Югеал

Эсфирь на шаг отступила назад, глядя на Артура не то удивлённо, не то перепугано. Похоже, ему удалось своими словами выбить её из колеи хладнокровия. Его осведомлённость о её прошлом она не могла объяснить, а потому встревожилась.

— Откуда тебе это известно? — тихим, дрожащим голосом спросила она.

— Одним из людей, защищавших тот дом, был отец моей матери.

Этот ответ окончательно выбил почву из-под ног неготовой к такой информации Эсфири. Она замерла, застигнутая врасплох этой новостью, но её бегающий взгляд говорил о том, что она напряжённо что-то вспоминает, сопоставляет и просто пытается всё осмыслить.

Но Артур в глубине души радовался: ему удалось пробить брешь в отчуждённости Эсфири.

— Больше ничего не хочешь узнать? — поинтересовался он.

— Только одно, — прошептала Эсфирь, вырвавшись из водоворота мыслей.

Она снова села на ступень, нервно подвигав серебряный браслет, туго обхватывавший её правое запястье. Тут он был её единственным украшением, а на Тере она их совсем не носила.

«Не много же я добился, — разочарованно подумал Артур, рассчитывавший вызвать в терианке большее любопытство. — Но что её может волновать превыше всего на свете?»

Он терялся в догадках.

— И что же тебя интересует? — спросил землянин.

— Леруи, — с затаённой, но, как и прежде, безграничной ненавистью произнесла Эсфирь. — Да, да! Именно они. Судьба этих Красных Вампиров, уничтоживших териан.

— Они погибли при попытке бегства с Теры. Но их там было всего несколько человек, остальные взорвались в катакомбах.

— Значит, моя бомба сработала! — воскликнула Эсфирь так торжествующе, как будто добилась самой большой цели в своей жизни.

Она вскочила на ноги, её глаза сверкнули радостным огнём. Ещё бы! Ведь те, с кем она в одиночку вела долгую войну, наконец, уничтожены. Эллада, приёмная семья Эсфири и тысячи других териан отомщены!

— Нечему тут радоваться, — проворчал Артур, ему не нравилась такая реакция Эсфири на это событие. — Да, последнее слово осталось за тобой. Бомба взорвалась, но всё же несколько Красных Вампиров уцелели. А между тем, в катакомбах, из-за сумасбродной идеи Стеллы, чуть не погибла она сама, а так же Рэм и Лэс-Тера, пришедшие ей на помощь. Впрочем, если бы затея Стеллы не провалилась, то сейчас в мире, возможно, стало бы на много меньше леруев, а то и не одного бы не осталось. Но так мы имели лишь убитых, которых нельзя допросить. Их семьи утверждали, что ничего не знали о делах своих близких людей. Хотя, возможно, они что-то и знали, так как я потом их на Тере не нашёл. Они исчезли бесследно, сбежали, а некоторые, видимо, обладавшие важной информацией, были кем-то убиты.

— А зачем ты их искал?

— У меня с ними свои счёты, и немалые. А тебя больше ничего не интересует?

— Нет.

— Значит, ты навсегда порвала с прошлым?

— Вот именно.

— Тебе не дорога память о твоём детстве, семье и Элладе? Они ведь тоже в твоём прошлом.

— Моё прошлое… — почти простонала Эсфирь, в глубине её глаз промелькнуло что-то близкое к мучению, как незаживающая рана воспоминаний. — Моё прошлое… Это как безумие, как кошмар грозовой ночи, которая много лет подряд ни на миг не сменялась лучами солнца. Помню только свет луны, свидетельницы моих дел. Я вела ночную жизнь, ничего не замечая. Моё прошлое… А, что я в нём видела? Слёзы и боль, реки крови и невосполнимые потери, постоянную погоню за леруями и вечное бегство от смерти, которая всё же меня настигла. Я не хочу вновь пережить это даже ради очищения своей души. Я не вынесу этого вновь. С меня достаточно неизгладимых воспоминаний и снов, преследующих меня каждую ночь. Я хочу забыть всё и умереть, как моя семья. Хочу забвения и покоя! Ты же явился мне из прошлого и невольно потревожил мою ещё кровоточащую рану воспоминаний. Поэтому я хочу, чтобы ты исчез. Исчез навсегда.

