Сладкая история мира. 2000 лет господства сахара в экономике, политике и медицине

Руководство по потреблению сахара

Протоколы Особого комитета Сената США по питанию и потребностям людей ярко показывают, как стремительно мог произойти этот переход от голода к ожирению. Комитет под председательством Джорджа Макговерна, учрежденный в 1968 году для рассмотрения проблемы голода в Америке, вскоре счел необходимым перенаправить свое внимание на проблему ожирения, и дискуссии, проходящие в нем, выразились в форме книги «Диетические цели для США» (Dietary Goals for the United States), вышедшей в 1977 году и известной как «Доклад Макговерна». В ней много говорилось о том, что жир является причиной заболеваний сердца и сосудов, и предлагалось значительно увеличить потребление углеводов, чтобы сократить прием насыщенных и мононенасыщенных жиров78. Главным консультантом стал Марк Хегстед, ученый, который публично назвал Юдкина «угрозой здоровью» и вместе с еще двумя гарвардскими диетологами получил от американской сахарной промышленности грант за исследование, в котором причиной сердечных заболеваний были названы насыщенные жиры. В благодарственном слове Хегстед даже не упомянул представителей сахарной промышленности, что явилось вопиющим нарушением этики (хоть этот факт, вероятно, не был известен особому комитету). Тем не менее, Хегстед не повел себя как покорный лакей у владельцев сахарных заводов. «Доклад Макговерна» предписывал снизить потребление рафинированного и переработанного сахара на 45 % и довести его до 10 % от общей суточной нормы калорий, и этой рекомендации предстояло стать яблоком раздора в последующие десятилетия79.

При администрации Рейгана борьба с ожирением получила серьезный удар: глюкозно-фруктозному сиропу позволили снизить цены на сахар, а протекционистская «Программа по сахару», действие которой отменили в 1974 году, была вновь возобновлена, чтобы поддержать национальную сахарную промышленность. Из-за этого в ежедневном меню стало появляться все больше углеводов – они словно сорвались с привязи80. Кроме того, в 1980-х годах это расстроило планы Министерства сельского хозяйства США, и чиновники не смогли разработать новую систему руководящих принципов, так называемую Пищевую пирамиду, сменившую ранние таблицы рекомендованных продуктовых групп: «Основную семерку» (1943) и «Основную четверку» (1956). Это рискованное предприятие возглавила диетолог Луиза Лайт, но она пришла в смятение, увидев, что продукты, которые в итоге вошли в схему, были на радость не диетологам, а продовольственному лобби. Она и ее команда советовали сократить потребление очищенных зерновых и насыщенных жиров и ограничить потребление свободных сахаров (то есть рафинированных или переработанных, в том числе меда и фруктовых соков) долей в 10 % от ежедневной нормы употребления калорий. Но после того как Лайт представила свою схему на рассмотрение министру сельского хозяйства, документ опубликовали только в 1992 году и при этом в той или иной степени исказили. Все случаи, когда встречалось слово «меньше», заменили на слово «умеренно». Но даже эти значительно исправленные рекомендации, представленные отделом маркетинга в виде пирамиды, вызвали в продовольственной промышленности «громы и молнии» столь яростные, что принципам Луизы Лайт едва удалось уцелеть. За их спасение нам стоит благодарить разоблачителей и видных диетологов, таких как Марион Нестле, которая на самом деле относилась к пирамиде без особых восторгов81.

Тем временем модели потребления развивались в более нездоровом направлении, чем то, какое предписывали рекомендации. Если вкратце, то место, которое, согласно схеме, отводилось молоку и зеленым овощам, заняли сладкие напитки и жареный картофель. Как сказал об этом Юдкин, «хорошую еду вытеснила плохая, менее питательная и основанная на сахаре»82. Попытки остановить эту тенденцию, например доклад «Диета, питание и предотвращение хронических заболеваний» (Diet, Nutrition, and the Prevention of Chronic Diseases), представленный во Всемирной организации здоровья (ВОЗ) в 1990 году, заставили производителей сахара и сладких напитков приготовиться к бою. Доклад ВОЗ рекомендовал ограничить потребление свободных сахаров до 15–20 кг в год, то есть половины того, что потребляли во многих частях света83.

В 1990-х годах мировая сахарная промышленность сумела стать аккредитованным участником ВОЗ, после чего сведения, поступающие от промышленников, принимались без вопросов, а их рекомендации становились обязательными к исполнению. Но еще опаснее было то, что сахарная промышленность надавила на Конгресс США и на администрацию Джорджа Буша и потребовала прекратить финансирование ВОЗ, если та не устранит из своего доклада, публикация которого была намечена на 2003 год, упоминание о том, что максимальное потребление свободных сахаров должно составлять не более 10 % от ежедневной нормы калорий. Тем не менее, рекомендация в докладе осталась и была подчеркнута опасениями ВОЗ по поводу потребления детьми многих странах очень большого количества сладких напитков84. И все же разъяренное лобби в 2004 году в США не позволило Всемирной ассамблее здравоохранения, руководящему органу ВОЗ, составленному из государств-членов, открыто одобрить максимум в 10 %. Вместо этого ассамблея довольно туманно рекомендовала «ограничить» долю свободных сахаров. Проигнорировав эту прохладную поддержку со стороны своего руководящего органа, ВОЗ по-прежнему продолжила призывать к сокращению доли свободного сахара в ежедневной норме калорий менее чем 10 %85.

