Друзья моря. Книга вторая. Кирион.

Глава 44. Открытие

Хотя жизнь более-менее вернулась на круги своя, Кирион не был счастлив. Чем старше становились дети, тем тяжелее было ему растить их братьями. Минастан, который для Эрейниона всегда был “лордом-наместником Пеларгира” и никак не прадедом, с восторгом встретил появление младшего правнука и относился к нему очень ласково, продолжая не замечать старшего, который в глубине души остался для него плодом невоздержанности своего отца. Он вежливо отвечал Эрейниону, когда тот здоровался с ним, после чего мальчик переставал для него существовать.

Для Короля же этот ребенок был укором. Он корил себя за то, что некогда послушался Арантара и выслал Кириона в Харондор. Ведь тогда бы этого мальчика просто не было. Он тоже предпочитал не замечать Эрейниона и лишь снисходительно кивал на его приветствия, если они встречались в Цитадели или Дворце. Эрейнион чувствовал их нерасположение и старался лишний раз не попадаться им на глаза.

Дома родные и челядь очень любили его, но со стороны посторонних он все больше замечал разницу в отношении к себе и к брату, хотя теперь никто не смел в открытую называть его “умбарышем”, а брата “эльфенком”.

Свободное время он в основном проводил у бабушки и занимал ее. Принцессе было больно навещать свекровь, она чувствовала себя отчасти виновной в том, что не помогла вернуть Кириона до плена и невольно послужила причиной ее недуга, поэтому избегала заходить к ней, и покои бабушки стали царством Эрейниона. Там его любили и никогда обижали ни пренебрежением, ни снисхождением.

Прошло три года. Осенью Эрейниону исполнилось двенадцать. Вскоре после его дня рождения Кирион поехал на очередной Совет Минас-Тирит. К этому времени мальчик уже разлюбил ездить в Столицу, так как отец был почти все время занят, мачеха с братом много времени пропадали во Дворце, и он часто оставался один. Правда, он с удовольствием навещал Линдиссэ с Эделионом и кузенами, капитана Аксантура, а иногда и семейство Гвиндора.

Однажды, простившись с Гвиндором и Иримэ, Эрейнион вышел из дома и повернул наверх, к Цитадели. Неподалеку от ворот Пятого Яруса он заметил пожилого и не слишком приятного на вид человека. Тот нес корзину с продуктами и внезапно уронил ее. Эрейниону не хотелось подходить и помогать, но он все же заставил себя.

— Спасибо, — усмехнулся человек.

— Не за что, господин, — вежливо ответил мальчик.

“А ты почти так же красив, как и твой папаша… Только глаза голубые и кожа немного темней…”

— Тебя зовут Эрейнион?

— Да. — Мальчик хотел добавить “сын блюстителя Кириона”, но не стал, побоявшись, что это будет выглядеть хвастовством.

— Ты, наверное, хорошо учишься?

— Стараюсь.

— Это очень правильно, ведь тебе понадобится место, когда ты вырастешь… Можно стать секретарем в королевской канцелярии, можно пойти в гвардию, если тебе нравится военное дело, а можно стать лекарем, как твой дядюшка Фэамир.

Эрейнион с удивлением посмотрел на него.

— Неужели тебе так и не сказали? — изумился человек.

— Не сказали что?

— Наследником твоего отца сделали принца Дэнетора. Еще несколько лет назад. Это он станет принцем Итилиена и Блюстителем. Тебе же пора начинать думать о своем будущем.

— Я знаю, что могу не стать блюстителем. Блюстителя выбирает Король из мужчин Дома Хурина. Но я старший сын отца и его наследник.

— Ты очень наивен, малыш. Мне жаль тебя. Мало того, что отец не защитил твои права, он, оказывается, еще и ничего тебе не сказал... Наверное, побоялся, что ты невзлюбишь маленького принца… Ведь все должны его любить и им восхищаться…

— Вы что-то путаете, господин. Простите, мне пора, — твердо сказал Эрейнион и повернул к воротам.

— Спроси у любого человека в Городе, кто наследник принца Кириона, — услышал он вслед.

