Друзья моря. Книга вторая. Кирион.

Глава 49. Юный лорд и слуга

Прошло несколько лет. Эрейнион вырос. Он помнил обещание отца сделать его принцем Итилиена, но не позволял себе на это рассчитывать. Он продолжал старательно учиться, много времени уделял урокам воинского мастерства и особенно владению мечом, понимая, что хромая нога лишает его преимуществ в пешем бою. Также он стал замечательным лучником, а ездить верхом научился не хуже роханских властителей. И все же юноша не мог не чувствовать некоторую ущербность своего положения: лишенный законного наследства, с примесью умбарской крови да еще и хромой, он не любил привлекать к себе внимание и почти всегда держался в тени, хотя отец неизменно относился к нему как к старшему сыну и непременно сажал рядом как наследника. Принцесса, не желавшая ссориться с мужем из-за формальностей, не вмешивалась, но это дошло до ушей Короля, и Эрейнион беспокоился, как бы тот что-нибудь не заподозрил.

Незадолго до совершеннолетия Эрейниона у его дяди Фэамира родился мальчик, и Элессар сменил гнев на милость. Король не мог допустить, что его внук останется без титула, и он, к удивлению всей гондорской знати, пожаловал Фэамиру титул лорда Пеларгирского, упразднив в городе наместничество. Тот не стал отказываться и перебрался с супругой и маленьким сыном в Пеларгир, в дом, некогда бывший резиденцией его деда Минастана. Узнав об этом, Эрендис отправилась к младшему сыну и на какое-то время, к его большой радости, поселилась у него.

Кирион же в глубине души возмущался, вспоминая слова Элессара, что тот не может сделать Эрейниона правящим лордом. “Почему было не отдать Пеларгир Дэнетору, а Эрейниону не оставить Итилиен?! Значит, возможность все же была!.. Что ж, похоже, у меня не остается выбора”.

Старший сын избегал говорить с ним об этом и, скорее, не хотел осуществления замысловов отца, так как опасался за него, понимая, что подобные планы можно трактовать как государственную измену. Он действительно стал помощником и секретарем Кириона и, несмотря на юный возраст, был популярен в Итилиене.

Когда Эрейниону исполнилось двадцать лет и он стал совершеннолетним, отец возложил ему на голову обруч в главном зале Эмин-Арненского Замка. Нарядный юноша опустился перед ним колени, склонил голову, и изящный митриловый обруч увенчал его голову. “Встань, лорд Эрейнион, сын Кириона, мой старший сын и наследник”. — Слова отца заполнили зал. Он поднял Эрейниона, обнял, что не было обязательной частью ритуала, и тихо, чтобы никто кроме сына его не услышал, произнес: “наследник Итилиена и Дома Хурина”. Юноша вздрогнул и изумленно взглянул на него, но немедленно взял себя в руки. “Зачем он это делает? Что, если кто-нибудь все же расслышал его слова?!” Хотя людей на церемонии было мало. Даже Эрендис с Амариэ все еще оставались в Пеларгире. Зная, как бабушка любит море, Эрейнион уговорил ее не уезжать в Итилиен раньше времени даже ради его совершеннолетия.

Впрочем, на другом берегу Андуина его положение становилось иным. Это в Эмин-Арнен Эрейнион был старшим сыном принца Кириона и по его желанию всегда занимал подобающее своему статусу место. В Столице же он был рожденным умбаркой бастардом, которого отец смог узаконить лишь благодаря милосердию государя. И несмотря на то, что юноша был уже в состоянии самостоятельно управлять княжеством, вход на советы Гондора и даже Минас-Тирит был для него закрыт. Правда, он получал приглашения на дворцовые торжества, но Эрейнион не мог танцевать, пиры не любил и просто оставался тенью своего отца, прислушиваясь к разговорам, которые тот вел со старейшинами и советниками.