— И всё же, ты ещё помнишь о Тере и о своей жизни на ней! Ты хранишь эти воспоминания.

— Я забуду! Всё забуду, — упрямо произнесла Эсфирь, сжав руки так, что хрустнули пальцы. — Уходи, убирайся отсюда, чтобы я тебя больше никогда не видела!

— И ты даже не захочешь узнать…

— Я ничего не желаю знать! — жёстко оборвала его Эсфирь. — Я хочу всё забыть.

— Ты не сможешь забыть того, что было, равно как и то, чего ты никогда не знала, — не отступал землянин. — Я не желаю тебе зла, но раз уж мы встретились, то послушай…

— Замолчи! — крикнула Эсфирь, теряя терпение. — У меня нет больше ничего общего с моей прежней жизнью. Моё прошлое — война с Красными Вампирами. Этим я жила почти половину своей жизни, а теперь противостояние окончено. Мне больше нет места нигде, где есть закон и судьи. Моя кровавая миссия на Тере завершена. Я умерла, как и те, с кем я боролась. В этой войне не было победителей. К всеобщей радости.

— Вот как, — сказал Артур, словно делая вывод, основанный на неопровержимых фактах. — Раз ты перебила всех леруев на Тере, то теперь, верная своему ремеслу, преданно служишь на Югеале тизарцам, и знать ни о чём не желаешь. Что тебе, державшей в страхе весь Аулент, и не дававшей по ночам спокойно спать тысячам людей, стоит убить человека, который падает в эту ловушку? Это даже легче и удобнее — жертву не надо искать и выслеживать, она сама свалится тебе в руки!

Услышав это, Эсфирь остолбенела и от возмущения на миг потеряла дар речи. Она недостаточно хорошо знала Артура, но допустить, что он способен выдвинуть против неё такое чудовищное обвинение, поверить не могла. Эсфирь была немилосердной убийцей, но честной и имевшей свои принципы, которых она строго придерживалась. Уничтожая леруев, она не трогала ни их семьи, ни других людей.

Обвинение Артура в том, что она стала наёмным убийцей у врагов своей расы, пусть и на другой планете, ошеломило и оскорбило Эсфирь. В ней закипела ярость и она, давая ей выход, руководимая первым порывом и ни секунды не думая, сделал первое, что подсказал ей гнев. Едва Артур договорил, она со всей силы отвесила ему пощечину.

У землянина, не сумевшего предотвратить неожиданный удар, потемнело в глазах.

Оба отскочили друг от друга.

«Ну, хорошо хоть не кинжалом пырнула, — подумал командир Группы Риска-III, понимая, что могло случиться и что-то похуже, и сам себе признался: — Если честно, я ожидал нечто иного. Но, впрочем, это тоже результат. Знал ведь, что Эсфирь несговорчива, но не думал, что найти с ней общий язык так сложно».

Эсфирь, всё ещё полыхая гневом и возмущением, потрясла рукой, которую ушибла, так как вложила в удар всю свою силу. Однако боль и горящая ладонь немного охладили терианку.

— Хватит! — воскликнула Эсфирь. — Я больше не намерена слушать твою болтовню, равно как и оскорбления. Дам тебе хороший совет — если уж так нахлынули воспоминания, поделись ими с кем-то другим. Тебе пора уходить, господин проповедник. Тизарцы могут нагрянуть сюда в любую минуту. Убирайся с глаз моих, пока я держу себя в руках!

— Нет, раз уж мы встретились, ты должна всё узнать, — упорствовал Артур. — Ты же не знаешь, что я пытаюсь тебе сообщить. Эсфирь, выслушай меня!

— Нет! Это ты меня выслушай! Я никогда не была наёмным палачом. Но если ты ещё хоть раз меня так назовёшь, то удостоишься чести пасть от руки Одинокого Убийцы, и никто даже не узнает, куда ты пропал. Я убью тебя на месте, вместо того, чтобы помочь тебе!

— Эсфирь, я не уйду, пока не объясню тебе всего, — стоял на своём Артур, понимая, что она находится в своём тесном мирке жутких воспоминаний прошлого и полном неведении о настоящем.

