Моя мачеха — ведьма (том 1, 2)

Глава 17. Взрослые редко делают то, что обещают детям

Лалин

На кухне стало очень тихо, напряжение сгустилось так, что хоть ложкой его черпай. Мы с Селлой смотрели друг на друга: я — спокойно и с улыбкой, а она — сжав губы в тонкую линию и сузив глаза. На коробочку женщина, казалось, и внимания не обратила, что для меня подтвердило соучастие этой дамы. Повариха пришла в себя и тихонько ахнула, разряжая обстановку:

— Какое красивое! И дорогое, наверное…

— Слишком, чтобы дарить прислуге, — не прерывая визуальной дуэли, хитро заметила гувернантка. — Оно по статусу только госпоже Скетс.

Похоже, она намекала на Стайфу, которая положила это колечко на тумбочку в моей спальне. Видимо, считает достойной титула герцогини кузину Уворда, а себя — её подругой, раз так рьяно участвует в интригах.

— Вы же не прислуга, — вкрадчиво проговорила я и, приподняв коробочку выше, поднесла почти к лицу гувернантки. — А я, как госпожа Скетс, могу решить, кому и что в этом доме по статусу?

Тут я перестала улыбаться и добавила в голос тех звенящих ноток, которые помогали поставить на место зарвавшихся покупателей.

— Или вы отказываетесь принять мою искреннюю благодарность?

В лавке, когда новые клиенты при виде молоденькой девушки иногда забывали о манерах и, пользуясь тем, что рядом со мной не было мужчины, предлагали непристойности, тяжёлый взгляд и особенный тон давали понять, что со мной лучше не связываться.

Диган, когда увидел меня в один из таких моментов, побелел как мел. Лепетал что-то о чёрных леденящих кровь молниях. Всё же он такой впечатлительный молодой человек! Я знала, что способна напугать человека, но пользовалась этим не часто, мне и самой не нравился страх, который появлялся в глазах другого.

Но иногда приходилось, вот как сейчас. Селла застыла соляным столбом, и я выгнула бровь. Надеялась, что эта женщина не только начитанна, но и разумна, поэтому понимает, что моё положение в этом доме выше, чем у кузины хозяина.

Госпожа Дьюар поспешно опустила глаза, признавая своё поражение. Казалось, она только рассмотрела подарок, который я ей предлагала. Ничего не сказала, но по лицу гувернантки промелькнула тень, а тонкие пальцы сжались в кулаки.

— Не возьмёте? — внимательно наблюдая за женщиной, поторопила я.

— Что же ты, Селла? — пихнула её повариха. — Бери же. Госпожа так добра!

Лицо гувернантки будто окаменело.

— Ваша щедрость не заставит меня молчать, — упрямо заявила она и гордо выпятила подбородок. — Вы ведь подслушали наш разговор, верно?

Я нахмурилась: похоже, что госпожа Дьюар искренне подозревала меня в привороте господина, и это стоило разъяснить сейчас же. Во-первых, чтобы остановить слухи, которые старательно распускала Стайфа, а во-вторых, постараться завоевать доверие людей герцога, ведь я хотела жить в мире с окружающими… По возможности.

— Кстати об этом. — Я захлопнула коробочку и, поставив её на стол, сделала шаг, сокращая расстояние между мной и Селлой. Она едва сдержалась, чтобы не отшатнуться, но устояла и посмотрела мне в глаза с отчаянной смелостью. — Возможно, я поторопилась с подарком. Скажите, госпожа Дьюар, чему вы учите Дайка?

— Преподаю правила поведения и этикета, — принялась перечислять она. — Слежу за манерами и речью. У меня самые лучшие рекомендации! Также я обучаю юного господина чтению, письму, основам рисования, пению и…

— Магии? — подсказала я.

— Что вы, госпожа! — почти испугалась она. — Я не имею отношения к магии. Этому мальчика будут обучать в академии.

— Хм… — Я скрестила руки на груди и склонила голову набок. — То есть вы не сведущи в магии, но всё равно осмеливаетесь рассуждать о ней? Более того! Утверждаете, что второе лицо в государстве легко может приворожить рядовая целительница. Как думаете, подобное поведение достойно гувернантки с лучшими рекомендациями, которая призвана обучить манерам сына советника короля?

