Тайны Дивнозёрья

Добрая в гневе, лютая в милости (3)

— Вот еще! — фыркнул Яромир. — Нашел дураков. Почему это сразу тебе?

— Например, потому, что, кроме меня, никто не знает, как с ней обращаться. Думаешь, просто напялил на голову и пошел? Ага, держи карман шире! И сразу, пока вы не успели задать следующий вопрос: нет! Я не скажу, как она работает. Под пытками не сказал, а сейчас тем более не скажу. Должны же у меня остаться хоть какие-то тайны.

— Так, ну и что ты нам предлагаешь? — Царь вздохнул немного обреченно. — Сведения о враге — это, конечно, ценно, но для победы как-то маловато.

— Спасете мою мать — и будет вам победа, — заверил его Лис. — Обещаю!

— Я все-таки вынужден настаивать на более четком плане, — Радосвет добавил металла в голос.

— Ну и зануда же ты, царь. Ладно, слушай, — Кощеевич опять принялся загибать пальцы. — Одолень-трава у меня есть — это раз. Живую воду твоя внучка тоже добыла — это два. Кольцо Вечного Лета понесет твоя жена — это три. Колдовским голосом матушку пробужу я — четыре. Все части заклятия собраны. Осталось пятое, — он поднял в воздух сжатый кулак. — Добраться до ледяного гроба. Василиса проснется, ты сдержишь свое слово, а я свое, — и все останутся довольны.

— Погоди, ты же вроде ни в чем не клялся, — прищурился Радосвет.

— Разве нет? Ну тогда давай поклянусь, что ли? Обещаю, что после того, как мама окажется в безопасности, а моя корона — у меня в руках, я навсегда избавлю вас от Доброгневы и вдобавок поделюсь запасами одолень-травы, чтобы вы тоже смогли разморозить людей, которых я превратил в ледяные статуи. Идет?

Яромир резко вскинул голову и бросил на царя отчаянный взгляд. У Тайки часто забилось сердце: она помнила, что дивий воин мечтает вернуть к жизни своих отца и мать. И вот теперь у него появилась надежда. Но для этого придется довериться врагу… Ох, как же ему сейчас, наверное, трудно!

Да и у Радосвета был личный интерес: ведь его отца — царя Ратибора — тоже превратили в лед. Но сыновние чувства не затуманили его разум:

— И как же ты собираешься одолеть Доброгневу, коли она так сильна, как ты говоришь?

Лис втянул руки в рукава. Тайке показалось, чародей начинает терять терпение. По крайней мере, в его голосе появились раздраженные нотки:

— Я сделаю новое ожерелье. Прежнее она растоптала, но камни-то сохранились, что им станется? И я знаю, где они лежат. Забыли, что я умею смотреть чужими глазами?

— Да-да, я помню, что тебе сперва надо прикоснуться к человеку, и только потом ты можешь залезть к нему в голову, — кивнул Радосвет, а Тайка поежилась: свой подобный опыт она помнила хорошо и, признаться, не хотела бы ощутить это снова. — Так, может, просто прикажешь какому-нибудь слуге из дворца принести нам эти камни?

— Ах, если бы все было так просто, — Лис покачал лохматой головой. — Я уже говорил — она сильнее меня. Мне нужно прикосновение, чтобы зачаровать, а ей достаточно лишь взгляда. Никто из тех, кто живет во дворце, больше не подчиняется мне. Пришлось послать птичку, хотя мне несподручно вселяться в животных, но пришлось пожертвовать личным удобством.

— И где же эта птичка?

— Попала в суп, — хмуро буркнул Кощеевич. — Не только я много знаю о сестре, но и она знает многое обо мне.

И тут Тайку осенило:

— Кажется, у меня есть идея!

Она посмотрела на Яромира, и тот, поняв все по одному взгляду, заулыбался:

— Точно! Микро-Горыныч!

— Простите, кто?

Темные брови Лиса взметнулись высоко-высоко. Даже приятно было видеть его таким удивленным. А что? Пусть знает: не у него одного есть секреты!

Царь с царицей тоже озадаченно переглянулись. В общем, пришлось пояснить:

— Мы тут в Дивнозёрье со змеями подружились. Они сказали, понадобятся глаза и уши — зовите.

— Бр-р-р, — Кощеевича аж передернуло, и Тайка запоздало вспомнила, что тот боится всяких чешуйчатых гадов. Что ж, сейчас им это было даже на руку.

— Доброгнева ни за что не подумает, что змей подослал Лис. Значит, наши разведчики будут в безопасности. Микро-Горыныч, правда, просил не будить их без весомой причины. Но, мне кажется, куда уж тут весомей!

— Наверное, это может сработать, — нехотя признал Лис. — Только, прошу вас, давайте сделаем так, чтобы я этих гадов даже близко не видел? У меня, знаете ли, плохие воспоминания из детства. У Кощея на службе всяких гадюк да полозов тьма-тьмущая была, так и кишели повсюду. Доброгнева, кстати, тоже их привечает. И скорпионов с пауками еще…

Брезгливость в его взгляде сменилась неподдельным ужасом, и Тайка поспешила успокоить разволновавшегося чародея:

— Не дрейфь, у нас все под контролем. От тебя ничего не понадобится. Разговаривать со змеями буду я!

Ой… Ей что, не почудилось? Кощеевич и впрямь глянул на нее с благодарностью?