Жизнь из последних сил. 2011–2022 годы

2014 год — 81/82 года

Что значит жить? Для вас — не знаю. Игорь Северянин, 1914

Перед каждым годом встает проблема, как перевести, препарировать дневник в книгу? Целиком, без изъятий и сохраняя ненужные подробности, малозначительные детали, излишние рефлексии, уж точно не нужно. Кому это интересно? Книга должна не утомлять, а напротив — держать читателя в интересе, в напряжении, а что там дальше? Значит, надо сокращать, сжимать, оставляя только главное, и гнать читателя по страницам быстро-быстро.

В таком стиле сделан первый вариант, и 114 машинописных страниц превратились в 11 страниц наборного текста на компьютере. Информационно сжато, но с эмоциями. А к этому волею-неволею придется прибавить дополнительные страницы, связанные с упущенными событиями, с публикациями, встречами и с книгами. Такова схема представления 2014 года (17 апреля 2020 г.).

Итак, зачин сделан. И покатили по дороге Хроники.

1 января — домашний день. Щекастик млел от звуков и красоты филармонического оркестра из Вены. Трансляция как новогодний подарок. А 4-го уже кайфовал я от американского фильма «Братья Блюз». Сколько выдумки, веселого закрута, оригинальных танцевальных движений. Нам до Голливуда как до Mаpca!.. В тот же день принимали гостей: Бориса и Сережу Кузнецовых. Крутили им диск с моим выступлением на канале «Ностальжи». Гости ахали и цокали языками…

7 января — в нашей маленькой семье витает дух соревнования: Ще с аппетитом прочитала «Дым», и я тут же взялся перечитывать Тургенева. Иван Сергеевич полезен для понимания современного русского человека…

8 января — занимался Хроникой 1998 года. Встреча с Наташей Давидовской, получили подарки, мне досталась майка футбольного клуба «Боруссия» (Дортмунд). Ответный подарок: «Плач по возрасту». Наташа: «Это то, что мне нужно», вместе с Наташей побывали на выставке Наталии Гончаровой на Крымской. Гончарова — одна из ярких представителей русского авангарда. Художница прошла многие стадии творчества: кубизм, футуризм, лучизм. Ее творчество повлияло на Малевича и Татлина…

9 января — в «Алефе» вышел мой материал «Не бывает напрасным прекрасное», в котором я порезвился на стихах Хармса и Юнны Мориц, защищая последнюю от читательского хамства: ну, не воспринимают современные дебилы поэтического мастерства и нюансов…

А в январском номере вышли «январские юбиляры» — новая рубрика в журнале «Наука и религия». Чистой воды просветительство. Главный юбиляр — Питирим Сорокин, 125 лет, он стоял у истоков науки социологии. Был выслан из России сразу после революции. В отечественных справочниках он долго числился как идеолог империализма и активный деятель партии эсеров. Питирим Сорокин нашел пристанище в США и стал ученым с мировым именем. Еще в России, будучи заключен в Петропавловскую крепость, Питирим писал в письме на волю: «Как ни темна ночь, все же впереди огни. Не умрет трудовая Россия. Не умрут великие идеалы свободы и социализма». Ныне Питирим Сорокин уважаем и почитаем. И весь мир пользуется такой полезной штукой, как социология. Только у нас, в России, в угоду власти, социология с ее данными и выводами постоянно фальсифицируется. Как говорят в народе: правда колет глаза…

Среди других январских юбиляров: 255 лет Роберту Бёрнсу, 120 — Василию Перову, 175 — Полю Сезанну, 150 — Власу Дорошевичу и скульптору Анне Голубкиной, 130 — Сомерсету Моэму (роман «Луна и грош»), 130 лет — Исааку Бродскому, первому «придворному советскому художнику» (многократно рисовал Ленина) и т. д. Последний юбиляр — 95 лет Джерому Сэлинджеру: «Над пропастью во ржи». Ну, а мы с вами, дорогой читатель, над пропастью чего?..

