Тайны Дивнозёрья

Безвременник на самый крайний случай

Тайка смотрела на Яромира, силясь понять по его лицу, что дивий воин сделает в следующий момент. Закричит? Станет ругаться? Бросится на упыря? Опустит голову и смирится? Кем бы ни была эта Огнеслава, о которой Тайка прежде ни словечка не слышала, ясно было одно: Яромира сильно заботила ее судьба. На скулах дивьего воина заходили желваки, губы сжались в тонкую линию, а в глазах мелькнуло отчаяние — точно такое же, после которого Лис, извинившись, вышел из боя.

Что ж, наверное, придется смириться с тем, что сейчас она останется сразу без двух сильнейших соратников и придется как-то выкручиваться самим. К счастью, на ее стороне все еще оставались Марьяна с Марфой, Пушок, Никифор, Сенька и даже несносная кикимора Кира. Эх, права была мама: нельзя надеяться на дивьих людей. Зато своя родненькая дивнозёрская нечисть ни за что не подведет.

На всякий случай Тайка нащупала в кармане платок с цветком безвременника — сердцем чуяла, что не обойтись им сегодня без «последнего средства». Дар Матушки Осени был на месте, и на душе стало чуток спокойнее — ну, насколько это вообще было возможно — сохранять спокойствие перед лицом смертельной опасности.

Молчание затягивалось, и нетерпеливый Силантий решил поторопить дивьего воина:

— Ну? Ты там язык проглотил, что ли? Просто иди уже и сядь подле нашего княжича. Зефирку возьми.

— Да я с ним к одному костру ни в жизнь не сяду! И трапезничать вместе не стану! — Яромир вскинулся, словно очнувшись ото сна. — Не смей указывать, что мне делать, клыкастый!

Упырь от досады цыкнул золотым зубом:

— Ты, похоже, меня не понял. Девица Огнеслава…

— С чего я вообще должен верить, что она у вас? — Дивий воин зло выплевывал слова. — А даже если и так, вот мой ответ — иди-ка ты лесом вместе со своей княжной Доброгневой!

Тайка ахнула. Она надеялась, что не ослышалась и Яромир твердо решил не поддаваться на наглый навий шантаж. А еще всеми силами старалась спрятать улыбку, но эта задача оказалась ей не по силам. Силантий же, наоборот, помрачнел, скривился, но все же предпринял последнюю попытку:

— Значит, так и скажем Огнеславе, когда будем ее пытать: «Это все потому, что твой жених послал всех лесом».

— О, так у тебя есть невеста, красавчик? — разочарованно протянула из-за спины Марьяна. — А чего не рассказывал-то, а?

— До сегодняшнего дня я думал, что она мертва. — Дивий воин не шелохнулся. — И, признаться, до сих пор не уверен, что это не так. Навь умеет дарить надежду и забирать ее обратно: в этом они непревзойденные мастера. Но Доброгнева не учла одного: есть долг, который я ставлю превыше любых сердечных клятв. Это моя верность царю и стране. Поэтому я собираюсь выполнить его приказ и любой ценой защитить дивью царевну.

Улыбка вмиг сошла с Тайкиного лица, а губы задрожали так, что пришлось их закусить побольнее. Казалось бы, наоборот, радоваться надо: Яромир остается на ее стороне. Но обида встала удушливым комом в горле: так, значит, это все из-за Радосвета, а совсем не потому, что они стали добрыми друзьями? И если бы не царский приказ, дивий воин очертя голову бросился бы спасать эту свою Огнеславу… Нет-нет, все правильно сделал бы, конечно. Ни в чем не повинная девушка не должна томиться во вражьем плену. Тайка, опомнившись, поспешно выпустила руку Яромира, и рукоять Кладенца в ее ладони потеплела, будто бы утешая хозяйку.

Упырь же, вмиг потеряв к дивьему воину интерес, вновь обратился к Тайке:

— Ну, а ты чего надумала, ведьма? Теперь за тобой последнее слово: мир или война?

— Война! — громко объявила она, пока никто из друзей снова не вздумал проявить непрошеную заботу.

Вы не подумайте ничего такого: Тайка вовсе не боялась пожертвовать собой ради Дивнозёрья и сделала бы это не раздумывая, если бы в том имелась хоть какая-то польза. Но Яромир был прав: навьим прихвостням не стоило верить на слово. А Силантий к тому же прямо заявил, что деревня не имеет для Доброгневы никакой ценности. Значит, ничто не помешает стае упырей разделаться с жителями Дивнозёрья даже после того, как Тайка сдастся.

— Ишь, герои недоделанные! Тьфу на вас, — Силантий сплюнул на дорогу, присыпанную снежком. — Так и знал, что где-нибудь да найдет коса на камень. Ну что ж, тогда — вперед! Летите, голуби мои сизые…

Из зарослей черной бузины и ракитника бесшумно выпорхнули шесть красноглазых тварей с кожистыми крыльями — каждая примерно вчетверо крупнее обычной летучей мыши — и понеслись прямо к Тайке. Оставалось надеяться, что им не хватит сил преодолеть защитный круг…

Но те даже не попытались добраться до ведьмы: на глазах изумленных защитников Дивнозёрья упыри принялись биться о невидимую преграду, разбивая в кровь носы и ломая крылья. Это продолжалось до тех пор, пока все шестеро не упали замертво. Тайка, признаться, сперва не поняла, что происходит, но тут Снежок залился звонким лаем, и Аленка, взглянувшая на все происходящее глазами маленького симаргла, догадалась первой:

— Ой, Тая, а круг-то наш, смотри, истончается! Что же делать? — и, не дожидаясь ответа, запела колдовскую песню — ту самую, с которой они перед Осенинами обходили деревню.

Вот умница! Тайка не могла нарадоваться на смышленую ученицу.