К Кириону он относился с обожанием и преданностью не только как к отцу, но и как к единственному по-настоящему родному и близкому человеку. Все же у Эрендис, которая относилась к нему с неизменной теплотой, было уже несколько внуков, к которым она тоже была привязана. Отец же после пожара проявлял к старшему сыну особую заботу и внимание, стараясь оберегать от невзгод и радовать.

Правда, Кириона смущала застенчивость Эрейниона. Отец твердо решил, что со временем сын станет принцем Итилиена, и ему хотелось, чтобы тот чувствовал себя увереннее. Он даже уговорил его принять участие в воинском турнире. От поединков юноша отказался, хотя отец считал, что и здесь он может выступить достойно, но решился состязаться среди лучников. Его зоркость и терпение не подвели, и через несколько раундов он был объявлен победителем. Приятно удивленный, он приблизился к Королеве и получил из ее рук приз — красивый браслет из митрила, который, не долго думая, вручил Амариэ, пришедшей на турнир исключительно ради него.

— Молоденький совсем, нет еще любимой девушки, — услышал он чей-то голос.

— Стреляет хорошо, но уж очень долго целится. На войне бы его уже убили несколько раз.

— Ну, здесь ему некуда было торопиться. Скорость стрельбы не предписана регламентом.

— А надо бы… Скучно ждать, пока он соизволит выстрелить, — проворчал кто-то.

Приятное чувство от победы улетучилось, и Эрейнион, насколько мог, убыстряя шаг, поспешил обратно в Цитадель.

Еще более неприятный сюрприз ждал его вечером перед королевским ужином. Он случайно услышал, как несколько капитанов и старейшин говорили о необходимости изменения в правилах, которое ограничивало бы лучника по времени.

— Истинное мастерство заключается в том, чтобы стрелять не только метко, но и быстро.

— Его отец застрелил его родного деда. Интересно, кого он собирается застрелить, раз научился так точно и хладнокровно стрелять.

Эрейнион вспыхнул, но сбежать с королевского ужина было сложнее, чем из Нижнего Яруса. Юноша в отчаянии взглянул на отца, но тот беседовал с казначеем Даэроном и, по-видимому, не слышал неприятного разговора. Наконец сыну удалось привлечь его внимание, и Кирион повернулся к нему.

— Можно мне уйти, отец?

Тот взял его за локоть и отвел в сторону.

— Что случилось? Тебе нездоровится?..

— Не совсем… Но Король ведь даже не заметит моего отсутствия.

Отчасти это было правдой. Так как Эрейнион не считался наследником, на королевских пирах он сидел отдельно от отца, на менее почетном месте.

— Капитаны и старейшины обсуждают сегодняшний турнир и хотят изменить правила состязаний лучников… — объяснил сын.

— Кому-то не понравилась твоя победа, — задумчиво произнес Кирион. — Хочешь убежать и порадовать их? Мы приходим на эти пиршества вовсе не для того, чтобы вкусно поесть, а чтобы знать настроения членов досточтимого совета. И теперь тебе известно, кто к тебе “неравнодушен”.

— Они все неравнодушны ко мне, отец. Вы же знаете это. Как могут они справедливо ко мне относиться, если в свое время проголосовали за лишение наследства? Даже те, у кого есть совесть… Да, возможно, они испытывают угрызения, и, чтобы заставить ее замолчать, они хотят увериться, что решение было верным, а я — недостойным. К тому же они дурно говорили и о вас…

— Вот и хорошо. Просто запомни этих славных людей и знай, что их нужно остерегаться. Но поверь мне, сынок, бегство — не лучшая тактика. Что бы ты ни сделал, ты не станешь для них достойней. Уйдешь ли ты в тень или совсем исчезнешь, — усмехнулся Кирион, — они не простят тебя и не будут относиться к тебе добрее. Оставайся, малыш. И будь внимательным. Возможно, ты узнаешь еще что-нибудь интересное.

