Тайны Дивнозёрья

Привет из Дивьего царства

— Только обувь снимайте, а то мама ругаться будет, если натопчем, — Аленка прошла в дом первой и сразу же забегала-захлопотала по хозяйству: поставила чайник, достала пачку «Юбилейного» печенья.

Виллы сперва замялись на пороге, переглянулись, но все же прошли внутрь. Они подобрали длинные подолы, и Тайка невольно ахнула: под юбками у девиц-птиц так и остались красные гусиные лапы.

— Нету у нас обуви, — хихикнула Лида, младшая из них. — Не шьют, знаешь ли, сандаликов на гусью ногу.

— Тогда просто вытирайте, — Аленка и бровью не повела.

Когда все расселись (Пушок, разумеется, занял место поближе к печенькам) и разобрали разномастные чашки, Тайка, поставив локти на стол, сплела руки под подбородком и обратилась к Лине:

— Итак, мы слушаем. Что вас привело в Дивнозёрье и для чего вам понадобилась Аленка?

— Вообще, это две разных истории, — вилла отхлебнула чай и поморщилась. — Ух, какой горячий!

— Ты давай от темы не отклоняйся, — Пушок, вспомнив, что он вроде как собирался вести расследование, бодро забарабанил когтями по столу: ну чисто сыщик на допросе. Спасибо, лампой в лицо светить не стал. — Зачем ребенка похищать вздумали?

Лина сделала вид, что не услышала коловершу. Пришлось Тайке повторить вопрос, и только тогда вилла соизволила ответить:

— Не похищать, а предложить стать одной из нас. Все по-честному. У девочки сильный дар, мы нашли бы ему достойное применение.

Аленка украдкой показала Тайке язык: мол, смотри, даже нечисть меня заметила! А ты колдовству учить не желаешь!

Лина же наклонилась ближе к девочке и зашептала:

— Ты еще можешь пойти с нами, если захочешь. Виллами могут стать только совсем юные девушки, если пройдут обряд посвящения по доброй воле.

Но Аленка отодвинулась от нее вместе со стулом и мотнула головой:

— Спасибо, что-то не хочется. Я и плавать-то не умею. А тут в гусыню превращаться надо, в воду лезть…

Она старалась улыбаться, но Тайка видела, что подруге было не по себе. Наверное, она не могла не думать, что упускает уникальную возможность — больше ей такого никто не предложит. Признаться, Тайка и сама засомневалась бы: ведь это же наверняка здорово — уметь превращаться в птицу, парить над землей… но ей никто стать виллой не предлагал. Кстати, было даже немного обидно.

— Они так размножаются, — пояснил до сих пор молчавший Яромир. — Парней-вилл не бывает, вот и приходится как-то выкручиваться.

Лина и Лида покосились на него с явной неприязнью, но Тайка заметила это позже, чем неловкий вопрос сорвался с ее губ:

— А куда же они все подевались?

— Вымерли в стародавние времена. Кто говорит, друг друга переубивали, а кто — что бабы сами их извели. Ведь виллы — очень могущественные чародейки. В общем, мутная какая-то история, — дивий воин пожал плечами.

— Это наши внутренние дела, — прошипела Лида, — нечего в них лезть! Особенно мужчинам!

А Лина более спокойным голосом добавила:

— Простите, наш народ живет очень обособленно. Мы ревностно храним знания и магию и недолюбливаем чужаков. Девочка отказалась: ее право, ее выбор. Настаивать мы не будем, дважды предлагать — тоже. Выполним поручение и сразу уйдем. Очень уж тут у вас холодно.

Словно в подтверждение своих слов, она поежилась, и Тайка заметила, что руки и плечи вилл и впрямь покрылись пупырчатой «гусиной кожей».

— Так-так-так, — встрепенулся Пушок. — И что же это у нас за дело такое, а?

Он нахмурился, чтобы выглядеть более грозным, но Лина даже не взглянула в его сторону. Все ее внимание принадлежало Тайке.

— Ты спрашивала, что привело нас в Дивнозёрье? Обычно мы даже не летаем мимо вашего края, — вилла обмакнула печенье в чай. — Знаешь, есть и другие двери в волшебную страну. Мы ходим своими путями. А жители юга верят, что это мы уносим тепло на своих крыльях — поэтому наступает зима, — а когда возвращаемся, то весна приходит следом за нами. Этой осенью я, как и во все прошлые годы, открыла дорогу домой для своей стаи, но на этот раз с той стороны нас ожидали дивьи люди. Они обратились с просьбой, и, признаться, сперва я думала отказаться, но тут со мной заговорила сама царица. И тогда я поняла, что с ними можно иметь дело. Она ведь женщина, а значит, нам ровня.

— Царица! — Тайка, подпрыгнув, чуть не перевернула чашку. — Ее, случайно, не Таисьей звали?

— Откуда ты знаешь? Вы знакомы? — Лина подалась вперед, почти по-гусиному вытянув шею.

— Это моя бабушка, — вздохнула Тайка.

— Правда? В таком случае нам повезло! Поручение касалось именно тебя. Она велела передать своей внучке подарочек.

Вилла достала из поясного кошеля маленькое круглое зеркальце в берестяной оправе и протянула Тайке.

— А что это?

— Положи его под подушку, так велела царица. Она хочет поговорить с тобой, но у нее никак не выходит. Говорит, из-за того, что волшебное навье зеркало сломано, а с этим она сумеет до тебя достучаться, хоть оно и маленькое.

— Вот спасибо! — Тайка сжала бабушкин подарок в ладонях и приложила обе руки к груди.

— Погоди, ты что, веришь этой гусыне? — Яромир сжал побелевшие губы в тонкую линию.

А Аленка, подозрительно прищурившись, добавила:

— Странно, что вы Тайку не узнали. Они, между прочим, с бабушкой очень похожи!

— Правда? — Лина недоуменно моргнула. — Не знаю, может быть… для нас все смертные на одно лицо.

— А больше царица Таисья ничего не передавала? — Тайке хотелось верить виллам, но сомнения все же оставались.

Лина нахмурилась, припоминая:

— Сказала, что получила твою весточку с соломенной птичкой. И что тоже любит тебя.

У Тайки отлегло от сердца.

— Все в порядке, ребят. Это и правда была моя ба.

Ох, как же она теперь была рада, что не ушла. Зря думала, что это не ее приключение. А оказалось, что виллы только ради Тайки в Дивнозёрье прилетели.

— Спасибо, — она с опозданием вспомнила, что девиц-птиц стоит поблагодарить за услугу.

— Не поминайте лихом, — улыбнулась в ответ Лина, а Лида добавила:

— Может, еще свидимся как-нибудь.

Хлоп — виллы снова превратились в гусынь и загоготали, требуя открыть им окно.

— Тая, мы что, вот просто так их возьмем и отпустим? — возмутился коловерша, дернув на себя скатерть.

— Ну а как иначе? Состава преступления-то нет! — Тайка распахнула окно, и виллы взмыли в ночное небо; их длинношеие силуэты быстро затерялись во тьме.