11 января — от юбиляров к погоде. Сплошные аномалии: в Северной Америке, в Штатах, жуткая погода для этих широт — морозы, а у нас — европейская зима, снег стаял, моросит дождичек. Теплынь в рождественские морозы, а тут еще привезли «Дары волхвов» («Святыни на поток», — съязвил «МК»), и верующие ломанулись приобщиться к чуду и чудесам…

И заодно о царствии небесном, куда отправились Николай Шмелев, Лидия Вертинская, не дожил до Нового года Калашников со своим автоматом, звезда мирового футбола португалец Эйсебио и кто-то еще.

16 января — очередная публикация в «МП» и гонорар. Пришлось напомнить: «А конверт?», и конверт появился. А 16-го выступал на Савеловском, у ветеранов, которых подкармливает «Хама». Собралось человек 20. Сначала их кормят, а потом после компота — духовная пища. Я не подкачал…

19 января — после мягкой европейской зимы с «нулевым плюсом» грянули морозы, и пришлось влезать в старую дубленку.

21 января — из печального: умер Ариэль Шарон, израильский политик, которого звали Лев и Бульдозер. У нас знаменитый метеоролог академик Юрий Израэль. У поэта Коржавина умерла любимая жена Любаня, 80 лет. «Умирать не страшно, мне только Эмочку жалко». Действительно, старый, больной, слепой…

23 января — попеременно то Хроника, то Брюсов. Ще тоже что-то кропает, а Лиля упаднически вещает, что нет никакого интереса и вообще жизнь прошла. Да… Отвозил материалы в «МП», Майя — замглавного. Встретил Алексея Пьянова, сказал, что следит за мной и восхищается, сам занимается переложениями Гомера и жалуется, что вся квартира завалена книгами и архивами.

Вечером отправились в музей Брюсова, но вечер провалился, и выступать было бессмысленно.

24 января — выступление в Управе «Сокол». В зале 25 человек: треть ветеранов откровенно дремала, а треть силилась слушать, и последняя треть испытывала от услышанного полный восторг. А потом чай с конфетами.

25 января — передохнул после рынка и принялся за Шекспира, замахнулся на «Вильяма нашего Шекспира». Погруженный в Шекспира, опрокинул чашку с кофе…

27 января — в мире конфликты, скандалы, ссоры. Кто-то в Давосе из наших сказанул: «Сегодня — Сочи, завтра — весь мир», а это перифраз фашистского гимна: «Сегодня — Германия, завтра — весь мир». Белковский о Медведеве: «Премьер политически слаб и малодееспособен».

Умер политик Ариэль Шарон, прозванный Бульдозером: восемь лет пролежал в коме… Разбился автогонщик, звезда «Формулы-1» Михаэль Шумахер. Нашли рак у 39-летней Жанны Фриске, красивой и успешной, и тут же вылезло у завистников подлое злорадство…

За наезд на «голубое церковное лобби» угрожают Андрею Кураеву. «Мне 51 год, — сказал он в интервью, — впереди болезни, старость и бессонные ночи…»

Ох, мне бы его 51 год — столько наворотил бы!..

29 января — занимаюсь Шекспиром, а сосед за стеной — ремонтом. Постоянно дрелит, сверлит, грохочет, — житья нет. Сделал ему замечание, а в ответ: «А что я? Я — тихо». Очевидно, у каждого из нас своя тишина.

4 февраля — весь в Шекспире, под него нашел и Достоевского, и Набокова, и Григория Козинцева, — всё в дело.

7 февраля — завершил Шекспира — 38 стр. И даже вставил свое посещение замка Эльсинор (Дания).

8 февраля — смотрю Олимпийские игры в Сочи, особенно фигурное катание. По поводу футбола отличился бандит-лингвист Кадыров, объявивший, что «судья продажная!». Русский язык вздрогнул…

Оппозиционная пресса пишет о призраке ползучего перерождения государства, Россия движется в сторону мрачного средневековья. К временам Шекспира?..

12 февраля — полило из носа на бумаги Шекспира — все дополняю и дополняю. И два дня была высокая температура. Отказался от выступления в библиотеке в Выхино, а они уже афишу повесили…

18 февраля — снег почти стаял, и кругом одна давящая сырость.

20 февраля — после нескольких больничных дней вышел на улицу. Заболела Ще. А мечтали о Кёльне, Базеле!.. Куда там, ноги еле волочатся. Как сказала Ще продавщица Алла в магазине «24», узнав, что я заболел: «Он нам нужен!..» (она купила пару моих книг и с упоением их читала), на что Ще ответила: «Мне он тоже нужен!..»