Пищевая пирамида Министерства сельского хозяйства США, разработанная в 1992 году. Возникла в попытке выстроить более сбалансированное питание. Этот проект едва не уничтожили лоббисты пищевой промышленности, не заинтересованные в том, чтобы потребление жиров и сахара снижалось. В то же время, диетологи критически отнеслись к рекомендации, предписывающей высокое потребление углеводов, что отражено в основании пирамиды

Многие из этих свободных сахаров добавляют в напитки, и за последний век линия фронта в войне с ожирением перешла с кухни, где она проходила в дни Уайли, в сферу производства сладких напитков. К концу XX века 56 % рынка подсластителей в США занимал глюкозно-фруктозный сироп, и его очень широко использовали в напитках86. Поскольку напитки, подслащенные сахаром, не утоляют голод, они не сокращают потребления других калорий и, тем самым, становятся главной причиной ожирения. Дети в этом отношении особенно уязвимы. В 2010 году Всемирная ассамблея здравоохранения единогласно приняла рекомендации, связанные с рекламой сладких напитков, и призвала ограничить объявления, вводящие в заблуждение, а вслед за этим, в 2016 году, рекомендовала ввести на сладкие напитки налог87.

Впрочем, какими бы принципами не руководствовалась ВОЗ, ее предписания не имеют силы до тех пор, пока их не претворят в жизнь национальные правительства, а они часто этого не делают. Финансовый комитет Сената США еще в 2009 году обсуждал предложение обложить налогом напитки, подслащенные сахаром, и направить полученные средства на софинансирование программы Obamacare, но до зала заседаний Сената проект не дошел. В штате Нью-Йорк не сумели ввести налог в 18 % на недиетические безалкогольные напитки, содержащие менее 70 % сока88. В те дни, когда Майкл Блумберг занимал пост мэра Нью-Йорка, он попытался ввести налог на сахар, а также предложил Министерству сельского хозяйства США в качестве пробного теста убрать сладкие напитки из Американской программы льготной покупки продуктов (SNAP), некогда известной как «Программа предоставления продовольственных талонов», но ни в том, ни в другом случае ничего не вышло. В дальнейшем Блумберг потратил миллионы долларов на проведение кампании по введению сахарного налога в Чикаго. На этот раз он преуспел, но спустя два месяца налог отменили89. Как ни цинично это прозвучит, но так случилось потому, что «сахарный» налог слишком эффективно сократил продажи этих напитков – причем не только в Чикаго, но и в других областях США, где применялась такая мера. Например, в Беркли налог на сладкие напитки, введенный в 2014 году, к 2017 году снизил их продажи наполовину. А когда в 2017 году сладкие напитки обложила налогом Филадельфия, их потребление там сократилось на 42 %90. Но нам не стоит удивляться тому, как действуют эти налоги. Как показывает история конца XIX века, внутреннее потребление сахара в Германии и Франции оставалось на относительно низком уровне, поскольку покупателям приходилось платить за демпинг свекловичного сахара за границей.

Конечно, есть довод и против налога на напитки с высоким содержанием сахарозы: такой налог может привести к тому, что на смену этим напиткам придут другие неполезные продукты, а кроме того, этот налог сильнее всего бьет по группам с низким уровнем доходов91. Но все же удручающий налог – это, наверное, единственная возможность, с помощью которой правительства могут снизить потребление сахара, скажем, в Мексике – стране со средним доходом, где каждый третий взрослый страдает от ожирения и где сердечно-сосудистые заболевания представляют собой главную причину смерти. Эта ситуация – прямое следствие того, что производители безалкогольных напитков, в том числе и Coca-Cola, владеют половиной мексиканских сахарных заводов, а чистой водопроводной воды в стране нет. Дети пьют сладкие напитки на завтрак, а поскольку эти напитки дешевы, их покупают взамен более полезной еды и фруктов92. В 2013 году Мексика сумела ввести налог в один песо на литр сладких напитков, а семь лет спустя в штате Оахака сделали еще один важный шаг и запретили продавать детям сладкие напитки и нездоровую пищу93.

В Евросоюзе также рассматривали возможность обложить налогом высококалорийные безалкогольные напитки, и в некоторых странах эту идею даже воплотили в жизнь. Одной из таких стран была Дания, но там это длилось лишь год и три месяца. В июле 2015 года Британская медицинская ассоциация, при поддержке участников движения за «сахарный» налог, в число которых вошли благотворительная организация Action on Sugar и известный повар Джеймс Оливер, надавила на британское правительство, и в 2016 году был введен налог, зависящий от содержания сахара в безалкогольных напитках94. В 2018 году ту или иную форму «сахарного» налога ввели Великобритания, Португалия, Каталония, шесть местных юрисдикций в США, Чили, Мексика, Франция, Финляндия, Венгрия, Бруней, Таиланд, Объединенные Арабские Эмираты и Саудовская Аравия. Тем временем пищевая промышленность всеми силами препятствует принятию таких мер, и она намного сильнее табачной, поскольку сахар присутствует почти во всех продуктах, прошедших промышленную обработку. Несомненно, колоссальное влияние этой промышленности отчасти в ответе за то, что в Германии отсутствует поддержка «сахарного» налога, несмотря на то, что половина населения страны страдает от излишнего веса, а 20–25 % – от патологического ожирения. Это также может объяснить, почему министры здравоохранения европейских стран в 2015 году согласились к 2020 году снизить потребление свободных сахаров на скромные 10 %. Результаты сотрудничества между правительствами и пищевой промышленностью неизбежно разочаровывают. В Нидерландах правительство и представители пищевой промышленности заключили ряд соглашений, по которым планировалось сократить потребление сахара на крошечную долю в 2 %, и оно все равно превышало отметку в 40 кг в год в расчете на душу населения95.