Друзья моря. Книга вторая. Кирион.

Глава 26. Эльвинг

В комнату Кириона тихо постучали, и вошел слуга.

— Лорд Кирион… Пришла принцесса Эльвинг. Она ждет вас в гостиной.

Юноша замер, Фэамир встревоженно посмотрел на него.

— Хорошо, — наконец ответил Кирион.

Младший брат помог ему надеть симару и пригладил волосы.

— Пойдем. Только очень прошу тебя… Не кидайся на нее, ладно?

Они спустились в одну из гостиных, где поклонились, после чего Кирион опустился в кресло. Принцесса с болью и состраданием смотрела на его бескровное, осунувшееся лицо, а потом перевела взгляд на Фэамира.

— Это не только мой брат, миледи, но и мой врач.

— Лорд Кирион… Мне очень жаль, мне очень жаль, что вас взяли в плен и вам пришлось столько пережить…

— Прошлое не изменить, миледи, и то, что я пережил, — не предмет для приятного разговора.

— Я просила отца пойти навстречу леди Эрендис, но он не внял…

— Если он не внял, то зачем об этом говорить?

Фэамир осторожно положил руку ему на плечо.

— Надеюсь… надеюсь, вы скоро поправитесь, лорд Кирион, — обескураженно произнесла принцесса.

— Моя мать не поправится, миледи. И то, что случилось с ней, на совести вашего отца. И на вашей тоже, — добавил он.

Эльвинг вздрогнула и побледнела. Фэамир сжал его плечо. Девушка поднялась.

— Не буду утомлять вас. — Она заставила себя улыбнуться.

— Сделайте милость. Я сыт по горло вашим вниманием, миледи, оно слишком дорого обошлось мне и моим близким.

Пальцы брата впились ему в плечо.

Потрясенная, она чуть не плача взглянула на него и поспешно вышла.

— Я же просил тебя, — сказал Фэамир.

— Я был настолько любезен, насколько мог.

— Ладно, идем... — Брат помог ему встать и перекинул здоровую руку через плечо. — Тебе пора пить лекарство.

— Что за дрянью ты меня пичкаешь? — спросил Кирион, когда они поднялись в его спальню. — От этого варева у меня в голове туман.

— Прости, братик, но мы не можем допустить, чтобы ты снова кидался на людей. Ложись.

Не помня себя, Эльвинг вернулась во Дворец и бросилась к отцу.

— Что случилось, дитя? — спросил он, встревоженно, глядя на ее побелевшее, словно маска, лицо.

— Отец, зачем вы это сделали?

— Сделал что?

— Выслали Кириона в Харондор. Я просила вас, просила вас ради его матери… Почему вы...

— Я не мог предусмотреть всё и сделал так, как считал наилучшим.

— Вы сломали его… Вы убили его душу… И мою...

Король вздохнул.

— Если бы он на самом деле был тебя достоин… он бы справился с выпавшими на его долю испытаниями...

— Я говорила вам, что люблю его, а вы просто отняли его у меня!

— Беда в том, что они очень гордые и несмиренные люди…

— Довольно! Я не хочу вас больше ни слышать, ни видеть! Он отверг меня, и для чего мне теперь жить!

Ошеломленный, Элессар хотел подойти и обнять ее, но не успел сделать и двух шагов, как она стремительно выбежала. “Что ж… Может быть то, что он прямо отверг ее, не так уж и плохо. Нервный, дерзкий, не вполне здоровый… Он — явно не лучшая для нее партия. Кто знает, не кончит ли он сумасшествием, подобно своему прадеду. Время должно исцелить ее”.

Между тем, дочь не появилась ни на обеде, ни на ужине. Утром она тоже не вышла из своих покоев. Девушки свиты сообщили, что миледи закрылась еще вчера днем, ни с кем не разговаривает и не отпирает. Элессар отправился к комнатам дочери.

— Эльвинг, будь добра, открой.

Ответа не было.

— Она ничего не ела со вчерашнего утра, милорд, и мы не знаем, пила ли она... — сказала расстроенная Ирильдэ.

— Эльвинг, мы не собираемся нарушать твое уединение. Девушки просто принесут тебе еды и питья и немедленно уйдут, — предложил отец.