21 февраля — приключение с краном в ванной: он течет. Из носа тоже. Все надо лечить и ремонтировать…

22 февраля — в «МП» вышел «Узник инквизиции» — Галилей.

25 февраля — завершилась Олимпиада — Путин сияет. Бросил миллиарды на собственное удовольствие. В Киеве победил майдан, и Янукович позорно бежал в Россию. Украинский политолог Дмитро Корчинский сказал: «Украинцы — это нация повстанцев и разбойников. Мы все в душе махновцы, мы хорошо себя чувствуем только в ситуации восстания…» («МК», 25 февраля). А Кремль в страхе сажает «болотников».

27 февраля — получил два «Алефа»: февральский (окончание Юнны Мориц) и мартовский (Эркюль Пуаро). И 100 долларов. А он, доллар, скакнул за 36 рублей.

События событиями, а работать надо, сделал 7 страничек о Шекспире для «Алефа». Ще выступала в Тургеневке — «Жена для гения».

2 марта — стукнуло 82 года. С Эдуардо поехали в Инженерный корпус на выставку Зинаиды Серебряковой, потом посидели в ресторане «Братья Третьяковы». Сели в машину и доехали до Волхонки — родного гнезда. Уехали, а после нас вышли демонстранты: «Нет войне!» А без нас дома трезвонил телефон, который зафиксировал аж 57 звонков…

10 марта — погодный рекорд: +10. Печатал про апрель и английский фильм «Анна Каренина» с Кирой Найтли. И привет Сергею Соловьеву.

14 марта — радикулит оставил Ще дома, а я поехал на проспект Вернадского в большую библиотеку им. Гагарина. 30 человек. Продажу «Плача» увеличил до 67 книг и выручил 29.850 руб. Почти окупленные затраты. Получил газету «Запад Москвы» (от 7 марта) с моим интервью «Поздняя ягода».

16 марта — печатал про Алексея Хомякова. Было интересно.

20 марта — вышли юбиляры марта в «МП», а для «Науки и религии» долбил юбиляров июня, там главный — Чаадаев…

На конгрессе интеллигентов прозвучал диагноз, что мы — «страна с врожденной тоталитарной патологией». Идет «пышное патологическое умопомрачение».

21 марта — поддался на идею Сонечки Безелянской выступить в документальном фильме «28 июня» об убийстве австрийского престолонаследника Фердинанда, что явилось началом Первой мировой войны.

Подготовился, сел в белую «Шкоду» и поехал на съемки. Студия оборудована где-то за Павелецким вокзалом в здании бывшей швейной фабрики. Режиссер Сергей Ильин и еще какая-то вторая фамилия. Режиссер предупредил: ТВ-аудитория — сплошные дебилы, поэтому не надо никаких стихов, мемуарных воспоминаний и прочих сложностей, попроще, покороче, погрубее. На меня сразу напала тоска зеленая, и захотелось, как Подколесину в «Женитьбе», выпрыгнуть из окна. А тут еще на меня надели какой-то фрак, повязали бант, еще белые лакированные ботинки, и в руку вручили трость с набалдашником, — эдакий господин-эксперт из начала XX века.

Мотор! — и я бросился, как Катерина в Волгу. И с ходу прочитал раннего Маяковского:

В небо люстрой подвешена
Целая зажженная Европа!..

И Сергея Городецкого об ура-патриотах того времени:

И в ад убийственный сойди
В руке с мечом своим суровым,
С крестом, сияющим в груди…

Меня, как Остапа Бендера, «понесло», и Сергей не остановил меня, а как зачарованный слушал. Потом сказал мне, что все было блестяще, но при монтаже кое-что вырежет… Кто-то из снимающихся артистов подошел после съемки ко мне и спросил: «Вы артист или историк?» Я ответил: «Нет, журналист и писатель».

25 марта — преследуют всякие болячки: палец на ноге, распухла левая ноздря и т. д. И тем не менее врубился в Александра Пятигорского, зацепила ТВ-программа о нем. В два приема 6 стр. Звонил Штейнбаху по поводу гонорара, а он: «Не знаю, что делать: вешаться или стреляться?..»