской семьи. Артур догадался, что Касаг играет в Тизаре далеко не последнюю роль, как-то связана с жрецами и чем-то им не угодила. Он вспомнил, что слышал имя Касаг в ещё одном месте — в храме около Дилуэя. Тогда жрецы жаловались на неё каменному идолу и хотели что-то спросить о ней.

Артур вышел из своего укрытия и последовал за рабом.

Тизарец явно нервничал, но ни разу не заметил Артура.

Так они дошли до небольшой двери в замке. Раб что-то тихо пробормотал и дверь отворилась. Не удосужившись даже поглядеть по сторонам, он вошёл в неё. Артур проскользнул вслед за ним до того, как дверь вновь сама по себе закрылась.

Здесь, видимо, находился чёрный ход и в полутёмной маленькой комнате горел лишь один факел и была узкая лестница, уводившая наверх. По этим ступеням и поднимался раб.

Землянин, бесшумно, как тень, двинулся за тизарцем, который шёл убить Касаг, чтобы получить свободу. Какое-то необъяснимое чувство заставило Артура и далее следовать за ним. Может быть, землянин хотел подсознательно предотвратить это убийство, которое перечило его натуре. Он шёл, движимый интуицией, и не стремясь отдать себе в этом полного отчёта. Артур сам не знал, зачем он это делает. Возможно потому, что убийца следовал той дорогой, которую ему расчистили заранее, так как в замке не встретилось ни одного слуги или стражника.

Поднявшись на третий этаж, раб быстро миновал ряд комнат с узкими и высокими окнами и остановился у одной двери.

После минутного колебания молодой человек медленно посмотрел по сторонам, но вокруг не было ни души. Потом так же медленно протянул руку к двери, ещё более медленно открыл её и переступил порог.

Эта нерешительность убийцы ужасно раздражала следившего за ним Артура, и землянин чуть не крикнул, чтобы тот двигался быстрее.

Войдя в комнату, тизарец оставил дверь полуоткрытой и спустя несколько секунд в неё проник Артур. Он увидел, что раб уже входит в следующую дверь, расположенную справа. Артур последовал за ним. Оба шли, почти не дыша и не издавая ни шороха.

Вторая комната, как и первая, была обставлена в изумрудных тонах, но весьма уютно. В ней стояло что-то вроде большой круглой тахты. Её покрывала изумрудно-серебристая ткань, концы которой складками лежали на толстом ковре, устилавшем весь пол. В комнате помещался массивный стол, диван и кресла. Горели камин и канделябры, а окна и стены были задрапированы изумрудно-зелёным шёлком с серебряными узорами. Всё выглядело в тизарском стиле, то есть преимущественно не содержало острых линий и имело круглые очертания. Три узких и высоких окна, простиравшихся от пола до потолка, тоже закруглённые по углам и полускрытые шторами, пропускали мягкий свет уходящего дня.

Солнце с минуты на минуту должно было окончательно скрыться за горизонтом.

Раб, не дыша, на цыпочках и с пистолетом в руке крался к тахте.

Артур заглянул в комнату. Он увидел, что на тахте лежит женщина. Она была в белом платье, длинном и с широкими рукавами. Её голову покрывала ткань, легкая и полупрозрачная, частично скрывавшая её лицо и волосы. Она по-видимому спала, а рядом с ней лежала раскрытая книга. Вероятно, это и была Касаг, уснувшая за чтением и ни о чём не подозревавшая. Её белые одеяния не давали усомниться в том, к какой семье Тизара она принадлежит. Ошибки быть не могло.

Раб подошёл к спящей, которая лежала на правом боку лицом к окну, и прицелился. Даже если бы жертва не спала, она не увидела бы сейчас своего палача.

В тот же миг Артур сзади набросился на тизарца, успев перед этим скинуть свой плащ и пристёгнутую к поясу небольшую сумку.

Прозвучал выстрел, и пуля сбила канделябр со стола, но не задела особу в белом одеянии, которая проснулась и вскрикнула, увидев боровшихся между собой в её комнате мужчин.

Не успел тизарец опомниться, как Артур выбил из его рук пистолет, а затем выхватил из-за его пояса кинжал и тоже откинул в сторону. Где-то в глубине души землянин уже пожалел, что вмешался в это дело, не касавшееся его и никак не причастное к освобождению Югеала от Улкара. Скинув свой плащ-хамелеон он таким образом показал свою одежду и вовсе не тизарское оружие. Теперь Касаг, а это без сомнений была она, могла позвать на помощь и его без особого труда поймают. Артур мысленно отругал себя за то, что если уж решился на доброе дело, то мог бы обезвредить убийцу ещё в парке или на потайной лестнице, а не на месте преступления. И всё же, Артур в считанные секунды справился с рабом, так как тот, упав на ковер, запутался в собственном плаще.