Она вдруг густо покраснела, и я поняла, что у Селлы всё же имеется совесть, это говорило в пользу женщины.

— Простите, госпожа, — искренне извинилась она и даже поклонилась. — Я поверила беспочвенным слухам, поспешила с выводами и повела себя недостойно. Впредь обещаю, что буду следить не только за своими словами, но и мыслями.

Я удовлетворённо кивнула и снова взяла коробочку в руки. Открыв крышечку, с интересом покосилась на гувернантку — оставалась последняя проверка.

— Может, хотя бы примерите?

Селла посмотрела на колечко, и глаза женщины алчно заблестели. Должно быть, она держалась прямо, чтобы не подвергать себя соблазну и не принимать «плату» за молчание, но теперь, когда беспочвенные слухи были рассеяны, робко потянулась к коробочке.

«Не знает», — поняла я и отступила на шаг.

— Но должна предупредить, — заметила, будто только что вспомнила. — Кольцо подарила мне Стайфа. Добрая кузина моего мужа до этого преподнесла мне серьги, надев которые, я вдруг покрылась волдырями.

Госпожа Дьюар отдёрнула руку, будто обожглась, хотя не успела дотронуться до коробочки. Испуганно прижала ладонь к груди и переглянулась с поварихой, которая жадно прислушивалась к каждому произнесённому слову. Должно быть, именно работница кухни была главной сплетницей в этом доме, потому-то Стайфа послала гувернантку именно к ней. А значит, сама находилась где-то неподалёку, наблюдая за выполнением задания.

Мой расчёт оказался верен. Кузина герцога влетела сразу после моих слов, злая, будто фурия.

— Как смеешь обвинять меня? — прошипела она.

— Я не договорила, — спокойно ответила ей и повернулась к перепуганной гувернантке. — Если подобное случится, я легко исправлю это. Ведь я целительница.

На кухню заглядывали любопытные слуги, а в окне замаячил садовник.

— Оставьте нас! — не отрывая от меня полного ярости взгляда, рявкнула Стайфа.

— Никому не двигаться с места, — твёрдо приказала я.

Повариха, которая метнулась к выходу, застыла в нерешительности. Я легко улыбнулась побледневшей от гнева Стайфе.

— Напомню, что вы гостья в этом доме и не имеете права приказывать моим слугам. Что же касается остального, вы можете легко всё прояснить, лишь надев это кольцо.

Когда на кузине герцога сошлись взгляды, её лицо пошло пятнами, но брать в руки украшение она не спешила. Кажется, мои подозрения были не беспочвенны, и от этого становилось противно.

Напряжение нарастало, воцарившаяся тишина казалась звенящей, а от Стайфы исходили такие волны ненависти, что в какой-то момент мне показалось, она не сдержится и вот-вот обрушит на меня свою магию. Противопоставить нападению мне будет нечего, и чем всё закончится, одна Трёхликая знала. Возможно, овдовев, Уворд всё же пожурит свою любимую кузину?

В эту минуту в кухню вбежал взволнованный Дайк.

— Я закончил! — размахивая книгой, радостно сообщил он гувернантке, а потом заметил меня. — Лалин!

И обнял так крепко, будто я всегда была его горячо любимой родственницей. Так же он поступил с отцом, но Уворд никак не отреагировал на порыв ребёнка. Я же погладила мальчика по плечу и ласково заметила:

— Я тоже очень тебе рада. И мне очень жаль, что я не сдержала своё слово и не рассказала сказку на ночь.

— Ничего. — Он поднял голову, и я залюбовалась тёмными блестящими глазами ребёнка. — Взрослые редко делают то, что обещают.

— Но я очень хочу поведать тебе эту историю, — таинственно шепнула ему. — Она моя самая любимая.

— Тогда сделай это прямо сейчас! — Он потянул меня к выходу.

Я не смогла противиться его искреннему желанию провести время со мной, поэтому мысленно махнула рукой на Стайфу, её уловки и пошла за мальчиком, но в дверях столкнулась с Увордом.