Жизнь из последних сил. 2011–2022 годы

Париж. 14–21 октября

Отель «Вилла Евгения» на руе де Рома

Единственная поездка — 18 октября — Фонтенбло, прежде всего место охотничьих забав целой плеяды французских королей. И, увы, именно в замке Фонтенбло Наполеон Бонапарт подписал в 1814 году свое первое отречение.

21 октября — отлет на родину и давящая мысль: неужели больше мы не увидим Париж?

22 октября — тяжелый московский воздух. Серость и уныние. Взрыды и плачи по поводу 10-й годовщины «Норд-Оста». Правды о тех трагических событиях как не было, так и нет…

24 октября — вышел ноябрьский «Алеф», там помещена 1-я часть публикации «Смех и слезы. Юмор и сатира» дореволюционных авторов. Решил наперекор мрачностям развлечь читателей журнала в России, Америке и Израиле, развлечь и отвлечь, ибо, как писал Саша Черный:

И смех, волшебный алкоголь,
Наперекор земному аду,
Звеня, укачивает боль,
Как волны мертвую наяду…

И куча веселых и насмешливых цитат из давних текстов Осипа Дымова, Петра Пильского, Осипа Д’Ора и, конечно, Тэффи. Из рассказа Тэффи «Курица».

«Потом сели обедать. Ели серьезно и долго. Говорили о какой-то курице, которую когда-то ели с какими-то грибами. Иван Петрович злился. Изредка пытался заводить разговор о театре, литературе, городских новостях. Ему отвечали вскользь и снова возвращались к знакомой курице».

25 октября — напечатана Марина Цветаева в «МП». Тихо горжусь… А Светлана Комракова почитывает мой дневник и возмутилась: брюзга! Такие успехи и всем недоволен.

31 октября — печатная фабрика «Ю.Б. без сыновей» продолжает выпускать свою продукцию отменного качества: допечатал о парижских хождениях и впечатлениях. А в последующие дни вышли в «МП»: 28-го — Эраст Гарин, 29-го — Самуил Маршак, 30-го — Леонардо да Винчи, 31-го — Матильда Кшесинская, и еще — философ Ильин в журнале «Наука и религия». Тук-тук, милый друг!

3 ноября — Эдик отметил наше с Ще 45-летие. Роскошные розы, «Шоколадница» на Тверской: блинчики с творогом и ягодами, капучино, торт «Опера», мороженое. А с утра я еще успел напечатать про Голду Меир. А на следующий день для книги «Дети войны» о своих военных воспоминаниях. Хотя это не мой жанр…

13 ноября — выступал в музее-квартире Алексея Лосева на заседании литературного объединения Арбата.

21 ноября — закончил книгу «Плач по возрасту», все время что-то добавлял, последнее имя — Борис Покровский. А концовку выкрутил так:

«Ну, а как же Плач во возрасту? Плач Ярославны, что ли? Плач, слезы, рыдания… Французский писатель Анри Дювернуа, обращаясь к женщине, говорит: “Как бы искренне ты ни плакала, рано или поздно нужно взглянуть в пудреницу”.

Практичный совет. Попудрили носик, и сразу возникает вопрос: “А что сегодня у нас на ужин?”

Это совсем другое дело. Откладываем книгу и идем кушать. Вот это финал, достойный любого возраста.

Питье, еда и никаких плачей».

26 ноября — хочется тепла, травки, зелени, а тут нагрянула зима. Снегопад. В голове вертятся строчки Георгия Шенгели:

Тиберий стар. Он, медленно жующий,
Все зубы стер, прожевывая Рим…

Вспомнил и написал свой вариант про римского императора:

Он вял и дряхл. А был-то ведь лихой.
Он раньше шастал в рестораны
И уходил в глушительный запой…
Тиберий стар. Он никому не нужен.
История, знакомая в веках.
Один, несчастный, коротает ужин.
Один — в печали и в слезах.

Возникает вопрос, а кто такой Тиберий? Согласно Советской энциклопедии, римский император 14–37 г. н. э., укрепил принципат августа — военную диктатуру рабовладельцев. В общем, по-нашему: редиска!

30 ноября — из потока событий: умер Борис Стругацкий. «Трудно быть богом?» Наверное. Подарок от «Динамо»: разнесли ненавистный «Спартак» со счетом 5:1. 28-го побывал на 14-й книжной ярмарке нон-фикшн, переговоры-разговоры без конкретного результата. Писатель Андрей Яхонтов подивился моим трудностям: «Да ведь вас все знают». Может быть, и знают, но что это дает? Доклеил Парижский альбом фотографий. 30-го вечер, посвященный 45-летию «Аккорда» в музее Глинки. Все было ничего, но фуршет испортил все благолепие: все бросились, как голодные псы, к столам. Стало противно, и мы с Ще ушли. А так все было хорошо: ансамбль «Гренада», фортепианные пьесы Шуберта и Бузони, в заключение — джаз.