— О, небеса! Ну откуда он свалился на мою голову! — едва не взвыла Эсфирь.

По виду девушки было заметно, что она и правда, отчаянно пытается сдержаться и не добить и без того израненного человека, попавшего ей в руки.

— Я не займу много твоего времени, но ты должна знать…

— Уходи! Уходи! Я не желаю ничего слышать! Убирайся, пока жив!

— Эсфирь, возьми себя в руки! — Артур и не думал отступать. — Я ведь не из праздности делаю это.

— Оставь меня в покое! Живые не должны влезать в дела умерших. Я здесь не по своей воле, так что не тебе меня судить. Да, я убиваю без раздумий, но не потому, что мне за это платят! Ты ведь сам был бы не прочь прикончить леруев. Разве нет? Из этого следует, что и ты способен убить и стать преступником!

— Я не убиваю без причины, у меня тоже есть за что им мстить! — землянин чувствовал, что и сам начинает заводиться, злясь. — Ты сказала, что находишься тут не по своей воле. Тогда почему ты продолжаешь убивать, оставаясь в Дилуэе, а не уйдёшь и не вернёшься на Теру тем же способом, каким попала на Югеал? Или ты вышла сюда из самой преисподней?

Эсфирь опять выказала странную растерянность, и почти беспомощность, будто её сковывали невидимые кандалы:

— Нет, я не могу уйти отсюда, это невозможно, — казалось, обвинения Артура застали её врасплох. — Отсюда есть только один путь к бегству — смерть. Но я не хочу кончать жизнь самоубийством, на моей душе и так достаточно грехов. Наложить на себя руки — это прямая дорога в ад, а я не спешу туда. Я ещё не побеждена.

Пошатываясь, словно она только что незримо с кем-то сражалась, Эсфирь отвернулась и отошла в сторону, поднявшись чуть выше по лестнице.

Артур последовал за ней, продолжая задавать вопросы:

— Почему ты жива? Что с тобой произошло?

— Зачем тебе это знать? — девушка сделала попытку отмахнуться от настырного собеседника. — Лучше уходи, потому что ничего не сможешь изменить. Покинув Дилуэй, ты должен будешь обо всём забыть.

— Мне не безразлична твоя судьба, — напрямик заявил Артур.

Эсфирь остановилась и порывисто обернулась, огрызнувшись:

— А мне всё равно! И не надо меня жалеть. Я не хочу ничего объяснять и не желаю знать о том, что делается за пределами Дилуэя.

— Ты просто эгоистка!

— И что с того? Меня мой характер вполне устраивает!

— Эсфирь, не будь упряма. Если ты и дальше станешь уходить от ответов, то я не покину Дилуэй, даже если сюда нагрянет полчище тизарцев.

— Ты что — сумасшедший? — терианка с каждой минутой всё больше удивлялась его поступкам и словам.

— Нет, просто и я бываю упрям. Один раз тебя уже потеряли, не сумели ни остановить, ни спасти, ни защитить. Второй раз такое невозможно допустить. Поэтому, я не уйду отсюда пока не выясню всего. Если меня убьют, моя смерть будет на твоей совести. Так что выбирай: моя гибель или твой чистосердечный рассказ обо всём случившемся. И поторопись — времени мало.

Эсфирь тяжело вздохнула и помрачнела. Сначала Артуру показалось, что она в глубине души решает: убить ли его самой, или оставить это дело тизарцам. Ведь и так для неё не оставалось сомнений в том, что живым Артуру отсюда не уйти. Но вот Эсфирь резко изменилась в лице. Перестав показывать свой нрав, она просто стала снова какой-то апатичной, поникшей.

— Мне не известно всё, но я расскажу о том, что помню, — согласилась терианка, устало, почти обессиленно сев обратно на ступени.

Артур тоже устроился неподалёку, надеясь, что тизарцы не будут торопиться со своим приходом.

— Значит, ты не умерла, а Стелла и Нейман, обманув всех, попросту спрятали тебя? — спросил землянин, чувствуя, что сейчас они могут поговорить как цивилизованные люди, но, надолго ли хватит сговорчивости Эсфири, никто не мог предугадать.