Эрейнион поспешил домой. “Какая глупость… Как я могу не быть наследником отца?! — подумал он.— А вдруг правда?” — Мальчик замедлил шаг, немного подумал и повернул к домику Эделиона и Линдиссэ. Тетка встретила его очень приветливо.

— Тётушка Линдиссэ… Скажите… я… Мне сказали, что наследник моего отца — Дэнетор. Но ведь этого не может быть? Или… может?..

Женщина наклонилась и взяла его за руку.

— Ты не знал?..

— Это… правда?.. — тихо спросил он.

— Видишь ли, ты хоть и старший сын… — Линдиссэ искала слова, — но Дэнетор — внук короля Элессара…

— Да, и потому он с рождения принц… Но причем здесь Итилиен?.. Это же владения Дома Хурина.

— Короля… — женщина помялась, — любят и уважают в стране. Многие хотели, чтобы принцем Итилиена и блюстителем стал его внук.

Эрейнион молчал.

— В жизни никогда не знаешь, как и что сложится… Я родилась дочерью лорда и была леди… Но потом потеряла титул, так как вышла замуж за незнатного человека и, поверь, ни минуты не пожалела об этом. А вот моя родная сестра стала королевой Дэйла… Жизнь и тем более счастье человека не зависят ни от титулов, ни от богатства, ни от власти. Можно иметь полмира и быть глубоко несчастным. Конечно, тем кто родился в бедной семье, тяжело. Но у тебя есть всё, чтобы вырасти достойным образованным человеком и найти свое место в жизни. Отец очень любит тебя и всегда тебе поможет. Наверняка он купит или даже уже купил для тебя поместье не хуже, чем у дяди Фэамира…

— Почему он не сказал?.. — пробормотал мальчик.

Линдиссэ обняла его.

— Думаю, он хотел подождать, когда ты подрастешь. Может быть, надеялся, что что-нибудь изменится... и не хотел огорчать тебя.

— Это, наверное, из-за того, что моя мама из Умбара. И дочь князя Гнаружина.

— Твоя мама была чудесной девушкой. Это — главное. И ты — замечательный мальчик. А если какие-то неумные люди заблуждаются на этот счет, со временем они поймут, что были неправы.

— Спасибо, — наконец пробормотал Эрейнион.

— Побудешь у нас или пойдешь домой?

— Пойду.

— Хурин, проводи Эрейниона в Цитадель, — велела Линдиссэ старшему сыну.

— Привет, что нос повесил? — бодро спросил кузен.

Линдиссэ выразительно покачала головой. Тот взглянул на мать и слегка пожал плечами.

— Идем. — Он потрепал Эрейниона по плечу.

Хурин честно довел его до крыльца Дома Блюстителей, где они попрощались. Мальчик начал медленно подниматься к себе.

— Эрейнион! — К нему подбежал младший брат. — Почитаешь мне?!

— Мне еще нужно кое-что выучить. Ты же прекрасно уже читаешь сам.

— С тобой интереснее.

— Я занят, — ответил Эрейнион, и хотя обычно с удовольствием читал Дэнетору, ушел к себе.

Оставшись один, он нащупал под рубашкой цепочку с голубым опалом, которую носил, сколько помнил себя. Отец говорил ему, что этот кулон носила его мать. Мальчик подошел к зеркалу, осторожно расстегнул замок, взял подвеску в руки и смотрел на небесно-голубой камень. Где теперь его мама?.. Куда ушел прадедушка?..

Эрейнион снова надел кулон и взял учебник. Вопреки обыкновению, он почти не понимал прочитанного, и его мысли возвращались к странному человеку. “Зачем я только подошел к нему?! — в сердцах подумал он. — Но, с другой стороны, это правда… Ведь, если я просто не знал этого, не значит, что этого не было”.

Подумав, он снова накинул плащ и вышел на улицу. На душе скребли кошки. “Скорее бы вернуться домой, в Эмин-Арнен, — пронеслось у него, — хотя… этот замок когда-нибудь перестанет быть моим домом…”

— Лорд Эрейнион, куда вы? — окликнули его.

— Во Врачебные Дома. Отец разрешает мне спускаться до Четвертого Яруса одному.

Покинув Цитадель, он поравнялся с Врачебными Домами и решил отыскать дядю Фэамира.

