Югеал

— Нет. Но мне кажется, этот Тайжер Мольдеом или что-то забыл, или чего-то не знает. Возможно, некоторые события произошли уже после того, как он удалился в уединённое место. Я только понял, что некогда и он сильно нагрешил против закона, по которому он не может идти наперекор воле людей. Призванный служить им, он натворил нечто непростительное, и вдобавок так сказать «отключил планету». Это всё, в совокупности, могло породить самые непредвиденные последствия. Это то, что я смог уяснить из нашего недолгого разговора с Мольдеомом при встрече в Флатуресе.

— Что же тогда происходит? И какой порядок событий недопустимо нарушить? Что имел в виду Мольдеом, предупреждая нас об этом? — терялся в вопросах Артур.

— Не думаю, что сейчас он будет особо полезен в плане помощи. Хорошо уже то, что он смог забрать с собой Лэс и взять её под защиту.

— С этим я согласен. Остальное попытаемся выяснить, когда вернёмся в Дель-Дау.

Артур и Рэм уснули не скоро. Тайжеры и Тибо дремали рядом, и потому все готовы были в случае опасности тут же защищаться.

Эсфирь, невзирая на усталость, не могла даже думать о сне. Её глаза были широко открыты. Лёжа на спине, она невидящим взором смотрела на Герб Югеала в ночном небе.

— Почему ты не спишь? — раздался тихий голос Стеллы, лежавшей рядом.

Беглянка из Дилуэя посмотрела на сестру. Действительность до сих пор казалась ей каким-то странным сном. С тех пор, как она очнулась на Югеале, казалось, прошла вечность. Большую часть этого времени она провела в отчаянии и безысходности, впадая то в гнев, то в апатию. Эсфирь, заточённая в Дилуэе, даже не мечтала о каких-то изменениях в своей жизни и жила только ненавистью и жаждой мести. И вдруг всё так радикально изменилось. События последних дней повергли её в водоворот неконтролируемых событий и поступков, стремительных и опасных. Обретя свободу, Эсфирь даже не имела времени задуматься над будущим. Но вот теперь, прикованная наручниками к родной сестре, которую даже во сне не надеялась увидеть, она пыталась дать оценку своей жизни. Вынужденная бездействовать, Эсфирь взглянула на себя со стороны.

— У тебя что-то болит? — услышав рядом тихий стон, обеспокоенно осведомилась сверхисследовательница, приподнявшись на локте и всмотревшись в лицо Эсфири.

— Нет, всё в порядке, — прошептала та.

— Я знаю, что обидела тебя, — Стелла приподняла свою руку, показав запястье, к которому крепился браслет с невероятно прочной, хоть и тонкой цепочкой. — Но я не могу допустить, чтобы ты опять скиталась одна, а тем более в таких опасных местах.

— Я всегда была одна. Ты не должна чувствовать себя виноватой. В конце концов, все преступники должны понести своё наказание. Чем я лучше остальных?

— Неужели ты думаешь, что я отдам тебя в руки закона? — ужаснулась Стелла, угадав мысли сестры.

— А разве нет? — с горечью слегка скривилась в полуулыбке Эсфирь. — Ты ведь хочешь вернуть меня на Теру?

— Да.

— Значит, я попаду под суд.

— Нет, этого не будет!

— Стелла, ты же служитель закона. Не будь наивна. Одинокого Убийцу не помилуют, ведь я совершила не одно преступление. И все они были намеренными и спланированными.

Сверхисследовательница что-то простонала, видимо и сама, не отдавая себе полного отчета в том, что делать с Эсфирью дальше.

— Я понимаю, что ты тревожишься за меня, но при любом исходе дела, мне нельзя вернуться в ОПМП, — после некоторого молчания продолжила Эсфирь.

— Так что же ты предлагаешь?

— Отпусти меня.

— Что? Оставить тебя здесь? Одну?

— Я всегда была одна. Не о чем переживать. Но тебе и остальным так будет легче. Вы вообще не должны были узнать обо мне.

— Тогда почему ты увязалась за нами? Постоянно была рядом, помогала, когда нас атаковали враги, и даже привезла шкатулку для Лэс из Дилуэя. Разве это не говорит о том, что мы тебе не безразличны? Какие цели ты преследовала?

Эсфирь беспокойно заёрзала на своём месте, ей не нравилось, что ей приписывали какие-то заслуги, а потом ответила:

— Изначально я только хотела разыскать тебя и помочь выбраться из Тизара, и отомстить, если вдруг тебя уже нет в живых. Потом, если получится, планировала защитить Нейман.

— Ну, а после? — допытывалась Стелла.

— Потом я исчезну.

— То есть, хочешь остаться тут, на Югеале?

— Да. Другого выбора у меня нет.

— Это немыслимо, — ужаснулась Стелла, на миг представив те перспективы, которые ожидают тут Эсфирь. — Бросить тебя на Югеале одну, на произвол судьбы, ещё хуже, чем убить!

— Не думаю, что для меня это самая плохая участь. В ОПМП мне по закону будет светить как минимум ссылка на Рунрит. Хочешь, чтобы я там всех головорезов порешила? — усмехнулась Эсфирь, сверкнув чёрными глазами.

— Ты ещё и шутить можешь? — возмутилась Стелла. — Рунрит — это жуткое место, даже хуже, чем тут, на Югеале. Нет, я обязательно защищу тебя. Буду сражаться за тебя до последнего, ведь ты — моя сестра!

