Югеал

— Артур, это жестоко!

— Лучше отойди, Стелла. Не удивлюсь, если этот зверь решит напасть на тебя со спины. Такие, как он, вполне на это способны.

— Но разве нельзя всё решить по-другому? Зачем лить кровь? — Стелла не оставляла попыток предотвратить конфликт, а затем повернулась к тайжеру. — Подумай хорошо, Колвикон, ведь если ты хоть чем-то можешь помочь нам, то этим окажешь помощь многим, очень многим людям и животным. Нам необходимо вырваться из плена Снежной Долины. Пойми, мы не хотим ничего плохого и не требуем от тебя невозможного.

— Тайжеры не помогают людям! — упрямо и гордо заявил Колвикон, оставшись безучастным к мольбе Стеллы. — Мы уже достаточно настрадались из-за вас!

«Он упрямее осла! А чего ещё можно было ждать от кота, пускай и югеальского?» — презрительно подумал Тибо и лёг в сторонке, так как, видимо, переговоры обещали затянуться.

Но здесь неожиданно вмешалась Пиама.

— Колвикон, я тоже не верила людям, пока в Снежной Долине не появилась Стелла. Она не только из иного мира, но и не такая, как наш хозяин. И уникальная не потому, что голубой крови, как некогда жившие на этой планете люди. Она доказала, что относиться к животным можно не только как к средству передвижения и низшим существам. Свидетельство тому вон тот чёрный зверёк по имени Тибо. Пришельцы относятся к нему с большой любовью и заботой. Я бы хотела иметь рядом такого человека, который будет меня ценить и беречь, как его.

Пиама посмотрела на Тибо, у которого теперь вид стал ещё более настороженным и обеспокоенным. Да и впрямь, может ему стоило начинать волноваться? Вдруг отныне Пиама станет для Стеллы дороже, чем он? Пёс почувствовал себя в то же время оскорблённым, ведь его всегда считали большим, во всяком случае до этого времени никто не пробовал применить к Тибо термин «зверёк». Однако, ради успеха и без того натянутых и находящихся под угрозой срыва переговоров, дипломатичный Тибо проглотил обиду и не вздумал возмущаться. Ведь ситуация и так в любой момент могла кончиться столкновением, но уже не словесным.

— Мы не желаем тебе зла, как и всему живому во Вселенной, кто не несёт угрозу жизни, — произнесла Стелла, медленно подходя к Колвикону и стараясь быть как можно более убедительной. — Я обещаю, что если ты поможешь нам, то мы уйдём, взяв Пиаму, и никому не скажем о твоём участии в нашем побеге. Мы ведь понимаем, что Лойсниту не понравится твоё предательство.

— Мне нет дела до жреца и его мнения! — рявкнул тайжер. — Но ты сказала, что вы возьмёте с собой Пиаму? Вы хотите, чтобы после вашего бегства она не привела по вашим следам погоню?

— Нет, это не так! — возразила возмущённая Пиама. — Я иду по доброй воле, так как не хочу, в отличие от тебя, Колвикон, и твоего хозяина, жить в Снежной Долине. Да, я тут родилась, и эти места невероятно красивы в моих глазах. Но не таково моё желание относительно будущего, не к этому я стремлюсь.

— Я тоже не хочу, — с грустью, неожиданно для всех, признался Колвикон, от его ярости и упрямства не осталось и следа, он вдруг немного поник и отступил на шаг назад. — Но мы навечно привязаны к этим местам, Пиама.

Люди были потрясены его словами.

— Значит, ты не знаешь дороги на поверхность, иначе бы сам давно покинул Снежную Долину? Как я ошибалась! — воскликнула с отчаянием Стелла, ведь все её надежды рухнули в один миг, ещё одна гипотеза потерпела провал.

Но Колвикон вдруг заявил:

— Нет, я знаю, где выход. Он тут всего один. Но, как и всякий другой житель Снежной Долины, я не смею покинуть её и жить под солнцем.

— Можешь, но не смеешь? Почему? — мысли сверхисследовательницы метались, как пойманные в клетке, но их отголоски улавливали лишь Артур и Тибо.