Он довольно быстро столкнулся с ним; тот стремительно шел, почти бежал по длинному коридору с каким-то неизвестным Эрейниону инструментом в руках.

— Что тебе? Выкладывай поскорее, я ужасно тороплюсь.

— Я хотел поговорить…

— Если ничего не болит, давай вечером, ладно?

Мальчик кивнул, и Фэамир исчез в глубине здания.

Покинув Врачебные дома, Эрейнион долго бродил по Городу и опомнился, только когда начало темнеть. “Надо идти домой, а я, кажется, в Первом Ярусе”. Внезапно на него налетел мальчишка.

— Что стоишь на дороге?! — бросил он.

— Это Первый Ярус?

— А что, похоже на Цитадель?

— Значит, Первый…

— Заблудился? Давай провожу.

— Да нет… Ворота должны быть в той стороне. Спасибо.

— Я покажу короткую дорогу.

— Благодарю. — Эрейнион пошел следом за ним.

— Ты что, не в Минас-Тирит живешь?

— Я иногда приезжаю сюда. А так я живу в Эмин-Арнен.

— Ясненько.

— Разве? Разве это короткий путь?! — через пару минут спросил Эрейнион.

— Смотря куда. — На пути у них выросла стена.

Эрейнион остановился, резко развернулся и хотел побежать назад. Но выход из тупика ему преградило еще несколько мальчишек.

— Не делай глупостей, не обидим, — раздалось у него за спиной.

— Что вам нужно?

— В мире полно несправедливостей. Правда?

— Мне нужно идти…

— Пойдешь, если будешь делать то, что мы говорим.

— Вы грабители?

— Например. Нам не нравится, что кто-то чистенький, красивенький, воспитанный лопушо-ок, но всё-то у него есть, все-то его любят, балуют...

— Вам нужны деньги?

— Не откажемся. Давай.

Эрейнион вытащил и протянул им кошелек.

— Два золотых и девять серебряных… Неплохо, — заявил вожак.

Мальчик сделал шаг назад.

— Мы тебя еще не отпускали. — Главарь подошел и расстегнул пряжку его плаща. — Хороший, теплый. Тебе все равно новый купят… Сапоги, — потребовал он.

— Без плаща я как-нибудь добегу, но без обуви...

— Придется бежать быстро. Послушай, нас пятеро. Мы можем стукнуть тебя по башке, и тогда ты останешься лежать на мостовой и точно околеешь. Так что слушайся. Так, — продолжил вожак, когда тот снял обувь. — Камзол. Давай, а то снимем силой.

Эрейнион повиновался.

— Аэгнор! У него рубашка шелковая!

— Однако!.. — ухмыльнулся вожак. — Снимай!

— Если вы бедно живете и вам нечего носить, скажите, я принесу завтра денег, ну... или одежду. Скажите только куда...

— Нет.

— Почему?!

— Потому, что мы терпеть не можем таких, как ты. Чистеньких, в шелковых рубашечках… Таких благородных и милостивых… Понял?! Запихай себе в глотку свое милосердие!.. Мы бы тоже не прочь быть добрыми и милостивыми.

Эрейнион стянул рубашку и теперь заметно дрожал.

— Нижние штаны тоже небось шелковые, — сказал один из мальчишек.

— Погоди. — Вожак заметил на шее у мальчика кулон. — Ладно, давай сюда эту штуку, а штаны мы, так и быть, тебе оставим…

— Нет!!!

— Что, дорогая очень?

— Нет, это все что у меня есть от мамы!

— Моя мама вдова, она больна и даже на свадьбе не видела шелка или такого кулончика. Прачкой служила, пока не слегла! Обстирывая таких вот… чистеньких. Добреньких, — с ненавистью произнес он. — И теперь умирает от чахотки. Давай!

— Нет!

— Держи его, ребята.

Мальчишки схватили Эрейниона за руки, и вожак сорвал кулон с шеи.

— Сейчас тебя отпустят — и убирайся, понял?

Но, почувствовав свободу, Эрейнион немедленно бросился на вожака и неожиданно повалил его на землю.

— Ах ты, змееныш!.. — Тот взвыл от боли, носом пошла кровь. — Бей его, ребята!