— Там, на Тере, я стану позором для своей семьи и очередной причиной горя. Здесь же, на Югеале, пусть я и буду одна, смогу затеряться.

— То есть, ты даже к югеальцам примкнуть не хочешь? — изумилась Стелла.

— Нет. Они чужие. Они не териане.

— Но мы имеем одни родственные корни! Югеальцы ничего не знают о твоём прошлом. Если не с ними, то с кем ты будешь жить? Кто станет твоей семьёй? Реуг и Станда?

— Неплохая альтернатива, если учесть, что тут только они всецело принимают меня такой, какая я есть.

— Я не отрекусь от тебя, — решительно заявила Стелла, укладываясь удобнее, и укрываясь плащом.

— Глупая. Ты просто ищешь себе лишних проблем.

— Нет. Ты никогда не была для меня проблемой, даже на Тере. Я ведь и тогда поддерживала тебя, хотя знала, кто ты. Почему же ты сейчас не хочешь попробовать начать всё сначала, найти смысл в жизни?

— У меня уже есть планы на будущее, и они весьма определённые.

— Правда? И чего же ты хочешь?

— Мести. Уничтожить всех служителей Улкара.

— Эсфирь, опять ты за своё! — простонала Стелла. — Ну сколько об этом можно? Оставь, пусть с ними разбираются другие, квенранцы или югеальцы. Зачем тебе эта война? Неужели не можешь простить того, что они обрекли тебя на заточение и страдания?

— Не только это. Изначально от меня хотели гораздо большего. И одно воспоминание об этом, заставляет в моей душе разгораться пожару.

Эсфирь снова смотрела в небо.

— Расскажи, что произошло, — по-прежнему тихо попросила Стелла. — За что ты так ненавидишь жрецов? Они ведь, как ни крути, спасли тебя. Не будь их, ты бы до сих пор лежала в могиле на Тере.

— Нет. Если бы не они, Лэс однажды бы вытащила меня из могилы, догадавшись, что я жива, и меня бы вылечили. Она просто не успела этого сделать. В те дни ей было особо тяжело. Артур, ещё там, в Дилуэе, рассказал мне, что ты едва не погибла, пытаясь вместо меня вывести Красных Вампиров на чистую воду. Лэс тоже пострадала. А пока она восстановила силы, я уже исчезла. Лэс просто немного опоздала.

— Да, вероятно это так, — согласилась, подумав, Стелла. — Она едва не погибла, сражаясь с Красными Вампирами и защищая меня. Но всё же, тизарцы выходили тебя.

— Ага, — угрюмо проворчала Эсфирь, — и сделали из меня цепного пса в Дилуэе, а до этого…

Она умолкла на полуслове, но Стелла ощутила, что какие-то ещё воспоминания не дают ей покоя.

Эсфирь молчала, задумчиво глядя на звёзды, а потому сверхисследовательница отважилась спросить:

— Что ещё произошло между тобой и жрецами? С чего такая жажда мести?

— Как только они узнали кто я, откуда и как провела свою жизнь на Тере, они предложили мне сотрудничество, — почти беззвучно прошептала Эсфирь, словно боясь озвучить это вслух.

— Чего они хотели от тебя?

— Я должна была вернуться на Теру и убить одного человека.

— Ты? — удивилась, снова приподнявшись, Стелла и всмотрелась в лицо сестры. — У них что, не доставало своих убийц?

— С этим заданием могла справиться только я.

— И кого же они могли знать на Тере, если до тебя ни один человек ещё к ним не попадал с нашей планеты? — терялась в догадках Стелла. — Кого ты должна была убить?

— Лэс…

Эсфирь выдохнула это едва слышно, но сверхисследовательница прекрасно всё уловила.

— Её? Но почему? — этот вопрос Стелла задала скорее себе, и тут же, логически всё сопоставив, получила ответ.

Да, без сомнений, тизарцы перед своим вторжением на новую планету, стремились ликвидировать сильного и практически неодолимого для них врага — посредника Теры.

— Теперь ты понимаешь, почему я не могу вернуться туда. Слишком много грехов на мне, — сказала Эсфирь. — Не знаю, каким чудом появилась на Югеале Лэс-Тера, но ведь мне предложили убить именно её! Каждый раз, глядя на неё тут, я вспоминала об этом. В моей душе всё горит от негодования, а потому я просто не могу не думать о мести. На Тере я убила немногих, а тут моих жертв не счесть…Жрецы просто так не отделаются, я припомню им всё! Даже если все остальные помилуют их, я не собираюсь сидеть, сложа руки.

Стелла теперь в какой-то мере лучше поняла Эсфирь. Ведь согласись она тогда работать на тизарцев, сейчас, возможно, на Тере была бы война не с Альдерусом, а совсем с другим врагом. У служителей Улкара действительно были далеко идущие планы. Жрецы могли пообещать Эсфири всё, что угодно, ради того, чтобы сделать своё вторжение на ничего не подозревающую Теру успешным. А у Эсфири, зная её способности, было много шансов одолеть даже Лэс-Теру. Просто она сама об этом пока не знала, считая себя простой терианкой, и не подозревая, какими способностями обладает.

Пока Стелла была занята своими мыслями, Эсфирь незаметно и быстро провалилась в сон. Казалось, ей достаточно было в некоторой мере излить свою душу сестре в исповеди, чтобы обрести временный покой.