Ответа снова не было, и Король на время ушел. Ближе к ужину он вернулся. У дверей стояла Арвэн.

— Эльвинг, дитя мое, пожалуйста, позволь мне поговорить с тобой.

— Не отвечает? — вздохнул супруг.

— Нет…

— Что же, придется сломать дверь.

Скоро пришли слуги и принялись за работу.

— Уйдите, — раздался голос Эльвинг. — Если вы не оставите дверь в покое, я умру.

— Доченька, не говори так. Давай ты откроешь нам, и мы все обсудим, — взмолилась Королева.

— Мама, я не буду с вами ничего обсуждать. Я умоляла, просила вас уговорить отца вернуть его. Вы не услышали...

Показался запыхавшийся гвардеец.

— Начальник караула Дамрод, милорд, — отрапортовал он. — Простите, но мы увидели, что леди Эльвинг стоит на подоконнике.

Король тяжело вздохнул и жестом отослал слуг. Расстроенная Арвэн умоляюще смотрела на мужа, но он, казалось, сам был растерян и не знал, как поступить.

Эльвинг не вышла и на следующий день, и на послеследующий тоже. Все понимали, что столько времени без воды могут убить ее, и Элессар приказал спуститься к ней в спальню на веревке. Один из гвардейцев исполнил его распоряжение и проник в комнату. Обессиленная девушка лежала на постели и безучастно смотрела перед собой.

Когда воин отпер дверь, родители бросились внутрь. Арвэн обняла дочь.

— Лекаря! — приказал Король.

Вскоре в дверь покоев Принца постучали.

— Вас хочет видеть Король, милорд, — сообщил слуга.

“Что ему нужно? Опять тащиться во Дворец и слушать его высокопарную болтовню… Хотя, может быть, он хочет отменить арест Кириону?..” — Фарамир вздохнул и поднялся.

— Белег, плащ, — распорядился он.

— Простите, милорд, но Король ждет в вашей гостиной.

— Иду, — ответил слегка удивленный Принц.

“Что же заставило его спуститься с небес и прийти сюда?..” — размышлял он, спускаясь по лестнице.

Старый лорд вошел и поклонился. “Он ровесник моего отца, а выглядит не старше Эарнила, если бы тот остался жив…” Впрочем, на лице Элессара не было привычной величавости. С его позволения Фарамир сел в кресло.

— Лорд Фарамир… Полагаю, вы знаете, что случилось?..

— Милорд, я постараюсь сделать все возможное, чтобы мой внук больше не тревожил вас. Но прошу вас понять, что он провел более полугода в плену, вернувшись в Гондор, вместо дома, оказался в тюрьме, а потом нашел мать в ужасном состоянии.

— Я сейчас не об этом. Моя дочь любит лорда Кириона.

— Я знаю. И именно из-за этого вы выслали моего мальчика в Харондор, где его взяли в плен и ему пришлось столько пережить.

— Вы не знаете, что случилось с моей дочерью?

— У меня болен и страдает любимый внук и наследник, парализована невестка… Простите, я не слежу за тем, что происходит во Дворце.

— Эльвинг тоже больна, она несколько дней отказывается от пищи и даже питья.

Фарамир устало взглянул на него.

— Она пришла проведать лорда Кириона, и он был резок с ней… — произнес Король.

— Прошу вас простить его.

— Дело не в этом. Эльвинг в отчаянии из-за его холодности и не хочет жить.

— Что я могу сделать, милорд? Я очень сожалею. Но время лечит. Надеюсь, она скоро забудет его и обратит свои чувства на более подходящего ей человека.

— Лорд Фарамир, боюсь, вы до конца не поняли меня. Жизнь Эльвинг в опасности, и если ничего не изменится, она умрет... Я не могу потерять свое дитя!

“Это я мог похоронить любимого сына, которого вы просто-напросто загоняли… Утешать внучку, сердце которой разбил ваш наследник… Теперь вы хотите помощи и сочувствия. Где же было ваше сострадание прежде? Когда больно вам и вашим близким, вы ведете себя совсем иначе”.

— Я весьма сочувствую вам, ведь я знаю, что такое похоронить свое дитя или видеть, как оно страдает.