В «Хаме» на Водном стадионе предложил начальствующей Грете издать «Плач по возрасту», безгонорарно, и раздать в подарок всем ветеранам. Грета: как благородно! И тут же вздох сожаления: но денег нет…

16 декабря — в начале декабря (в декабре забыл написать точную дату) — отлично организованный вечер в знаменитой Некрасовке. Собралось под 50 человек. На стенде выставлены мои книги и вручено поздравление: «Сердечно поздравляем вас с юбилеем. Вы талантливый журналист, публицист, писатель. Вы вносите значительный вклад в развитие современной литературы, болея душой за Отечество: стремитесь содействовать сохранению и популяризации богатейшего исторического, культурного и духовного наследия нашей страны».

Короче, вклад есть, а наград и премий нет. Парадокс… Но я не сетую, я живу как портной Мотэле Иосифа Уткина: «Прикажете плакать? Нет так нет! — И он ставил заплаты на брюки и на жилет».

На вечере я выступал часа два, где-то устал, замолчал, и Раиса Васильевна строго спросила: «Юрий Николаевич, где вы, ау?» А еще какой-то певец оживил вечер пением и слезно просил: «Ямщик, не гони лошадей!» После предложил свои книги, и купили штук 10 по 350 ре. А какой-то экскурсовод попросил подписать принесенный из дома «Огненный век», сказав, что очень помогает в работе.

В «Алефе» вышла 2-я часть Сатиры и Юмора и рецензия на Дневник: «Дела и миражи». В «МП» — Самуил Маршак. И уходы-уходы: Галина Вишневская, мой ровесник писатель Василий Белов, мультипликатор Федор Хитрук, русская Бриджит Бардо — Наталья Кустинская. И морозы, каких не было в декабре 75 лет. Да, еще пошел в издательство «Русский мир», но там патриоты приняли меня сурово и нахмуренно: для Некрасовки я — популярный писатель, для «Русского мира» — явный чужак, не Проханов с Личутиным, приспешник Запада.

17 декабря — не выхожу из дома, опять боли в желудке, температура, а тут еще поэт Ваншенкин подкачал и расстался с жизнью. В Архангельске печатается «Опасная профессия», и никак не могут напечатать и привезти. Штейнбах: «Странные эти архангельские ребята северные».

А теперь прибегну к старому советскому термину «оживляж», когда скулы сворачивали от пропагандистских идеологических материалов. 8 декабря вышла 2-я часть «Смех и слезы», и там собрано много перлов, к примеру, эпиграмма Луначарского на Демьяна Бедного:

Демьян, ты мнишь себя уже
Почти советским Беранже.
Ты, правда, «Б», ты, правда, «Ж»,
Но все же ты не Беранже…

А записные книжки Ильи Ильфа, искрящиеся неподдельным юмором:

— Перестаньте влачить жалкое нищенское существование. Надоело.

— Тяжело и нудно жить среди непуганых идиотов.

Тонкий ироник Эмиль Кроткий:

— У строителей воздушных замков всегда хватает стройматериалов.

— Когда вагоновожатый ищет новых путей, вагон сходит с рельсов.

Улыбнулись? Теперь двинемся по дневниковой хронике дальше.

23 декабря — пытался взяться за работу и не смог. Болезненное состояние. А тут еще истерика в СМИ по поводу американских санкций в связи с делом Магнитского, уморенного в нашей тюрьме. Российское общество поляризовалось: одни горят ненавистью к американцам, другие яростно ненавидят наш режим — алчный и наглый. Жируют чиновники, банкиры, силовики, а народ нищает. И ненависть к думцам, которые принимают антинародные законы. В «МК» объявление на первой полосе: «Интеллигентная американская семья возьмет на воспитание умственно отсталого депутата Госдумы».

И снова отличился ВВП. На пресс-конференции он осадил женщину в возрасте, задавшую ему неудобный вопрос: «Вас как зовут? Мария? Сядьте, Маша!» На что женщина адекватно ответила: «Спасибо, Вова!» Зал онемел от подобной дерзости первому лицу.

25 декабря — у Ще рухнули две печатные площадки: «Москвичка» и «Студенческий меридиан». Обычная история шатающегося времени. Главное — здоровье. Из-за плохого самочувствия не поехал в «Аккорд» на Рождественский вечер, на котором представляли мою книгу о ретроэстраде.

28 декабря — два дня подряд Жорик с подачи Эдика возил меня в РАМБАМ для проведения анализов. Прояснилась картина: камни в желчном пузыре — надо оперировать. А пока диета: стол № 5. И непременно мерить давление, чего я не делаю. Последнее: 160 на что-то. Звонила Катерина из Звенигорода, у нее вышла первая книжечка, и что я являюсь ее «крестным отцом». Подтолкнул к писательству…

30 декабря — пытался работать и печатал вставочки про великих старух из театра: Турчанинова, Пашенная, Рыжова.

31 декабря — Новый год встретили с бокалом «Смирновской воды», хотя в шкафчике-баре стояли бутылки «Мартини», коньяк «Камю», какое-то «Бордо» и еще что-то, и при всем этом обилии — минеральная водичка. Ирония судьбы и восклицание попугая «Дожили!». Легли в 1:30. Что сулит новый год? Что ожидать, помимо книги «Опасная профессия: писатель»?