— Потому, что над всеми нами висит проклятие Югеала, высвобожденное через Тайжера Мольдеома. И твои добрые намерения никак не смогут помочь ни мне, ни другим, в том числе Пиаме, — поведал совершенно удручённый тайжер.

Снова подойдя к краю обрыва, он окинул скорбным взглядом прекрасную Снежную Долину. Обречённый вид могучего зверя тронул пришельцев.

— Опять я слышу про Мольдеома, — прошептала, уйдя в свои мысли, Стелла. — Даже тут о нём знают? Да и что это за проклятие такое, что не исчезло спустя столько тысячелетий? Откуда и из-за чего оно взялось?

— Во всём виноваты люди. Если бы не они, я и мои сородичи жили бы сейчас под солнцем, а не с ними в изгнании! Да, я знаю путь к бегству, но какой от этого прок? — вздохнул Колвикон, его взгляд горел бессилием и яростью.

— Расскажи нам о том, что тебе известно, и мы сделаем всё возможное, чтобы ты и другие тайжеры смогли покинуть Снежную Долину, — пообещал Артур.

Тайжер повернулся и внимательно посмотрел на Артура, а затем перевёл взгляд на Стеллу, которая так рьяно защищала его перед землянином, хоть она и не знала прежде Колвикона и ничем не была ему обязана. Какой-то инстинкт подсказал зверю, что им можно доверять.

— Хорошо, я вам помогу, — согласился Колвикон. — Только проклятие, висящее над нами, не позволит мне и всем тайжерам уйти с вами.

— Но почему бы не попробовать? — спросила Стелла. — Насколько мы понимаем, Мольдеом проклял людей, а не тайжеров.

— Да, попробовать можно. Мы, тайжеры, являемся разумными созданиями и пора уже нам, как и в давние времена, самим принимать решения. Хватит покоряться людям, которые нас не ценят. Когда на Югеале ещё жила королевская семья, тайжеры были свободны в своих действиях и выборе. Жаль, что тех времён уже не вернуть.

Стелла вообще чуть дара речи не лишилась, услышав такое:

— Ты знаешь историю Югеала?

— Тайжеры знают всё. Когда-то наши предки владели этой планетой наравне с людьми. У них была своя цивилизация и законы. Тайжеры ничем не хуже других живых существ, да только югеальцы об этом постепенно забыли. Здесь, в Снежной Долине, тайжеры помнят больше, чем люди.

Артур и Стелла переглянулись. Так неужели на этот раз они вообще искали информацию не там, где надо? Вместо того, чтобы осторожно приставать с расспросами к Нусчен и другим местным жителям, стоило просто поговорить со старейшинами тайжеров? Именно эти животные сейчас являлись ценным источником информации.

— Возможно, проклятие исчезнет, когда будет разрушен Улкар, — предположил Артур.

Колвикон насторожился:

— Уже второй раз вы упоминаете слово «Улкар». Не тот ли это камень, который в давние времена привезли с собой пришельцы, основавшие Тизар?

— Да, — ответил Артур. — А я и не предполагал, что тайжеры знают и об этом.

— Причину своих несчастий невозможно забыть. Тайжеры свято хранят историю, передавая её из поколения в поколение. Особенно если учесть, что сами принимали участие в этом… — Колвикон вдруг оборвал свою речь на полуслове, будто спохватившись, и спросил: — Вы хотите уничтожить Улкар? Это правда?

— Да.

В глазах Колвикона загорелась надежда. Оценить то, о чём сейчас думал этот тайжер было невозможно, но он явно пока чего-то недоговаривал. И это было очевидно для Стеллы, которая всеми силами пыталась просканировать его душу, добраться до сути. Но пока видела только одно — ему можно верить.

— Я помогу вам, — произнёс Колвикон, — потому что проклятие над Снежной Долиной окончательно исчезнет не раньше, чем перестанет существовать Улкар.

— Колвикон, какое значение имеют два камня, те самые, которые вставлены в глаза тайжера, изображённого в вашей пещере? — поспешно перешла к сути дела Стелла. — Я думала, они открывают потайной ход, но они лишь едва заметно двигаются и больше ничего.

