Заговор букв

Коломенский Д. День города. СПб., 2003

Есть поэты, слывущие гениальными с отрочества. В большинстве случаев такая гениальность не переживает юности и поэт либо перестает писать, либо теряет ореол исключительности, становится в ряд средних литераторов и пропадает в этом ряду.

Как-то больше доверия вызывает тот, кто крепчает постепенно, чей талант усиливается параллельно с приобретаемым мастерством, чья зрелость несет не разочарование, а надежду.

Про Дмитрия Коломенского можно сказать, что он начинает оправдывать те надежды, которых не подавал.

Еще несколько лет назад его симпатичные, в сущности, стихи жестоко критиковались (и по делу) на разборах в литературном объединении Нонны Слепаковой. Их можно найти в этой книге. За эти годы старые стихи не стали ни лучше, ни хуже, но теперь это стихи автора, написавшего «Сквер слепяще-зеленый…», «Попытку мемуаров», «Боже, помилуй Макса Жакоба…», что заставляет взглянуть на них иначе – не как на неплохие стихи среднего поэта, а как на мелкую побежку крупного зверя, готовящегося к прыжку. И с этой точки зрения раздел «Я оглянулся» не кажется лишним в книге, потому что сравнение рождает перспективу, и эта перспектива такова, что иногда захватывает дух.

Думается, Дмитрий Коломенский сам это прекрасно понимает, во всяком случае, вот как выглядит его поэтическая рефлексия:

Просыпайся! Ни дел, ни работы,
Ни великой судьбы – ничего.
Слушай: голос дрожит отчего-то.
Постарайся услышать его.
Постарайся – и, может, за это
Ангел с губ твоих снимет печать,
Когда будешь, дождавшись ответа,
В поднебесную трубку кричать.

Конечно, есть множество оснований не заметить, что в русской поэзии появилось новое серьезное имя (например, неточности разного рода, кое-где явно подражательная интонация и т. д.), но что делать? Пока один ангел снимает печать с губ поэта, другой (ангел?) ставит печати на уши не желающих слышать.