— Пожалуйста, попросите лорда Кириона пойти к ней. Возможно, ему удастся уговорить ее хотя бы начать принимать пищу.

— Милорд, Кирион нездоров. Я держу его здесь не только из-за вашего приказа. К сожалению, он так до конца и не пришел в себя. И, признаться, не знаю, когда это случится и случится ли вообще.

— Прошу вас, лорд Фарамир. Попробуйте… Он очень любит и уважает вас.

— Я не волшебник, милорд. Мне жаль, но он видит в вас и вашей дочери причину своих несчастий и тяжелой и, скорее всего, необратимой болезни матери.

— Эльвинг ни в чем не виновата… Она неоднократно просила меня вернуть его… И, поверьте, она очень тяжело переживала его плен и была несказанно рада, что он вырвался…

Фарамир вздохнул.

— Пожалуйста… Это моя вина. Простите меня… Хотя я и в страшном сне не мог себе представить, что служба Кириона в Харондоре обернется таким кошмаром для него и его семьи.

“Не обернись она кошмаром и для вашей дочери, вы бы не извинялись…”

— Я поговорю с ним, милорд. И попробую убедить пойти к ней, но боюсь что-либо обещать.

— Спасибо, лорд Фарамир… Я буду ждать. — Элессар поднялся.

Фарамир встал и поклонился. Двери за Королем закрылись. Принц вздохнул и отправился к внуку.

— Кирион?..

Кирион сидел в кресле у окна и пытался читать. Но мысли его упрямо возвращались к Инзиль. “Прошло уже полтора месяца… Что с ней?”

— Да, милорд. — Он поднялся.

— Сиди, сиди...

Принц подошел и сел напротив него.

— Зачем он приходил? Что еще ему нужно от нас?!

— Успокойся, сынок. Постарайся не переживать так.

Кирион на мгновение поднял глаза к небу.

— Меня заперли, пичкают какой-то отравой… Чтобы я не приносил неприятностей и не докучал Королю.

— Что ты, малыш, я бы никогда не позволил давать тебе лекарства, если бы не считал, что это благо для тебя.

— Понимаю. — Кирион усмехнулся.

— Король приходил извиняться.

— Неужели... Кому нужны его извинения? Как это может помочь нам теперь?!

— Кирион, принцесса Эльвинг после встречи с тобой заболела. Элессар хочет...

— Пусть вылечит ее. У него же руки целителя.

— Кирион, она не хочет жить. Отказывается от пищи.

— Сожалею. В этом мире часто те, кто хочет жить, умирают, и те, кто хочет умереть, вынуждены жить.

— Мальчик мой, неужели тебе станет легче, если она умрет?

— Нет. Мне это безразлично.

— Элессар сказал, что она много раз просила за тебя.

— Просила… Потому, что у нее забрали игрушку. Она просила ради себя, а не ради меня.

— Если все же найдешь в себе силы… Попробуй пойти и помириться с ней. Как бы плохо тебе ни было, если мы делаем что-то доброе, это дает облегчение и нашей душе.

— Не хочу. У меня нет душевных сил на Эльвинг. Пусть Элессар сам возится с ней.

— Он попросил прощения за то, что выслал тебя.

— Кому это нужно? Что это изменит? Кому поможет?

— Что ж, я не смею настаивать. — Фарамир поднялся. — Я еще обязательно зайду к тебе.

— Спасибо, милорд, — улыбнулся Кирион, — простите.

Когда Дед ушел, он задумался. — “Никому не станет легче, если эта инфантильная особа умрет…” Кирион тяжело вздохнул. В комнату заглянул Фэамир.

— Фэамир…

— Да, братик.

— Кажется, мне нужно во Дворец.

— Нет, братик, во Дворец нельзя, ты же знаешь, — сказал младший брат тоном встревоженной няни.

— Король хотел, чтобы я пришел.

Фэамир недоверчиво взглянул на него.

— Не веришь — спроси у дедушки Фарамира.

— А если ты опять что-нибудь… устроишь? — Фэамир погладил старшего брата по голове.

— Не устрою. Обещаю.

— Что наденешь?

— Все равно.

— Давай эту, тебе она очень идет. — Фэамир принес серо-голубую тунику и помог Кириону надеть ее. — Сейчас я тоже переоденусь… Я быстро!