Появился Король, все поклонились и вслед за ним вошли в зал. Эрейниону пришлось расстаться с отцом и войти последним из присутствовавших лордов. Впрочем, его соседи за столом вели себя сдержанно, и больше ничего приятного или неприятного он не услышал. Когда ужин закончился, к нему подошел капитан Аксантур.

— Поздравляю с победой.

— Спасибо, капитан Аксантур.

— Не огорчайся. Пусть меняют правила. Просто выиграй следующий турнир тоже.

— Мне бы не хотелось снова в этом участвовать.

— Победителей любят. Это сделает тебя популярнее. По крайней мере, среди простых людей. И не позволяй другим так легко смущать себя. Отступишь здесь — они поймут, как с тобой бороться… И что это довольно легко.

— Что я им сделал?..

— Ровным счетом ничего. Это они тебе сделали и потому не любят.

— Я понимаю это, но все равно неприятно.

— Не будешь сопротивляться — они просто задавят тебя, и тебе придется скрываться в Итилиене, словно ты и в самом деле в чем-то виноват.

— В Итилиене не так плохо. По крайней мере, меня там уважают.

— Ты не сможешь прятаться, когда станешь принцем. — Последние слова капитан сказал очень тихо, но юноша расслышал их.

К ним подошел Кирион, и после пары фраз Аксантур оставил их. Отец и сын вместе вернулись в Дом Блюстителей.

— Отец, мне нужно поговорить с вами…

— Конечно, мой мальчик. — Они подошли к спальне Эрейниона.

Юноша ожидал увидеть в своих покоях Деруфина, но тот куда-то удрал. “Ну и ладно, не придется отсылать его…”

— Ты узнал еще что-нибудь любопытное? — спросил Кирион.

— Отец… Капитан Аксантур откуда-то знает, что вы хотите сделать меня принцем. Вы… делились с ним этим?

— Нет, Эрейнион. Это изначально была его идея.

— Короновать Дэнетора, чтобы я смог унаследовать Итилиен?!

— Да. И, хорошенько поразмыслив, я согласился, что это наилучший вариант. Король все же медленно, но стареет. Меня он, думаю, точно не переживет. А именно Блюститель правит в междуцарствие и готовит коронацию следующего короля.

— Небо…

— Не переживай. Как видишь, у нас есть и сторонники, — улыбнулся отец.

— Но… гвардия… армия… лорды, в конце концов!..

— Конечно, нужно будет подготовить почву для этого. Такие вещи не делаются внезапно. Ты и, особенно, Дэнетор должны будете стать популярными у простого люда. Твоя победа в турнире лучников — пусть маленький, но все же шаг в этом направлении.

— Вы думаете, никто ничего не заподозрит?..

— А чего им подозревать? Знатный юноша выиграл турнир, причем не самый престижный, это же не поединки. Что в этом подозрительного или особенного? Любому отцу приятны победы сыновей.

— Но гвардия и армия...

— Малыш, я же не тебя буду королем делать, а старшего внука нашего ненаглядного государя Элессара. По нуменорским законам именно Дэнетор в конце концов и стал бы королем.

Эрейнион молчал, пытаясь осознать услышанное. “Значит, отец настроен более чем серьезно… И у него есть сторонники. Даже вдохновители”.

— Ты же будущий принц Итилиена, Блюститель и глава Дома Хурина. Единственное, что может помешать нам… Если принц Эльдарион женится, и у него родится сын. Но и это необязательно. Он не смог стать по-настоящему популярным… Отдыхай. — Кирион поцеловал сына в лоб и вышел.

Через несколько минут дверь в комнату приоткрылась, и показался Деруфин.

— Вернулся… Вернулись, милорд?

После совершеннолетия Эрейниона старший слуга велел Деруфину обращаться к господину на “вы” и с титулом, но тот частенько забывал об этом.

— Да, — задумчиво ответил юноша.

— Что опять не так? Ты же турнир лучников выиграл. Кстати, я знал, что так и будет.

— Спасибо, Деруфин.

— Ложись-ка спать… милорд. — Он подошел и стащил с Эрейниона камзол.