— Эти камни действительно открывают потайной ход, — подтвердил тайжер.

— Но ведь ничего не произошло, когда я их нажала.

— Ты не знаешь всего. Много тысячелетий с тех пор, как в Снежной Долине появились люди и тайжеры, в этом поселении никто не выходил к солнцу, кроме жреца и одного тайжера. Раз в год они поднимались на поверхность и приносили оттуда Снег Жизни. Никто, за исключением жреца, не мог увидеть солнце, так как он единственный был освобождён от проклятия. Других на этом пути ждала смерть. Жрецами становились по наследству и каждый из них избирал себе одного доверенного тайжера, который вместе с ним поднимался на поверхность. Остальные люди и звери никогда не покидали Снежную Долину, и даже не подозревали, что есть путь на поверхность, многое забыв со временем. Стелла, ты нашла то, как открыть потайной ход, но он находится не в той пещере.

— А где же? — сверхисследовательница тщетно пыталась разгадать эту головоломку самостоятельно.

— В одной из пещер, находящихся на другом конце Снежной Долины, — сообщил Колвикон. — Когда жрец нажимает три раза подряд одновременно оба камня, то в другой пещере открывается ход. Лойснит всем твердит, как и его предшественники, что уединяется в священной обители тайжеров, но на самом деле он ночью седлает меня и едет к потайному ходу. Этот путь ведёт в лабиринт пещер, и только мой хозяин и я знаем куда идти. Когда мы добираемся до выхода и уже видим свет, Лойснит оставляет меня, привязав к скале, и уходит туда, где есть тепло и солнце. Я так часто был рядом с тем неведомом миром, но жрец никогда не выводил меня на поверхность, и мне оставалось лишь мечтать в одиночестве. Затем мы возвращались домой и этот обманщик, не знающий ни единого заклинания или молитвы, выдавал всё привезённое за дар самого Югеала. Но теперь я уже никогда не поднимусь на поверхность…

— Почему? Он выбрал другого тайжера? — догадался Артур.

— Да, — с грустью подтвердил Колвикон, — так как я провинился. В прошлый раз я оторвался и хотел выйти из пещеры. Однако мой хозяин поймал и остановил меня прежде, чем я достиг своей цели. Я ослушался его, и он решил, что впредь лучше брать другого тайжера. Я же теперь в немилости у него.

— Но зачем жрецу вообще брать с собой тайжера? — спросила Стелла.

— Тайжер нужен для того, чтобы везти Снег Жизни, ведь жителей Снежной Долины много, а он необходим всем.

— Если ты знаешь путь на поверхность, то можешь уйти отсюда и жить там, — сказал Артур. — В чём проблема? Для тебя же это проще простого, исполнить эту мечту!

— Я тоже об этом думал, — признался тайжер, — но меня пугает незнакомый мир, где всё не так, как в Снежной Долине. Что если я умру, покинув Лишмекару?

— А если мы возьмём тебя с собой и там, на поверхности Югеала, ты не будешь одинок, тогда ты пойдёшь с нами? — спросил землянин.

— А разве вы, люди, будете считаться со мной и мне подобными? Где гарантия, что вы не покинете меня или не убьёте, как только я стану вам не нужен? — с недоверием осведомился Колвикон.

— Я понимаю, ты не привык верить людям, но тебе придётся довериться нам. В любом случае, что тебе терять? Помогая нам, ты окажешь услугу себе и тем тайжерам, которые захотят пойти с нами. Мы не поднимем на тебя руку и не бросим в беде. Колвикон, нам очень нужно продолжить наше дело и спасти от бессмысленной войны две достойные планеты, а Югеал попытаться освободить от власти тизарцев и зла, которое они создали. Если ты не хочешь рисковать, то останься здесь. Достаточно будет, если ты расскажешь, куда нам идти. Мы ни к чему не принуждаем тебя, но просим помочь нам, — Стелла прилагала все усилия, чтобы достичь успеха и уговорить Колвикона на сотрудничество.